Глядя вперед, Ди прошла мимо. Дейкин пробежал дальше, бросив на нее короткий растерянный взгляд.

– Найдите Лайонела! – услышала Ди за спиной, уже пройдя половину холла.

Справа из-за красных кленов показался служащий отеля в форме, торопившийся в другую половину вестибюля. При виде Ди он остановился. Блондин с полным лицом и холеной седеющей бородкой оказался не кем иным, как управляющим, о чем свидетельствовал нагрудный бейдж. Ди машинально представила вылизанные до блеска комнаты, три кружки на трех крючках, заправленные простыни, чистые подоконники и запечатанный конверт в верхнем ящике ночного столика с распоряжениями на случай внезапной смерти.

Управляющий смерил Ди оценивающим взглядом. «Бежать еще слишком далеко», – мелькнуло у нее в голове.

Но с какой стати ей переходить на бег? Она важная гостья.

Пока управляющий решал, продолжать ли свой путь или поприветствовать постоялицу, Ди ускорила шаг и подозвала его нетерпеливым жестом, давая понять, что даже ангельскому терпению может прийти конец (такой жест появлялся у супруги университетского ректора, когда горничные, явившись с утра на уборку, тихонько проходили через гостиную, беспокоя хозяйку во время завтрака).

– Сэр, – начала Ди.

Управляющий поклонился – привычка взяла верх над экстраординарностью ситуации.

– Доброе утро, мадам. Как вам нравится в «Лире»?

Ди досчитала до четырех, прежде чем ответить.

– Более или менее, – сказала она, подчеркнув выдержанной паузой, что скорее менее, чем более.

– Превосходно, мадам?.. – Управляющий нахмурился, пытаясь припомнить имя гостьи, которое он обязан был знать. На самом деле все, что ему следовало помнить, – что ее муж может позволить себе номер в «Лире» даже в такое неспокойное время и что его деньгам будут рады в любом другом элитном отеле.

– Снаружи у входа маленькая попрошайка, – в голосе Ди появился металл. – Я никогда не сталкивалась ни с чем подобным. В «Метрополе» такого не допускают, это я вам точно говорю.

Управляющий щелкнул каблуками и снова поклонился.

– Мадам, позвольте принести вам извинения от имени «Лира». Я прикажу швейцару немедленно этим заняться.

– Благодарю, – бросила Ди. – Это создание скрылось, когда я ее прогнала, но, по-моему, далеко она не убежала, прячется где-то рядом.

– Доверьте это дело мне, мадам. Больше вас не побеспокоят.

Отклонившись от своего изначального курса, управляющий поспешил к выходу. От нового мягкого толчка дрогнул воздух, и красные листья кленов затрепетали. Скрипичная мелодия оборвалась с резким взвизгом.

Ди дошла до конца кленовой аллеи, кивнула солдату вспомогательного корпуса у парадной лестницы («Мэм», – вежливо сказал тот) и направилась левее, вдоль перил. Вот перед ней второй пост – у лифта.

– Офицер, – сказала Ди.

– Мэм. – У солдата были черные усы с прилизанными воском острыми кончиками, лопнувшие капилляры под глазами, розовый блестящий шрам на подбородке и широкая добродушная улыбка, которая так и приглашала разделить смех и пару кружек, если у вас найдется время. Ди подумала, что в его доме царит беспорядок и вечная сутолока: там снуют сыновья, дочери и жена, тоже любительница посмеяться и выпить.

– Мне нужно увидеть ваш ключ, – сказал дружелюбный охранник.

Ди сунула руку в сумку Гуччи, слегка задев странный пистолет, и нащупала мешочек со стеклянными глазами.

Δ

То, что сработало с управляющим, не сработает с охранником. Вынув мешочек, Ди подала его солдату:

– Вообще-то я не постоялица отеля. Я должна доставить это мистеру Ламму на третий этаж.

Солдат развязал шнурок и заглянул в кисет.

– Это что?! – У него вырвался смех. – Старина Ламм в своем репертуаре! То он книги получает, то коробки чая из России, то особые черные поленья для своего камина. На днях ему доставили статую человека с осьминогом вместо головы – посмотришь, не заснешь, – да такую тяжелую, что ее пришлось втаскивать на лебедке через окно в торцевой стене! Ну и чудак! Куда ему без запаса стеклянных глаз! Старый добрый мистер Ламм…

Солдат пошевелил пальцем в мешке. Стеклянные глаза постукивали друг о друга. Он покачал головой, снова засмеялся, затянул шнур и отдал мешочек Ди.

– Спасибо, – сказала она, легко улыбнувшись в ответ.

Опустив мешочек в сумку, Ди сделала попытку пройти дальше, но рука солдата преградила ей дорогу к лифту.

– Извините, мэм. Конечно, такая красавица, как вы, никому вреда не причинит, но мы обязаны сперва спросить мистера Ламма.

Отель дрогнул от нового мягкого «бу-ум». Взволнованные голоса в холле зазвучали громче.

– Разумеется, – согласилась Ди и отступила.

– Ванесса, можете позвонить мистеру Ламму и сказать, что ему доставили стеклянные глаза?

Лифтерша, немолодая, с распущенными каштановыми волосами и в очках с узенькими линзами, насупленно наблюдавшая за общением солдата с Ди, встала со стула:

– Могу. – Она сняла трубку-колокол с аппарата на стенке кабины, прижала к уху и буркнула в воронку: – Дайте три «бэ».

– Мы доставим вас наверх, как на крыльях, мэм, – заверил солдат. На Ди повеяло запахом воска для усов.

Вестибюль снова дрогнул от мягкого толчка. Улыбка солдата подувяла, но он глубоко вдохнул и снова заулыбался.

– Нет причин паниковать, – сказал он и большим пальцем потер свой шрам. Ди показалось, что он уговаривает скорее себя, чем ее.

– Доброе утро, сэр, – начала лифтерша. – Это с первого этажа беспокоят. К сержанту Гаспару подошла молодая леди с доставкой для вас из… – Женщина взглянула на Ди: – Мэм?

– Я работаю на производителя. Доставка для Национального музея рабочего. Мистер Ламм – куратор музея.

– Для Национального музея рабочего. В доставке партия стеклянных глаз. – Некоторое время лифтерша слушала, кивая, и вновь обратилась к Ди: – Ваше имя, мэм?

Сержант Гаспар улыбался, сверкая кончиками навощенных усов и глядя на Ди с высоты своего роста. Необходимую паузу обеспечил новый артиллерийский залп. Ди вдруг поняла, что ей не пройти сержанта Гаспара и Ванессу, даже если она наставит на них пистолет Гуччи: поднимется тревога, и ее перехватят на третьем этаже. Даже если она кинется бегом, ее догонят и арестуют, и она никогда не узнает, что сталось с ее братом. Неужели все, что ей суждено узнать от Ламма, – это история Саймона Джентля, «самого замечательного преступника», которого можно себе представить?

Эхо орудийного выстрела утихло.

– Мэм? – Между бровями сержанта появилась складка. Он немного подался к Ди: – Как вас зовут, мэм?

И тут Ди сообразила, что вообще-то у нее остался один козырь в рукаве.

– Симона Джентль, – ответила она. – Меня зовут Симона Джентль.

События, которые привели к свержению временного правительства

Часть III

Генерал Кроссли мялся на пороге номера Ламма.

– Расскажите мне еще раз, как все произойдет, мистер Ламм!

Драматург сидел у стола, опустив свои многострадальные руки в миску с горячей водой.