— Если ты думаешь что я… — подпустив в голос немалую толику испуга, сам я пристально заглядывал через плечо Юлиусу.

— О нет, дорогой мой враг! Сначала — десерт! — плотоядно усмехнулся Юлиус, чуть ли не капая на меня слюной. — Я отрежу твои руки и ноги, одну за другой! Представляешь? А затем совсем немного прижгу огнем получившиеся обрубки! В таком и только таком виде ты будешь наблюдать за гибелью своих друзей-человечков!

Я продолжал молчать, вынуждено смотря прямо в оскалившуюся харю даарлинга. Лишь спустя несколько секунд, когда понял что Юлиус ждет ответа, я сплюнул кровь ему в лицо и засмеялся кашляющим, совсем нездоровым смехом:

— А ты ведь так и не смог овладеть телекинезом, да?

Вертикальные зрачки Юлиуса сузились, затем резко раздались в стороны, рот раскрылся в беззвучном вопле, а ярко-алая кровь ящероподобного тут же хлынула ему на подбородок, вслед за этим плавно стекая на мое лицо.

— Жизнь за жизнь. — я пристально взглянул в горящие злобой вертикальные зрачки Юлиуса, затем вцепился в торчащее из его груди острие Ностронда и рывком поднялся на ноги. — Именно ты испепелил моего лучшего друга. Помнишь Гришу? Помнишь⁈

С этими словами я, смакуя каждый момент, вырвал копье из Юлиуса, протащив его на всю длину через грудную клетку врага.

Здесь, на узком пятачке пространства под названием «спина дракона», одно зло столкнулось с другим. Как показала жизнь, мое зло оказалось хитрее.

Юлиус все еще стоял на ногах, неверяще смотря в лицо своей смерти и лишь когда я полностью извлек Ностронд, только тогда его тело обмякло и кувыркаясь полетело со спины дракона вниз.

Бескрайние леса Сибири и полное забвение — вот что ждало моего врага в конце пути. Подобающая могила для такого ублюдка.

С трудом верится, что это наконец случилось. Слишком силен был враг и слишком долго длилось наше противостояние! Да и результат неоднозначный — выжил я лишь благодаря древнему артефакту, который за достаточно короткий промежуток времени спас мою жизнь чуть ли не с десяток раз! Тем не менее, вот он я — стою на спине дракона, покалеченный но все еще живой…

Осталось только решить последний вопрос.

Измерив взглядом расстояние до основания черепа летающей ящерицы, я мысленно застонал и упал на колени — боль новой волной прокатилась от ноги и вдоль позвоночника.

Копье, удерживаемое одним телекинезом, лихорадочно подергивалось в воздухе — настолько хреново мне было. Еще чуть-чуть и я упаду без сознания. Тогда уже будет неважно абсолютно все.

Но пока я не упал:

— Да не дергайся ты, гребаная ящерица!

Без понятия, куда летел этот ненормальный (да еще и подраненный) дракон, но пятно тумана все еще было в поле зрения! А значит, возможно, я еще успею вмешаться в наземное сражение.

Как там дела у защитников лагеря? На данный момент точно знаю одно — у них осталось не так уж и много времени. Когда я поднимался вверх,то мельком увидел как буквально весь окружающий лес, куда не кинь взгляд, кишмя кишел ящероподобными отродьями.

К черту! Сейчас главное — это попасть хреновым копьем в ублюдский затылок дракона! Кто бы знал, как я ненавижу всех этих ящериц!

Судя по всему, именно ненависть придала мне сил, а моей зрительной системе точности! Сверкнув в воздухе, копье вошло точнехонько туда куда я и целился!

Как только Ностронд пробил череп твари, голова дракона резко вздернулась вверх, крылья растопырились в стороны и меня по инерции швырнуло на шею дракона. Прямиком на усеянную костяными шипами шею!

Быть бы мне решетом, если я хотя бы на миллисекунду промедлил!

Зависнув в воздухе, я с расширенными от страха глазами из последних сил удерживал себя телекинезом. Расслабился немного только тогда, когда ящерица судорожно хлопнув в последний раз крыльями, обмякла и устремилась куском уже мертвой плоти к земле.

— Гравитацию никто не отменял. — пробормотал я, прекрасно меж тем осознавая, что если я задержусь в небе хоть немного дольше необходимого, то с высокой вероятностью разделю участь ящера.

Подхватив Ностронд, я медленно (чтобы не потерять сознание) обернулся вокруг своей оси и наконец ослабил телекинетическую хватку на своих доспехах — впереди предстояло тяжелое испытание.

Испытание заключалось в том чтобы преодолеть максимальное расстояние в минимальный промежуток времени, при этом не сильно разгоняясь и постоянно поправляя курс. И сделать все это предстояло в воздухе!

Мышцы тела давным-давно налились тяжестью, вестибулярный аппарат попросту не работал, а в глазах уже не то что двоилось! Да я даже не всегда мог определить где верх, а где низ!

Боец сейчас из меня прямо скажем не очень. Но попытаться сделать хоть что-то все равно стоит! Не смотря ни на что!

Момент, когда мое тело влетело в долгожданный туман, я беспардонно пропустил — и немудрено, по-моему меня вообще периодически отключало от реальности. Слишком сильно меня покромсал Юлиус: вывихнутое плечо ежесекундно уничтожило мой болевой порог. Про ногу я вообще молчу, ибо уже ее не чувствую.

А вот и Обитель! Точнее древо, в котором она разместилась. Я уже почти на месте! Остался последний рывок и, наконец таки, я смогу предаться сладостному забвению…

Ветки больно хлестали по лицу (защитное поле уже не действовало), эпизодически приводя меня в чувство, не давая моему воспаленному сознанию прежде срока провалиться в пучину бессознательного!

Ветки кричали мне — очнись, Артем! Тебе еще предстоит сделать то последнее, на что ты и только ты способен!

Сознание окончательно прояснилось лишь в нескольких десятках метров над землей — я завис в воздухе прямо над входом в Обитель и принялся отстраненно рассматривать суетившихся внизу даар.

А где же защитники? Насколько я могу видеть, наша импровизированная крепость пала и трупы дюжины защитников прямо сейчас пожирали эти твари!

Странно, что мертвых защитников так мало. Скорее всего, они все укрылись в Обители. А трупы бедолаг внизу — это не более чем жертвы одного из приступов даар. К слову, вся эта многочисленная свора сейчас неотрывно следила за единственным живым существом — не ящером, находящимся на поляне. За мной.

Ну а я висел в воздухе и пытался придумать выход. Выход из той непроглядной задницы, куда нас за шкирку втащили непомерные амбиции одного не в меру ретивого даарлинга! Истинный дракон, чтоб его!

Как же я ненавижу этих ящериц!

Внезапное тепло, потревожившее руку, заставило меня перевести взгляд