- Наши родители погибли два года назад, - на глаза девочки навернулись слезы, а паренек вздохнул.

-Ой, простите, ребята, - женщина расстроилась, что своим вопросом невольно причинила детям боль.

Подросток понял, что эти люди искренне сочувствуют им с сестрой. И ему захотелось выговориться, рассказать о той тяжести, что давно давила на сердце.

- Наши родители погибли во время репетиции, - начал рассказывать мальчик, а вся команда замерла, боясь нарушить тишину даже громким вздохом. - Лопнул канат. Дедушка вызвал полицию, он говорил им, что это не несчастный случай. Что опытный канатоходец, только ступив на канат, сразу почувствует неладное. Но полицейские не захотели возиться и написали в протоколе, что папа сам виноват - "перетянул", мол, канат, - Алекс перевел дух, рассказывать оказалось не так тяжело, как он думал. - Тогда наш цирк, был очень хорошим, нас приглашали на гастроли, но, когда мамы и папы не стало, дедушка запил. Прошло всего два года, а мы уже нищие. Артисты, которым есть, что показать, ушли в другие цирки. Последние трое уже здесь на ярмарке. Некому давать представления, нет денег даже на прокорм животных. Сначала нам еще давали в долг, но вчера отказали. И если бы мистер Ло утром, а потом мисс Эни, мистер Дени и Сонк не помогли нам, не знаю, чтобы мы делали, - паренек виновато посмотрел на брата и сестру. - Извините, но мы не только животных кормили, но сварили еду для всех...

Марья, да и все сидящие за столом, почувствовали себя очень неуютно.

- Так что, у вас совсем не осталось артистов? - спросил Ло, чтобы повернуть разговор в другую сторону.

- Есть цыган дядя Яков, хозяин Потапыча. Он простудился зимой и до сих пор кашляет, только сейчас с трудом на солнышке погреться выходит. И его жена, гадалка тетя Зара. Но она тоже не работает, ухаживает за мужем и говорит, что совсем ничего не видит в шаре, а обманывать она не умеет. Еще танцовщица Ая, она красиво танцует, но ее освистывают из-за красного лица. Кричат, что не хотят смотреть на уродину. И старый клоун, Бигль, но он совсем не смешной...

- Дрессировщица умерла этой зимой, а ее собаки меня не слушаются, - грустно добавила Стаси. - Я их бить не могу, мне их жалко. А они вредные, так и норовят тяпнуть.

- Их хозяйка сильно била, чтобы лучше работали, - пояснил Алекс. Над столом повисло молчание.

- Послушайте, ребята, у нас к вашему деду есть дело. - Ник был очень серьезен. - Возможно, вы сможете помочь нам, а мы вам. С ним можно встретиться?

-Деда сейчас нет, он пошел в банк, хочет попытаться получить заем под заклад цирка.

-Ну что же, как только он вернется, приведи его сюда или позови нас в гости.

- Вы молодцы, - похвалил троицу командир, когда шаги гостей затихли за палаткой. - Догадались гуманитарную помощь организовать.

- Ага, помощь, - Эни сморщилась. - Сонк купил мяса, половина - тухлого и воню-ю-ю-чего. Как его Потапыч вообще ест?

-С огромным удовольствием, - улыбнулся Сонк. - И, если бы не был таким голодным, что все слопал, так еще и вывалялся бы в нем. К тому же, не купил, а за так отдали.

- Все равно фу-у-у...

***

Наемный экипаж неспешно катил мимо деревянных домов, в основном двух- и трехэтажных. Абсолютно функциональные, простые фасады с небольшими окнами, взгляду зацепиться не за что.

Настроение было хорошее, Марья и Эни все еще посмеивались, вспоминая первую "семейную" ссору которую закатил Ник. А как еще можно назвать то возмущенное непонимание, с которым он взывал к окружающим? Вот спрашивается, зачем ехать через полгорода в русский квартал заказывать платья? Если тут совсем рядом есть лавка готовой одежды, и они с Денни купили там прекрасные костюмы-тройки! А вчера одежду а-ля фермерские дети, да и чем плохи те платья? И не надо говорить, что они дешевые и сядут после первой же чистки, потому что стараниями великого хозяйственника Крота, в сундуке нашлись баллоны наноспрея! Эта находка несказанно обрадовала Марью, а призраки корыта с мыльной водой и допотопного утюга грустно забились в темный угол палатки. Но, несмотря на все доводы, женская половина отряда осталась непреклонна, а все призывы подумать логически утонули в переглядываниях и смешках.

Потом швед, не обращая внимания на ошарашенное лицо извозчика, уселся рядом с ним на козлах. А на попытку согнать пассажира на отведенное для оного места, получил выдвинутую вперед челюсть и бурчание по поводу женских разговоров о тряпках. Извозчик обернулся к пассажиркам, посмотрел на двух небогато, но прилично одетых женщин, перевел взгляд на внушительную ширину плеч соседа по облучку и решил смириться. Конечно из мужской солидарности.

Вдоль улицы продолжали тянуться кварталы деревянных домов, и Марья недоуменно нахмурилась.

- Любезный! - женщина громко обратилась к извозчику. - Я слышала, что у вас в Чикаго строится высотный дом, для контор. В целых шестнадцать этажей! Вы не могли бы нас к нему отвезти?

- У нас? Такое строится? - извозчик с изумлением посмотрел через плечо. - Не, не слыхал.

- Ну, как же! Я же в газете читала, то ли в центре, то ли на берегу озера Мичиган, - продолжала настаивать Марья.

- На берегу порт, куда в нем строить? А в центре - скотобойни, мыловарни, красильни, - извозчик посмотрел на Оле, видя в нем союзника. Осуждающе покачал головой и тихо, только для пассажира, добавил. - И зачем бабам газеты читать? Баловство одно, - и снова обернулся к пассажиркам. - Возле скотобоен така вонина стоит - ни один клерк не высидит. Да вы счас сами услышите, мы там немного проедем.

И они услышали! Женщины зажали носы и старались пореже вдыхать ртом. Оле гордо делал вид, что ему все нипочем, но хитрые взгляды извозчика явно говорили, что попытка не удалась.

- Уф, вот это вонь! - поразилась Марья, когда запах стал терпимым. - И это почти в центре города...

- Марья, а что, с городом тоже что-то не так? - Эни говорила шепотом, косясь на извозчика.

-У НАС был пожар, огромный, - ходок тоже говорила очень тихо. - Почти все сгорело. Порт, бойни, дома, и жертв было много. Но пожар расчистил место, и власти решили полностью перепланировать город. Вот и убрали скотобойни и порт с