полиции. Да и в Турции он выбрал не Стамбул, Конью или Диярбакыр, где, несмотря на официальный запрет, продолжали действовать медресе и дервишеские обители (текке) – нет, Намангани отправился в Адану. Как пишет журналист Мустафа Аккоджа, в своих поисках Намангани посетил Тарсус, а потом нашел то, что искал, на ферме «Сарыкадылар», что в деревне Оба, провинция Аланья. Что же он искал и нашел? Почитаем:

«Там с благословения высокочтимого Сулеймана Хильми Тунахана наставлял последователей имама Раббани[436] в духовном знании ныне покойный Мустафа Чырпанлы. Не теряя времени, Нуреддин Намангани отправился в Аланью, припал к стопам ходжи Чырпанлы и сразу же приступил к обучению. (…) В те годы обучение у ходжи Чарпынлы проходили и молодые люди, и дети девяти-десяти лет, и мужчины, сами уже обзаведшиеся детьми, и такие почтенные мужи, как Нуреддин Нумангани, прошедшие Вторую мировую войну, чей возраст близился к пятидесяти годам»[437].

Если верить близкому к сулейманджи Мустафе Аккодже, имам нацистских войск Намангани, простившись с фон Менде, отбыл из Мюнхена в деревеньку близ Аланьи, чтобы «завершить религиозное образование» в общине сулейманджи. Сулейман Хильми Тунахан был шейхом ордена Накшбандия; родился он в болгарской Силистрии, где проживало много турок, а умрет в 1959 году в Стамбуле, в Ускюдаре, и во главе общины его сменит зять Кемаль Качар, при котором община станет куда более многочисленной.

В 1974 году, когда турецкое Управление по делам религии еще не получило от правительства ФРГ разрешения давать религиозное образование живущим в стране туркам, такое разрешение первой из турецких религиозных организаций получила община сулейманджи – и в короткое время открыла в Западной Германии 150 мечетей. В том же году Рузи Назар начал работать в американском посольстве в Бонне, тогдашней столице ФРГ.

Выборы главного имама в пивной

Как раз когда Намангани перебрался в Турцию, высокопоставленный сотрудник нацистской военной разведки Рейнхард Гелен, договорившийся с американцами о передаче им своей шпионской сети, был отпущен из США[438] в Германию и начал работать под присмотром Фрэнка Виснера.

Завершив обучение в медресе сулейманджи, Намангани вернулся в Адану, а оттуда переехал в Стамбул, где проповедовал в крупных мечетях Сулейман Хильми Тунахан.

Через несколько месяцев после осенней поездки агента ЦРУ Кунихольма в Турцию Намангани вдруг решил вернуться в Германию. В марте 1956 года в Мюнхене его встречал бывший шеф фон Менде[439]. Тут и стала ясна причина возвращения. Восточногерманская спецслужба Штази раскопала, что руководитель узбекской службы радио «Свобода» Баймирза Хаит сотрудничал с нацистами, и об этом сообщила ташкентская радиостанция. Хаит был разоблачен, и теперь фон Менде нужен был на его место какой-то другой человек, пользующийся влиянием среди мусульман. Конечно, у него на примете была такая сильная кандидатура, как Ибрагим Годжаоглу, чеченец по происхождению, создавший в 1953 году мусульманскую религиозную общину «Ислам», деятельность которой распространялась на всю Западную Европу. Однако в 1953 году ЦРУ полностью взяло Годжаоглу под свое крыло, и тот оборвал связи с немцами. Поэтому им и нужен был Намангани. Западногерманские власти не хотели окончательно отдавать американцам еще и его.

Первые разногласия между американцами и западными немцами после Второй мировой войны возникли именно по вопросу о том, кто будет полностью контролировать антисоветски настроенных мусульман тюркского происхождения.

Для того чтобы иметь возможность объявить Намангани «главным имамом» живущих в ФРГ мусульман, власти на скорую руку организовали «конференцию». Поскольку другого места для ее проведения найти не удалось, сняли зал в знаменитой мюнхенской пивной «Лёвенбройкеллер», а рисунки на стенах, чтобы не оскорбляли мусульман, завесили коврами и покрывалами со среднеазиатскими орнаментами. В собрании, на котором председательствовал дагестанец Али Кантемир, в годы войны тоже работавший на нацистов под руководством Гелена, приняли участие делегации, представляющие выходцев с Северного Кавказа, из Азербайджана, Средней Азии, Поволжья и Крыма. В результате голосования Намангани был избран главой «Религиозного управления мусульман-эмигрантов» (сокращенно – «Религиозного управления»), и получил звание «главного имама». Правительство ФРГ во главе с Конрадом Аденауэром назначило ему ежемесячную зарплату в 650 марок (на нынешние деньги – 2700 долларов), начиная с марта 1958 года. Кроме того, Намангани считался главой Комитета по строительству Мюнхенской мечети, который в будущем станет мостиком между ЦРУ и «Братьями-мусульманами»[440].

Подведем промежуточные итоги. Итак, Нуреддин Намангани, отсидев в качестве военного преступника тюремный срок, выходит на свободу и направляется в Мюнхен, к своему бывшему шефу фон Менде. Затем в 1950 году перебирается в Турцию, несколько лет проводит в общине сулейманджи, а в 1955 году после встречи с агентом ЦРУ Кунихольмом возвращается в Мюнхен. Там его с одобрения правительства ФРГ избирают на «конференции», организованной на скорую руку в пивной, руководителем Религиозного управления. В 1974 году община сулейманджи, ответвление ордена Накшбандия, получит разрешение на организацию религиозного образования для турецких рабочих в Германии, в котором упорно отказывали турецкому официальному Управлению по делам религии.

Американцы, со своей стороны, не хотели терять время, вдаваясь в подробности внутренних противоречий между агентами, чудесным образом доставшимися им от нацистов. Они брали тех, кто был им нужен, а остальных стали «отдавать» немцам. В скором времени, когда вненняя разведка Штази, возглавляемая Маркусом Вольфом, раскопает нацистское прошлое фон Менде и он тоже навлечет на себя опалу, Намангани начнет работать вместе с американским агентом Годжаоглу.

Визит Кунихольма в Турцию с этой точки зрения прошел весьма успешно. Особое значение имело одобрение действий Рузи Назара, полученное на прощание от главы НСБ Бехчета Тюркмена.

Кто принимал Назара в Анкаре после событий в Мекке?

Благодаря Назару Соединенным Штатам удалось отчасти помешать работе Бандунгской конференции.

Назар вообще оказался блестящим агентом. Разве он не проявил себя наилучшим образом в Мекке шестью месяцами ранее?

И в самом деле, он устроил отличный скандал во время хаджа в сентябре 1954 года. А началось все с того, что Никита Хрущев, пришедший к власти после Сталина, желая показать, что он, якобы, уважает свободы граждан, разрешил группе советских мусульман отправиться в хадж. Это могло положительно сказаться на репутации СССР, так что ЦРУ нужно было что-то делать.

Президент Эйзенхауэр еще со времен Второй мировой войны был убежден в действенности методов психологической войны. Придя к власти, он учредил Совет по психологической стратегии[441], глава которого, Эдвард Лилли, в 1953 году подал президенту доклад, посвященный «религиозному фактору». Об этом факторе говорилось и в опубликованном год спустя докладе Национального совета безопасности о планируемых мерах противодействия коммунистической угрозе.

Фрэнк Виснер