Шрифт:
Закладка:
Тут же вылил всю воду обратно и приказал моллюскам начать выделение газа. Всё повторилось: по мере набора высоты казалось, что воздушный шар теряет скорость, а затем снова как бы застыл на привычном месте среди облаков. Единственным удачным моментом моего провального мероприятия стало понимание того, что я всё же лечу куда-то. Правда, казалось, что буду лететь вечно, и ничего не изменится.
Но вечером заметил впереди тёмную полоску. Долго смотрел, затаив дыхание, словно опасаясь спугнуть её. Она росла и росла. Это была земля! Как сильно я досадовал, что скоро скрылось солнце и я уже практически ничего не мог разобрать внизу под собой.
С преогромным понятным нетерпением дождался утра…
Прильнул к прорези мешка и увидел сплошные зелёные заросли, среди которых текла широкая река. Я закричал от восторга, только что плясать не стал! Успокоил себя и велел порифидам начать поглощение газа. Осторожно спустился, у самой земли воздух оказался практически неподвижным, завис над водой и забросил свой бурдюк, помотал верёвкой, к которой он был привязан, заставив его погрузиться, затем вытащил. Теперь уже внизу была питьевая вода. Да какая вкусная! Я напился вволю и наполнил ею остальные бурдюки.
А с самым последним бурдюком я получил приятный подарок — рыбу в пару моих ладоней. Я достал её, хотя она сильно билась в моих руках, и ножом обезглавил, выбросив обрезок в воду. Выпотрошил, промыл и съел сырой. Почему-то захотелось сделать так. Мало что в своей жизни я ел вкуснее.
Ближе к полудню ощутил себя полным сил, с удовольствием сжевал кусок валяного мяса и пару сухарей. Запил их свежайшей водой.
Поднял шар выше и заметил, что тут имеется ветер, он понёс меня дальше. Среди деревьев я видел таких чудовищ, что не рискнул высадиться среди них. Да и лес никогда не нравился мне, я всегда жил в горах, в степи, где большие открытые пространства, а тут враг может наброситься из-за каждого дерева или куста.
Только на следующий день оказался над землёй с редкими деревцами. Они показались мне совсем чахлыми. Воды я не видел. Наконец приметил озерцо, к которому вели заметные тропы. Их протоптали животные, которые приходили сюда на водопой. То, что находилось в ней, звания воды не заслуживало, это была грязная, неприятная даже для глаз жидкость, на которой плавал различный мусор, листья, трава.
Далее встретил реку, но около неё было слишком много растительности и крупных животных.
Только далеко в стороне попался оазис с источником свежей воды, который тёк несколько десятков локтей и затем иссякал, поглощённый песком.
Я опустился тут. Впервые оказавшись на твёрдой земле, не сразу привык к ней, меня всё покачивало. Приказал порифидам начать поглощение газа. Оболочка стала терять форму и упругость, оседать и скоро уже лежала грудой у моих ног. Я скатал её и засунул в мешок, в котором сюда прилетел, она как раз в нём поместилась, как это и было запланировано создателями воздушного шара. В нём оболочка будет целее. Уложил в кусты, забросав ветками. Для маскировки и от солнца.
Напился из источника, отметив отличный вкус воды, отошёл ниже по ручейку, углубил и расширил его русло, обложил глиной, а когда муть осела, поместил в воду порифиды. К ним высыпал личинок — пусть поедят, наверное, проголодались, ведь столько времени ничего не ели! Моллюски набросились на корм, испуская волны блаженства. Я порадовался за них, испытывая чувство благодарности, что помогли благополучно совершить перелёт. А в том, что я оказался там, где ни за что бы не пожелал быть, это уже не их вина, а целиком и полностью моя. Только моя вина!..
Перед тем, как отправиться дальше, я решил осмотреть окрестности. Ещё больше меня тянуло подвигаться по земле, просто походить, надоело долгое пребывание в тесном мешке, подвешенном воздухе.
Местность походила на ту степь, которая была родиной моих родителей и находилась вблизи гор, в пещерах коих я появился на свет. Только деревья были совсем иные. Большая часть состояла из сравнительно невысоких акаций. Было много сухой травы, напоминавшей собой тростник. Ни рек, ни озёр тут не имелось. Когда я уже решил повернуть назад, услышал приближение неизвестного мне насекомого. Оно по массе превосходило меня вдвое, а то и втрое. Имело буро-зелёную окраску, огромные мускулистые задние ноги, тогда как передние были совсем небольшие, вроде человеческих рук. А вот голова и массивные челюсти мне не понравились сразу.
Существо сделало несколько скачков, приблизилось к акации и принялось пожирать её с ненасытной жадностью, перемалывая не только веточки, но и толстые ветви. Меня это зрелище потрясло. Скоро оно сожрало не только всю зелень, но и сильно обглодало ствол дерева. Так я впервые увидел саранчу.
Она стала плотоядно поглядывать на меня, но я превратил себя в «пустое место», покачала головой и скачками направилась к следующему молодому деревцу, которое схрумкало чуть ли не до самой земли.
Я так увлекся этим впечатляющим зрелищем, что не заметил приближения ещё около сотни её собратьев. Или сосестёр. Повернул голову, осмотрел их. Они не хотели признавать меня пустым местом. Их коллективная ментальность была столь сильна, что мало чем уступала моей. Мне приходилось сильно напрягать свою волю, чтобы не позволять им себя увидеть. Да и то не слишком удачно. Этого я не ожидал и попятился, оглядываясь в поисках местечка, недоступного для саранчи.
Достаточно высоких и мощных деревьев поблизости просто не имелось, а все прочие они съедали чуть ли не в чистую. В стороне находилась скальная гряда с острыми выступами. Я собрал свою волю в кулак, сосредоточил внимание на поддержании «щита невидимости», продвигаясь в том направлении. При этом прошёл в паре десятков шагов от этих зверюг. Некоторые почувствовали меня, принялись всматриваться, а за ними и остальные.
Запаниковав, я бросил к гряде, а спустя некоторое время сзади послышались громкие шлепки или топот. Оглянулся, оказалось, это скачками мчалась мне вслед саранча. Несколько огромных шагов, я вскакиваю на скалы, хватаюсь за верх и
