Венельд открыл глаза и уставился на бревенчатый потолок, не сразу сообразив, где он и что с ним. Отдохнувшее тело нежилось на чистой постели, под мягким стёганым одеялом. Голова болела, но уже почти не кружилась, и свет более не раздражал глаза. Рана на бедре, промытая и зашитая ловкими руками Герты, тоже не слишком беспокоила – теперь заживёт!

Хлопнула дверь, раздались негромкие лёгкие шаги, и у постели возникла Тиша, заглянула в лицо лежащему, завопила звонко:

– Мам, он проснулся!

Венельд поморщился – громкие звуки по-прежнему причиняли боль.

– А ну брысь отсюда, егоза! – тут же погнала её Герта. Она подошла неспешно, склонилась над парнем, деловито пощупала лоб, улыбнулась одними глазами, собрав в уголках морщинки. – Ну, вот и жар спал. На поправку идёшь. На-ка вот, выпей!

Венельд послушно высвободил из-под одеяла руку, принял пузатую глиняную кружку, над которой поднимался ароматный вкусный пар. Пахло какими-то травами, но какими, он не сумел определить. Подобная забота была ему в новинку – привычнее было отлёживаться где-нибудь подальше от людских глаз, ждать, когда затянутся раны.

– Пей, – велела Герта и вдруг погладила его по голове. Венельд замер. Давно позабытое теплое чувство всколыхнулось в душе. «У каждого должно быть место, куда хочется возвращаться, – говорила мама. – Дом, в котором любят и ждут. А иначе зачем всё?» У Венельда такого места давно уже нет… Стараясь скрыть нахлынувшую тоску, он поднес кружку к губам и торопливо отхлебнул приготовленный Гертой травяной отвар. Кашлянул, сделал ещё глоток, проговорил глухо:

– Не справился я с заказом.

Отошедшая было Герта обернулась:

– Что ты? Как это не справился?

Охотник упрямо мотнул головой:

– Лею не спас. Колдуна, завладевшего разумом Тура, не вычислил. Привёз в Талсбург одни лишь вопросы да груду коряг.

Герта улыбнулась хитро, подмигнула:

– Мы тут с Туром повспоминали чуток, покуда ты спал. Кое-чего выяснили.

– Как? – вскинул глаза Венельд.

– Бабка моя большая мастерица была во всяких таких делах. Врачевала, с травами разговаривала, порчу могла отвести. Матери дара от неё совсем не досталось, а мне перепало чуток. Кое-чего умею.

– Кое-чего, – усмехнулся Тур. Венельд и не заметил, как он подошёл. – Всё, как есть, из головы выудила!

– Ну? – поторопил Венельд.

– Слушай, – Герта присела на край постели, сложила на коленях натруженные руки. – Колдун этот, который в турову голову забрался, очень силён. Ему ведома древняя магия овладевания тайным именем. Ныне те знания давно позабыты… Детям, правда, по сей день по два имени нарекают, но зачем это делается, мало кто помнит. Думают, от порчи ли, сглаза ли уберегают, ан нет – от гораздо худшей беды.

– Выяснив имя, он забирается в голову и лишает человека собственной воли, – перебил её Тур. – Да ты и сам видел, каким я был. У него таких много! Он их отправляет по всему свету с разными поручениями и с собою даёт помощников. Их ты тоже видел, – он усмехнулся.

– Только они не люди и людьми никогда не были, – вступила Герта. – Деревяшки обычные. Как уж ему удаётся жизнь в них вдохнуть да человеческий облик придать, про то мне неведомо, да только внутренним взором Тур их такими видел, каковы они на самом деле.

– А остальные видели в них людей?

– Видели, сынок, – то верховыми, то пешими, как уж ему угодно было.

– Погоди-ка… А Лея?

Герта вздохнула:

– И Лея тоже. Неродная ведь мне она… Муж-то, покойничек, тоже порабощённый был. Тур его видел внутренним взором и мне показал – все они друг друга в лицо знают, а уж как такое возможно, того не ведаю. Лея сопровождала его, вроде как дочка. Мы когда встретились, ей около восьми лет было. Ну какая же баба мужика-то с ребёнком не приютит, не накормит?! Не у Гурта же было им останавливаться… Пустила на постой, а там и совсем остались.

– Да как такое возможно?!

Герта покачала седеющей головой:

– Не знаю, сынок! Полюбила я её, как родную, всё смотрела, как растёт-хорошеет, да нарадоваться не могла. А после и Тиша у нас родилась, совсем настоящей семьёй стали.

Венельд сел, обхватил руками колени, укрытые одеялом. То, что они рассказывали, не укладывалось в голове! Ладно, допустим, влазил этот колдун людям в головы, поручения разные исполнять заставлял. Но зачем ему понадобилось одного из порабощенных в Талсбург-то засылать, да ещё так надолго?! И потом…

Он обернулся к Туру:

– А Вельда?

Тот кивнул, развел руками:

– И она тоже.

– Как Лея? Ненастоящая?

Герта опустила ладонь ему на руку:

– Нет, сынок. Такие, как Лея, без сопровождения не живут. Как Тур она была, Вельда-то, да как муж мой. Видно, призвал её колдун, вот и уехала… Да ты пей отвар-то, пей, остыл уж, поди!

Она подхватилась, потрогала пузатый бок кружки, кивнула. Венельд сделал ещё глоток.

– Пойду я, – сказала Герта. – Пироги затеяла. Как бы тесто не загрустило.

Оставшись вдвоём, Венельд и Тур долго молчали. Какие уж мысли бродили в светловолосой голове могучего норавийца, то охотнику было неведомо, а вот его собственные метались, будто птицы в клетке, и успокаиваться ну никак не хотели. Одно было ясно – оставлять это дело нельзя. Венельд допил отвар, посмотрел на Тура:

– Отыскать бы этого колдуна надо…

– Надо, – эхом откликнулся тот. – Ты покуда отлеживайся, сил набирайся, а там поглядим…