Перед Медовым дворцом у костра толпились жители, молодые и старые, женщины и мужчины, все они с интересом уставились на нас с валькирией. И не спится народу! Хотя вечер был приятным. Солнце скрылось за ледяными горами, и оттуда спускалась прохладная туманная дымка.

На самом деле после прогулки по дремучему лесу я бы с удовольствием постояла у кострища, отведала жареного на прутьях мяса и крепкого меда. Послушала их байки о чудовищах.

Мы спешились и привязали лошадей к забору. Греющиеся люди не обрадовались нашему появлению.

— О-о-о, всем по домам, ведьма явилась! — громко воскликнула одна из женщин в толпе, и все поддержали ее недовольными воплями.

Я хотела спросить, почему они так набрасываются на меня, что я им сделала? Но мы со Свавой продолжили свой путь ко дворцу. Видимо, она даже не собиралась присоединяться к пьющим беднякам.

Тут внезапно одна из женщин преградила нам путь. Упершись руками в бока, она ткнула в меня грязным пальцем.

— Ты тут чужая, уходи, нам не нужна еще одна ведьма с небес!

— Отойди в сторону! — валькирия грозно посмотрела на пьяную женщину и отодвинула ее.

Но это была ошибка. Из толпы выскочил огромный бородатый мужик с топором в руках. Более ужасной разрисованной морды с угрожающе горящими маленькими глазками я еще не встречала. Мне стало страшно, как никогда, и я спряталась за широкой спиной воительницы.

— Отойди, полумужик! — яростно прошипел бородатый в медвежьей шкуре, выставив напоказ свои крупные гнилые зубы. Воительница широко расставила ноги и напряглась, она стояла передо мной, как щит.

Мужик замахнулся на валькирию, но та оказалась быстрее. Правой рукой ударила его в челюсть, а коленом угостила в пах. Здоровяк согнулся, скривил от боли морду и взвыл, как раненый зверь.

Валькирия сосредоточилась, готовясь отпарировать следующее нападение. Женщины возле кострища развопились еще громче, а мужики подошли ближе, попивая свой мед.

Через мгновение из дворца вылетел Валди, и горланившие женщины тут же прикинулись испуганными.

— Что тут происходит? — крикнул он толпящимся и посмотрел на здоровяка, который все никак не мог собрать силы и встать.

— Ее сестра убивала наш скот! Как наш господин позволил явиться сюда еще одной? Чтобы и эта… — та же громко возмущалась грязная баба с длинным языком и в поношенном платье, не постыдившись самого предводителя дружины.

— Замолчи! — перебил ее Валди. — Кто еще раз посмеет тронуть вестницу, будет иметь дело со мной!

Пока главный дружинник успокаивал возбужденную толпу, мы поспешили ко дворцу. Воительница пропустила меня вперед.

— Не принимай близко к сердцу, твоя предшественница правда творила страшные вещи! — Свава хотела успокоить меня, но, увы, неприятный осадок остался. С одной стороны, их понять можно, они бояться, а с другой — разве можно обвинять того, кто еще ничего не совершил? Или они усомнились в решениях хэрсира?

— Но я-то при чем?

Я окинула взглядом пустой дворец в поисках господина. В кресле на возвышении, где он обычно сидел, никого не было. Наверное, развлекается с наложницей! Я не забыла, что должна была ему высказать за то, как нечестно они с Абелон поступили с эльфийкой.

— Та тоже была с Фенсалира и называла себя вестницей богини! — ответила Свава, взяв бутыль, налила нам меда. Стол был таким длинным, что начинался чуть ли не с порога и заканчивался в конце, возле входа в другую палату. Вдоль него стояли лавки, накрытые сшитыми шкурами. Валькирия протянула мне кружку и села возле большого очага, выложенного крупными камнями.

— Я предложила Абелон разобраться с Эстер, но она отказала, — повернулась я к воительнице.

Свава сидела, закинув ногу на ногу, и рассматривала щиты, которые украшали гладко обтесанные стены.

— А зачем она тебе, если ты сама можешь справиться с ней? — с явным удивлением спросила воительница.

— Я поняла, что только после своего посвящения смогу что-то сделать, — речь валькирии снова заставила меня задуматься над тем, не назло ли мне старуха выдумывает какие-то правила.

Мне срочно требовалось поговорить с Эрлендором. Драгоценный был не только избранным хэрсиром Тронхейма, который имел право судить и создавать законы. Но и годи, главным жрецом.

— Унн, куда ты пропала, мои дружинники тебя искали? — раздался внезапно громкий и ласкающий слух голос хэрсира. Он вышел из задней палаты в сопровождении охранника.

Меня охватил необъяснимый трепет, когда он приблизился. Его холодный, благородный взгляд скользнул по моему лицу и заставил запылать щеки. Я скромно опустила глаза, ибо было не принято глазеть на такого мужчину.

— Ты не можешь без моего позволения куда-либо отлучаться! — Его повелительный тон мне не понравился. Я считала себя свободным человеком.

Эрлендор был одет в смоляные кожаные штаны. Светлые пряди рассыпались по меховой безрукавке, подпоясанной кожаным ремнем. Она согревала мускулистую грудь, покрытую белым пушком, и упругий живот. У горла темнела защитная темно- пепельная руна валькнаут.

Я поклонилась.

— Меня сопровождала Свава, она помогала мне в делах, — сказала я в свое оправдание и сделала глоток меда, который уже явно закипел в кружке от жара, который охватил мои руки. От крепкого напитка сбилось дыхание, глаза заслезились, а желудок резко обожгло. Этот мед не был таким слабым, каким меня угощала валькирия.

— Вряд ли воительница сможет заменить тебе мужа! — Эрлендор взял со стола большую кружку с медом и направился на свое место. Только сейчас я заметила, насколько затаила дыхание. И выдохнула с облегчением, поняв, что мужчина теперь от меня на безопасном расстоянии.

Охранник рассмеялся, держа через плечо маленький топор.

— Или она хочет дев! — кинул он, а я не поняла сути его шутки.

— Цыц! Как ты с ней разговариваешь?! Она вестница богини! — Абелон явилась, как из ниоткуда. И как эта горбатая старушка везде успевала, я начинала подозревать, что она летает на метле. — Рассказывай, эльфийка отдала тебе браслет?

— Отдала и объяснила, почему они с Эрлендором не поженились. Благодаря тебе, ты разлучила их, — высказала я жрице, пусть знает, что о ее поступках всегда будут помнить. И не только о героических подвигах и убиении драконов.

— Его невеста должна быть человеческих кровей, эта помолвка стала ошибкой пьяных мужиков! — ответила спокойно Абелон, опершись на посох. Ее это явно не затронуло.