к Эрасистрату, утверждают, что органы, находящиеся над почками, получают чистую кровь, а водянистые излишки из-за собственной тяжести начинают стекать вниз и затем, пройдя через сами почки и став, таким образом, пригодными, направляются в виде крови ко всем органам, расположенным ниже почек» (I, 17, 68 К).

Здесь же наиболее четко формулируются возражения самого Галена: «Ведь они, очевидно, предполагают две вещи, которые никто не признавал и которые даже невозможно доказать: во-первых, то, что тяжесть жидкой сыворотки образуется в полой вене, как будто бы ее не было изначально, когда эта жидкость поступала из полой вены в печень. Иначе непонятно, почему она еще оттуда не начала стекать вниз. И как кому бы то ни было может показаться разумным утверждение, что жидкая сыворотка способствует усвоению, если она такая тяжелая?

Вторая же нелепость заключается вот в чем: если допустить, что сыворотка целиком устремляется вниз, и именно тогда, когда она оказывается в полой вене, трудно, пожалуй, и невозможно объяснить, каким образом она попадает в почки, если они расположены не ниже вены, но по сторонам от нее, и если полая вена не врастает в них, а всего лишь посылает в каждую из них отростки, точно так же, как и во все остальные органы» (I, 17, 68–69 К).

Уже во времена Галена возникает теория, отрицающая предложенную Гиппократом и развиваемую самим Галеном концепцию притяжения (или «сродства»). Она была выдвинута врачом Ликом, уроженцем Македонии, с которым Гален много полемизировал[107].

С точки зрения современной медицины, теорию Лика следует признать здравой: согласно ей, моча представляет собой излишки, выводимые из организма в процессе питания. Гален считает, что вся жидкость, выпитая человеком, превращается в мочу, — тезис, неверный с точки зрения современной физиологии. При этом он, как обычно, не стесняется в выражениях: «И выходит по пословице: белой вороне ни с самими воронами не сойтись — больно бела, ни с голубями — больно велика. Впрочем, из этого еще не следует, что его нужно презирать: в любом случае он сказал нечто удивительное, что никому прежде и в голову не приходило» (I, 17, 71 К).

Гален признает, что «все органы, связанные с питанием, выделяют какой-то излишек, но невозможно допустить и нет тому основания, чтобы почки, совсем маленькие органы, одни удерживали порой целых четыре хои жидкости, а иной раз и того больше, ведь тогда необходимо, чтобы выделения каждого из больших органов были еще внушительнее» (I, 17, 71 К). Тем не менее с Ликом он не согласен, и следует признать, что его аргументы неубедительны и носят весьма приблизительный и количественный характер: «Ведь, если почки человека, пьющего вино, производят иной раз три-четыре хои излишков, выделения каждого из прочих внутренних органов будут куда больше, и понадобится огромный пифос, чтобы собрать все излишки. Впрочем, часто бывает так, что мочи выделяется почти столько же, сколько жидкости человек выпил, — выходит, что вся выпитая жидкость проходит к почкам» (I, 17, 72 К).

В конце первой книги трактата «О естественных функциях» Гален констатирует, что невозможно использовать принцип заполнения пустого пространства («природа не терпит пустоты») в качестве универсального объяснения физиологических процессов. Вместе с тем он отмечает, что «даже, согласно самому Эрасистрату, необходимо, чтобы все это совершалось единообразно» (I, 17, 73 К).

КНИГА ВТОРАЯ

В начале второй книги трактата «О естественных функциях» Гален формулирует свое понимание назначения выделительной функции: внутренние органы имеют естественную способность «притягивать» к себе соответствующую жидкость из кровеносного русла и формировать из него выделяемую субстанцию. Таким образом, желчь через печень попадает в желчный пузырь, а моча — через почки в мочевой пузырь.

Судя по всему, Эрасистрат строил свои рассуждения относительно мочевыделения, руководствуясь общей идеей заполнения пустоты: «Эрасистрат, по всей видимости, полагает истинным, что если что-то вытечет из вен, то произойдет одно из двух: либо останется совершенно пустое место, либо постоянно будет прибывать новое содержимое, заполняя пустоту». Гален сообщает, что Асклепиад не разделял эту точку зрения: «Асклепиад, однако, утверждает, что следует говорить не об одном из двух, а об одном из трех возможных следствий: либо место останется совершенно пустым, либо постоянно будет прибывать новое содержимое, либо сосуд сожмется» (II, 1, 75 К).

Здесь же Гален дополняет критику взглядов Эрасистрата уже известным нам соображением о невозможности с помощью любимой его оппонентом идеи физиологической механики понять функции пищеварения и кровообращения. Одним давлением мышц желудка невозможно объяснить не только измельчение пищи в самом желудке, но и всасывание ее в вены.

По мнению Галена, не существует иной основы для правильного понимания процесса мочевыделения, кроме принципа «притяжения» (II, 2). Ведь его отрицание приводит к необходимости постулировать довольно странные альтернативные гипотезы: «Но мы неминуемо прослывем безумцами, твердя, что моча попадает в почки в виде пара, либо выставим себя на посмешище, ссылаясь на закон заполнения пустоты: гипотеза эта является вздорной и в вопросе о крови, а в отношении мочи она совершенно неосновательная и слабая. <…> Ведь как можно допустить, что природа в предусмотрительной заботе о живом существе разослала вместе с кровью по всему организму столь негодную жидкость?» (II, 2, 78 К).

Гален также обращается к очевидному аргументу, понятному любому врачу: и моча, и желчь являются более плотными и менее текучими жидкостями, чем кровь, поэтому вряд ли можно предположить их свободную, наряду с кровью и сывороткой, циркуляцию по всему телу.

Гален говорит о своем понимании телеологического принципа устройства организма человека: «…Если не признавать, что природа изначально наделила каждый орган определенной функцией, получится, что живым существам не дано прожить хотя бы столько дней, сколько им было отпущено лет» (II, 3, 80 К).

Идея существования свойства естественного притяжения частями тел соответствующих их функциям жидкостей является для Галена альтернативой учению врачей-методистов о каналах (или порах), по которым внутри организма хаотически перемещаются атомы: «…Никакое живое существо не сможет не только жить, но даже незначительное время существовать, если, заключая в себе множество столь разнообразных органов, оно не воспользуется функцией притяжения свойственного, функцией отторжения чужеродного и функцией изменения того, что предназначено ему в пищу. Если же есть у нас такие функции, то в вопросе о выделении мочи и желчи нам совершенно ни к чему выдумывать “каналы”: ни малые, ни большие — всего лишь допущение, которое еще надо доказать. Ни к чему также и идея “благоприятного стечения обстоятельств” — единственная концепция, где Эрасистрат обыкновенно проявляет здравый смысл, полагая, что части тела прекрасно расположены и сформированы природой» (II, 3, 81