— Как там? Буря в брюхе, кажется? — задумчиво пробормотал я, глядя на игрушку, — Как удачно всё совпало. Дрейк, пойдем! Кажется, мне потребуется твоя помощь.

* * *

Там же, экскурс в вечер того же дня…

— О! Анатоль! Ты точно уверен, что нас тут не заметят? — кокетливо спросила рыжеволосая девушка, стрельнув глазками в сторону своего спутника.

— Брось, Мари! Тут точно никого нет, — ответил ей темноволосый брюнет и взял её ладонь в свою, — Я несколько недель продумывал маршрут. Мы с тобой пробрались на мужскую половину приюта, избежав взглядов нескольких десятков ненавистных камер. А тут, едва ли не единственное место в корпусе, где их нет вовсе! К тому же сейчас уже глубокая ночь и в это время тут точно никого не будет. Мы же так долго этого ждали, Мари! Я сгораю от нетерпения!

Он привлёк к себе девушку, и они слились в долгом поцелуе.

— Пойдём же, Мари! — выдохнул Анатоль и потянул за руку девушку, увлекая её вглубь полумрачного коридора.

Молодость и горячая кровь торопили их, и пара сорвалась на бег, отбивая своими подошвами лёгкую, частую дробь на ржавой, стальной решетке.

В раздевалке их губы слились воедино, и они, не переставая целовать друг друга, проследовали в душевую. Анатоль нашарил ногой дверцу одной из кабинок и открыл её. Мари втолкнула парня внутрь и, прижав молодого человека своей грудью к стене, впилась в его губы.

— Как же здесь романтично, Анатоль, — прошептала девушка, когда брюнет начал осыпать поцелуями её шею, — И даже этот запах не может испортить этот вечер.

Анатоль промолчал, продолжая целовать девушку. Хотя запашок он заметил и сам. Странно. Ещё вчера он такого здесь не наблюдал. Сейчас же в душевой несло как в деревенском нужнике.

— Анатоль, я люблю тебя, — прошептала Мари.

— Кряяяя! Кряяяяя! — донеслось ей в ответ.

Девушка широко распахнула глаза и удивлённо посмотрела наверх. Спустя секунду, голосящая Мари пулей выскочила из душевой.

Ошарашенный Анатоль тоже поднял свой взгляд.

Кирилла Троекурова он узнал сразу, даже не смотря на наливающийся синевой кровоподтёк, который расползся на половину его лица. Изо рта Троекурова торчала голова желтой резиновой уточки. А сам княжич был связан и подвешен за ноги к одной из труб, под самым потолком.

Раздалось утробное урчание, и тёмное пятно, которое было на некогда бежевых брюках Троекурова, увеличилось в размерах.

— Мать! — выдохнул Анатоль и припустил вслед за своей возлюбленной.

— Кряяяяя! Кряяяяя! — неслись вслед улепётывающему парню жалобные вопли уточки.

Глава 3

Интернат для Алексея всегда был чуждым заведением, а для меня он безоговорочно стал вражеской территорией, на которой кроме неприятностей меня ничего не ожидало. Пока они ещё не очухались и считают меня никчёмным мальчишкой, годным лишь для того чтобы тихонечко помереть, план был только один — срочно делать ноги.

Брать отсюда с собой мне совершенно нечего и некого. Я забрал только подробную карту местности, разработанную Алексеем на случай побега, поудобнее надел выданную мне министерством сумку.

Ещё при обыске Троекурова, помимо закладки на его внешность, я выудил из его кармана магнитную карту. Грех было не воспользоваться ей, а потому я решил обследовать отдельно стоящий домик княжича. Однако ничего путного я там к своему большому сожалению не нашёл. Зато решил вопрос с маскировкой. Открыв огромную гардеробную, я сначала немного оторопел, но потом быстро переоделся в привычную для него одежду, а далее нацепив отдельно висящий китель, со всех ног бросился к гаражу.

Ангар с техникой располагался в технической зоне этого комплекса и путь к нему был весьма неблизкий. И пока действовал жетон, я мчался со всех ног по узкой лесной дорожке.

Надо признать, что всеобщее потепление уже начало бросаться в глаза. Берёзы чахлыми листочками всё ещё пытались пробиться к небу, но яркое солнце уже не щадило привычных обитателей средней полосы. Зато пальмы в этих широтах уже чувствовали себя великолепно. А величественные кипарисы огромными свечками вздымаясь то тут, то там, одним своим видом небрежно намекали на изменившейся климат.

Дорожка вывела на пригорок, с которого открылся вид на живописную бухту, которую окружали величественный пальмы. В глубине бухты виднелась тёмная крыша конечной точки моего забега. Этот ангар был моим ключом к свободе. Главное, всё провернуть быстро и без лишнего шума.

— Кирилл Иванович! Постойте! Да стойте же! — догнал меня в спину тонкий, смутно знакомый голос.

— Конунг, мне ущщипнуть этого человечешшшку шштобы отссстал? — по-змеиному прошепелявил мне на ухо Дрейк.

— Подожди, дай разобраться, — тихонько сказал я и обернулся.

В мою сторону семенил управляющий ненавистного мне интернета. Тучный, облысевший мужчина споро переставлял ноги и периодически обтирал своё раскрасневшееся лицо платком.

Ну как же не вовремя! Может всё-таки спустить дракошу на него?

— Чего Вам, Антон Сергеевич? — я постарался внешне имитировать недовольство княжича.

По изменившемуся, задумчивому лицу управляющего, который уже просто шел в мою сторону, я запоздало понял, что непомерно переборщил с уважением. По отчеству к нему обращались только воспитанники интерната, а этот напыщенный индюк, внешний образ которого я временно скопировал жетоном «мимика» [4], никогда не считался ни с кем вокруг. Особенно от него доставалось преподавателям, он не просто дерзил им, а вообще делал всё что хотел и мог даже пнуть.

— Давай уже говори быстрей, чего хотел⁈ — постарался я получше вжиться в образ Кирилла Троекурова, немного нервно подёргивая плечом. Китель княжича как-то странно на мне сидел, создавая дискомфорт в области лопаток.

— Простите Ваша Светлость, я хотел уточнить как всё прошло-с? — заискивающим тоном спросил управляющий, услышав знакомые нотки в голосе княжича.

— Нормально прошло, — буркнул я, — Всё?

— Что изволите-с делать со второй группой?

— Я так полагаю ещё убивцы пожаловали? — я вопросительно посмотрел на Антона Сергеевича, и дождавшись его кивка, продолжил: — Больше не нужны. Распорядись отправить всех вон. Теперь ступай.

— А может…

— Пшёл вон собака сутулая! — взревел я, — Я спешу!

И не дожидаясь реакции управляющего, я продолжил свой забег. Чёртов ангар, который стоял между мной и манящей свободой, был уже хорошо виден.

А на тропинке сиротливо остался стоять зажмурившийся в ожидании удара тучный мужичок. Когда Антон Сергеевич понял, что бить его сегодня не будут, он приоткрыл один глаз и облегчённо выдохнул, устало посмотрев вслед удаляющемуся княжичу. Но что-то в поведении избалованного княжьего отпрыска очень смущало старого преподавателя.

Тон? Да вроде в норме. Может голос? Да всё такой же противный. И даже спешный нырок в кусты и странная сумка через плечо, так похожая на ту что подготовили для Леонова министерские