В этот момент в комнату заходит Китнисс.

— О, солнышко, накричалась за ночь и решила присоединиться? Я тут как раз даю твоему другу полезные советы. Или тебе мои услуги совсем не пригодятся? — злорадствует Хеймич, а Китнисс пропускает все это мимо ушей.

— Какие советы? — спрашивает она.

— Советы для выживания на первое время, — отвечаю я.

— И что же надо делать?

— Ты присядь с нами, выпей кофе, — говорит Хеймич, — или тебе дать чего покрепче? — он тянет ей флягу и смеется, а она одним ударом вышибает ее у него из руки, и все содержимое выливается на ковер. Он резко встает и направляется к ней.

— Ах ты, маленькая негодяйка! — кричит он и замахивается на Китнисс рукой. И в общем… не знаю, как так вышло, но я хватаю его за кисть одной рукой, а другой толкаю в плечо, чтобы он сел. Его плечо жутко хрустит, а он, немного прейдя в себя, врезает мне кулаком и попадает немного ниже глаза. Отлетаю назад, приходя в себя после удара, а Китнисс накидывается на Хеймича с ножиком для резки хлеба. Эффи пищит как маленький поросенок. А я хватаю за руку Китнисс.

— Стой, Китнисс, — кричу, потому что реально боюсь, что она убьет его. Голова жутко кружится после удара. Она останавливается и смотрит на Хеймича. А он, к моему удивлению, не испуган, а… смеется! Да, да, мне не показалось! Он садится на свое место и радостно смеётся.

— Наконец-то мне досталась парочка бойцов! — сквозь хохот говорит он, — это прекрасно! Китнисс, ну-ка швырни нож в ту стену, — она послушно кидает нож, и он застревает точно между стыками двух досок.

— А ты, Пит, знаешь еще приемы? — спрашивает он у меня. Я в ответ киваю.

— Прекрасно! Вы не такие уж и невинные! С этим можно поработать!

В этот момент я вижу в окно нечто прекрасное. Это какой-то чудный остров! Огромные цветные дома, ярко-зеленые деревья, разноцветные машины, едущие по ровным дорогам. А все это окружено прозрачно-голубой водой. Мы будто попали в другой мир. Я забыл, где я, и что было минуту назад. Просто подошел к окну, чтобы посмотреть на это чудо. Китнисс тоже подошла. Так мы и стояли с открытыми ртами, пока не заехали в туннель, который скрыл от нас всю красоту за бетонными стенами. Оборачиваюсь и вижу довольную Эффи. Она произносит: «Это только начало, поверьте мне!», но что может быть еще красивее? Смотрю в другую сторону, там Китнисс глядит в окно и ждет, когда закончится туннель. Ловлю себя на мысли, что красивее Капитолия может быть только ее восхищенная улыбка. Я так редко видел, чтобы она улыбалась или радовалась чему-то, что это стало для меня целым событием.

Поезд выехал из туннеля, и мы опять замерли у окон.

— Это невозможно, — шепнула Китнисс.

— Согласен, — ответил я, — так красиво не бывает.

Эффи сказала, что через пятнадцать минут поезд подвезет нас к тренировочному центру, где мы и будем жить до самого начала Игр. Отхожу от окна и сажусь на свое место за стол. Китнисс следует моему примеру и садится рядом.

— Пока вы стояли там с открытыми ртами, — говорит Хеймич, — я кое-что заметил.

— Что же? — спрашиваю я.

— Вы вдвоем прелестно смотритесь, — усмехается ментор.

— Лучше бы ты стратегию придумал, — бурчит Китнисс.

— Солнышко, ты явно меня недооцениваешь! Стратегия уже готова! — заявляет ментор.

— И в чем же она заключается? — искренне удивляюсь.

— Для начала предлагаю сделку, — серьезно говорит он, — вы мне не мешаете пить, а я остаюсь достаточно трезвым, чтобы вам помогать. Только, чур, слушаться меня беспрекословно.

Мы с Китнисс смотрим друг на друга и киваем ему. Лучше придерживаться хоть какого-либо плана.

— И да еще, постарайтесь все-таки понравиться спонсорам! — говорит он, адресовывая это Китнисс. Она, к моему удивлению, кивает.

— А что нам предстоит делать сегодня? — спрашивает она.

— Терпеть, — с усмешкой отвечает Хеймич.

— Как понять «терпеть»? — переспрашиваю с опаской.

— Так и понимай. Вас отведут к стилистам, и вы будете должны делать все, как они скажут, или сделке конец! И запомните, что бы они вам не делали, и как бы вам не хотелось вставить свое слово, терпите. Особенно ты, Китнисс. Здесь, в Капитолии, все по-другому, и люди другие. Я не хочу, чтобы ты перерезала всю команду в первый же день! — смеётся он, — надеюсь, вы поняли?

Мы опять киваем. Как раз в этот момент поезд начал подъезжать к вокзалу, где собралось очень много людей. Все они причудливо одеты: в париках, ярких нарядах и с татуировками на лице и теле, но все они безумно рады нас видеть. Все как один верещат, пытаются дотронуться до поезда или сфотографировать его. Подхожу ближе к окну и машу им рукой, от этого они совсем слетают с катушек, начинают прыгать и посылать мне воздушные поцелуи. Оборачиваюсь, чтобы посмотреть, что делает Китнисс, а она смотрит на меня с каким-то осуждением.

— Что в этом такого? — спрашиваю я у нее, — там же могут быть спонсоры! — она ничего не отвечает, но переводит взгляд на Хеймича.

— Парень верно говорит, — отвечает ментор, — тебе тоже не мешает быть по-вежливее.

Китнисс хмурится, будто он сказал ей грубость, и уходит из столовой. Хочу пойти за ней, но Хеймич хватает меня за руку и говорит: «Не надо, она привыкнет». Решаю послушаться.

Через пару часов понимаю, что значило это «терпеть». Мои стилисты — Лейси, Саймон и Рамона ободрали с меня всю кожу! Не в прямом смысле, конечно, но ощущения похожие. За все время эта троица не замолкла ни на секунду. Вначале они обсуждали меня, потом Игры, потом меня на Играх, а потом стали рассказывать друг другу всякую чепуху. Но каждый раз, когда у меня появлялось желание заткнуть им рты, я вспоминал Хеймича. Будь я в любой другой ситуации, не стал бы его слушать, но ради Китнисс я это сделаю.

И вот после долгих часов мучений наконец слышу хорошую новость.

— Сейчас мы закончим с твоей прической и позовем Цинну, так что готовься, — лепечет Рамона, наверное, самая странная из этой троицы. Не знаю зачем, но она сделала себе перья вместо волос. Они ярко-зеленые и ярко-розовые. Слишком яркие даже для Капитолия. Все ее тело покрывают затейливые серебристые узоры, будто у нее бежит не красная, а серебряная кровь. Саймон — единственный парень среди моих стилистов, хотя на парня он совсем не похож. Тощий как струна, жёлтые волосы длиной по лопатки, на лице косметики больше, чем у нашей Эффи.