— Божеств? А их у вас несколько? — я лишь немного помнил все эти иудейские перипетии превращения их религии из политеизма в монотеизм, так что новая информация была интересна в качестве исторической справки, которую можно было получить из первых рук.

— У нас много богов Великий царь, — поклонился он, — какие-то люди верят в бога-отца Эля, какие-то в богов Баала и Яхве, кто-то приносит жертвоприношения богине-матери Ашере. Они все есть в нашей общей вере после того, как сыны Израиля поселились на Ханаане.

— Мда, — таких подробностей я не знал, поскольку не сильно интересовался религией в прошлой жизни, если бы не сестра мамы, которая сильно веровала, а потому была у нас частым гостем, собирая подношения на храм или оставаясь нашей няней с сестрой на время отъезда родителей.

— Ладно, это не важно, — встряхнулся я от внезапно нахлынувших на меня воспоминаний, — данные об иудейских городах! Вы их мне не предоставили.

— Великий царь, мы не могли совершить подобное зло по отношению к своим сородичам, — тихо сказал старший.

— Что не мешает вам угонять их в рабство, — напомнил я ему.

— Мы не убиваем их, даём еду, воду, облегчаем путь, — голос иудея сел, так что продолжил второй видя, что тот больше не может говорить.

— Великий царь, мы беспокоимся за войско царя и приехали предупредить его о большом войске наших собратьев, — сказал он.

— Это типо такой жирный намёк, чтобы я поворачивал обратно? — хмыкнул я, но он не подался на подначку, лишь поклонился в пол.

— Решать такое, может лишь Его величество Менхеперра, — ответил он глухо.

Я стал вспоминать местность, которую очень хорошо разведал за эти дни, пока мы ждали ограбление города. Здесь было плохое место, чтобы атаковать, а вот защищаться было вполне себе неплохо. Не сильно большая долина, в которой могут разбежаться колесницы, обстреливая врага издалека, холмы рядом с городом, на которых преимущество шестидесятитысячного войска уже не казалось таким большим. Полученный опыт полководца говорил мне, что если слова купцов правда, то отсюда не нужно никуда уходить, нужно перенести наш лагерь ближе к стенам города, укрепить его и пусть невысокие, но всё же стены города послужат лучникам отличной защитой и местом откуда будет удобно стрелять по врагу сверху вниз. Если не будет чего-то непредвиденного, иудеи сами придут в западню, ещё не зная об этом.

— Готовьте большое количество повозок и обозов, — наконец, после длительного обдумывания решил я, разрушая тишину в шатре, — скоро у нас будет очень много пленных.

Иудеи вздрогнули и глаза их снова расширились.

— Великий царь решил дать бой такому огромному войску?

— Да, так что готовьте караваны, скоро на невольничих рынках Египта снова будут иудеи, — ответил я и сделал жест рукой, означающий конец разговора.

Танини о сразу об этом громко сказал и иудеи ползком выползли из шатра.

— Позови мне Ментуиуи и Менхеперресенеба, — приказал я ему.

Когда военачальники прибыли, я пригласил их ближе к столу, отодвигая еду и доставая чистый лист.

— К нам движется сборное войско иудеев, — сказал я, — по словам купцов шестьдесят тысяч.

Ментуиуи удивлённо покачал головой.

— Много, согласен. Поэтому нам надо это подтвердить или опровергнуть, — я посмотрел на Менхеперресенеба, — войско огромное, должно быть видно издалека.

— Выеду завтра сам на его поиски мой царь, тем более из этой долины всего один вход и один выход, — ответил он.

Я быстро накидал на листе схему будущей обороны, показывая её обоим.

— Что скажете? — обратился я к ним.

Ментуиуи задумчиво пожевал губы.

— Судя по всему, мы не отступаем мой царь? — он поднял на меня взгляд, — если данные от купцов будут верны, шестьдесят тысяч будут против наших двадцати.

— Шестьдесят тысяч ополченцев, едва умеющих держать хреновое оружие, против десяти тысяч пехоты, десяти тысяч лучников и тысячи колесниц, — уточнил я, — это Менхеперресенебу и нужно будет узнать в первую очередь. Сколько их точно и какого качества там воины.

— Всё равно, это в полтора раза больше, чем было при Сева, мой царь, — покачал головой Ментуиуи, — никакой полководец не стал бы испытывать своё везение у богов, решив противостоять такому количеству противников.

— А я всё же попробую, — разочаровал его я и разорвав лист, приказал, — начинайте переносить лагерь и рыть укрепления. Позже скажу Иамунеджеху всё, что нужно будет ему сделать в подробностях.

— Конечно мой царь, — склонили голову оба, откланиваясь и покидая шатёр.

Утром, прощаясь с Менхеперресенебом и его сотней колесниц, я тихо только ему на ухо прошептал ещё один приказ, который его развеселил и он кивнул, сказал, что понял.

* * *

После отъезда дальней разведки, работа в лагере и городе закипела. Были привлечены все пленные, которых не успели увезти и они рыли землю вместе с легионерами. Их всё равно приходилось кормить, а так хотя бы они приносили пользу, уставали и не помышляли о том, чтобы нам сопротивляться. Хотя после того, как мы угнали почти половину в рабство, вряд ли у них в головах могла появиться подобная мысль, но всё же, бесплатный труд был нам хорошей подмогой.

Когда я следующим утром объезжал строящиеся укрепления, внезапно откуда-то слева раздались громкие крики, затем плачь и заинтересовавшись, я отправил опциона разобраться, что там происходит. Он быстро вернулся, сказав, что иудеи бросались на копья и мечи, но не давали легионерам разобрать какую-то могилу, собранную из больших каменных блоков, которые пригодились бы нам для обороны.

— Что это там за могила такая? — удивился я и направил в сторону шума колесницу.

Подъезжая ближе я увидел, что на земле уже лежит десяток трупов, а иудеи, всё так же упрямо кучковались возле небольшого каменного склепа защищая его собственными телами. Матери выставляли впереди себя грудных детей, в качестве хоть какой-то защиты, что впрочем не сильно стесняло египтян, которые иудеев просто ненавидели.

— Что за шум, а драки нет? — поинтересовался я, останавливаясь.

— Мой царь, — ко мне подбежал один из опционов, — мы хотели разобрать этот склеп для защитных баррикад, как нам приказал господин Иамунеджех, но иудеи словно взбесились и не дают этого делать.

— Я разберусь, — я шагнул вперёд, спрыгивая с колесницы и