Как ни желали мы поскорее оказаться под защитой леса, первые стволы деревьев выросли на нашем пути совершенно неожиданно. И вот теперь стало по-настоящему темно. Темно и тихо. Лишь сбившееся дыхание только что  бежавших  мужчин и лошадей слышалось в этой тишине.

Мы вынуждены были остановиться. Совершенно непонятно в какую сторону нам идти, темнота такая, что и на шаг впереди не видно. Парни спустились с лошадей на землю и какое-то время пытались идти наощупь то и дело натыкаясь на стволы деревьев.

- Замрите!

Громкий шёпот Михайла раздался совсем близко.

Все затаили дыхание, кажется, даже лошади замерли, чувствуя общее напряжение.

Рядом показался огонь факела, но он был размыт, словно нас разделяло мутное стекло.

- Да,  нет их здесь. Темнота такая, не могли они в лес сунуться, давай лучше в овраге посмотрим! Лошадь ведь у оврага лежала. Наверное, они там спрятались.

Голос доносился глухо, как через толстый слой ваты. Факел ещё раз взметнулся и стал удаляться. Я выдохнула, только сейчас заметив, что даже не дышала,  и убрала ладонь с мордашки ребёнка, сидевшего у меня на коленях. Погладила его по вихрастой головке, шепнув в ушко:

- Не бойся, теперь всё будет хорошо!

И словно в подтверждение моих слов над головой появился бледный серп луны, освещающий тропинку, на которой мы стояли.

Тропинка вывела нас на поляну, где ждал Гурий с телегой. Парень весь извёлся в ожидании. В ночной тишине он отлично слышал и девичий визг, и разговоры наших преследователей.

И вот снова я стою на ногах, очень захотелось упасть на колени и расцеловать матушку-землю. Еле сдержалась.  Мальчишку, что пригрелся у меня на груди, подхватила его мать.

Захотелось спросить:  почему парнишке не дали маковой воды? Заснул бы и проблем было бы меньше.

На мой вопрос, адресованный Сафрону, тот ответил, что бутылочку в суете уронили, вода разлилась и хватило её  не всем.

- И вот ещё, я подобрал. Негоже за собой такой след оставлять.  Да и металл чудной, будь у меня кузница, я бы с ним поработал.

Сафрон протянул осколки зачарованного мною замка, завернутого в тряпицу. И такое сожаление было в его взгляде, словно он очень дорогую вещь мне отдаёт, жалко - но надо!

- Оставь себе, будет у тебя кузница.

Сафрон вскинулся, благодарно кивнул, аккуратно завернул осколки в тряпицу и спрятал на груди.

Женщин и детей посадили на телегу. Туда же положили придавленного лошадью парня.

- Многовато получается, лошади тянуть тяжело будет.

Гурий топтался вокруг телеги. Действительно перегруз получается, уж больно много народу.

Было решено женщин по очереди пересаживать на лошадей и хоть так немного облегчать телегу.

Хотели начать с той самой девушки, что была пока бездетной и очень худенькой, но она так испугалась падения с лошади, что ни в какую не соглашалась. Уж больно сильно испугалась. А как мы можем побороть страх? Только пересилив себя.

- Я первой поеду! Кто тут у нас самый лёгкий? С тем и поеду, а остальные лошади пока немного отдохнут.

В этот раз взлёт на спину коня перенесла довольно равнодушно. Не то начала привыкать, не то,  просто,  устала и мне уже было пофиг.

Отправились в обратный путь. Раскачиваясь в такт шагам лошади, на которой сидела, подумала, что в благодарность за наше спасение одного картуза для лесовика маловато будет. Меховая жилетка! Вот это будет соизмеримый подарок!

И ещё я пообещала себе больше не ввязываться в такие опасные мероприятия. Главное, самой не забыть это обещание.

Лес мы покинули на рассвете.

Лето уже перевалило за середину, и ночи стали длиннее, а светало позже. Как же время летит, скоро и осень, холода. Нужны дрова. Я глянула направо, куда убегала дорога в соседнее поместье. Сегодня отдохну, приведу себя в порядок с дороги и уже завтра отправлюсь к соседям с деловым визитом.

Вызволенных из неволи женщин и детей мы передали с рук на руки нянюшке. Она о них позаботится.  А Несса повела меня в баньку, которую подтапливали в нашем ожидании.

Вода творит чудеса! Стоило ополоснуться, выпить немного отвару для бодрости и я - как новенькая! Почти!

Когда вышла из баньки, поняла,  что внутренняя часть бедра и ноги неприятно пощипывает. Натрудила с непривычки,  сидя верхом.

В моей приёмной  уже ждали Михайло и Сафрон. Они уважительно встали со стульев, стоило мне только войти. Сев в своё кресло на мягкую подушечку, я жестом показала, что они могут садиться. Слегка прикрыла глаза, собираясь с мыслями, затем выпрямилась и сказала:

- Семьи мы ваши вызволили.  Надеюсь, вы это запомните и не станете чинить на моих землях разных непотребств!

- Да,  мы век благодарны будем… -  Сафрон даже привстал со стула.

Я остановила его жестом, продолжая:

- Скрывая вас и пробравшись ночью на чужой хутор, я сама нарушаю закон.  И ещё, вы сбежали из-под власти корчмаря, но ваши расписки так и остались у него, и он вправе подать на вас в розыск. Вы должны понимать, что если вас обнаружат на моих землях,  не поздоровиться всем: и вам и мне. А значит,  рано или поздно,  нам придётся заявить властям о его противоправных действиях или выкупать эти расписки.

Я сжала руки в замок и,  положив локти на стол, оперлась на них подбородком.

- Даже если не делать ни того ни другого, корчмарь хоть завтра может набрать новых людей в свою банду и грабежи возобновятся. Вы знаете его лучше прочих, обдумайте на досуге, возможно, имеется способ как-то повлиять на него.