и заменили их, как и в происшествии с василиском, патрулями авроров, что вылилось для меня в косые взгляды окружающих. Видимо, сыграли ассоциации у всех, что если в школе авроры, то виноват в этом Поттер. Их подозрения подогревались моим, как и в прошлый раз, мрачным видом.

Уизли на этот раз мариновали всего пол дня, и вернул его нам в гостиную взбешённый невыразимец, что было видно по его жестам даже несмотря на маску. Рон, в отличие от него, был ещё больше похож на надутого от гордости индюка, ведь его встретили на факультете оглушительными аплодисментами. Приглушённые маской проклятия невыразимца о том, что у нынешнего поколения мозгов нет даже в зачаточном виде, услышали немногие. По-видимому, глубокая легиллименция далась министерскому работнику Отдела Тайн нелегко. Понимаю его, сам бы даже не рискнул в череп шестого Уизли заглядывать из-за боязни заблудиться в темноте разума, утонуть в болоте всепоглощающего голода или быть затянутым чёрной дырой тупизма.

Если дементоров забрали с помощью министерского артефакта обратно в Азкабан и осада с замка была снята, то моя личная осада одной любознательной особой продолжилась, с неожиданными вечерними штурмами, утренними хитрыми подкопами и лобовыми дневными атаками.

— Вот скажи мне, Гермиона, ты мне доверяешь? — спросил я девушку, уже открывшую рот для очередного вопроса.

Мы сидели в каптёрке, постепенно превращающейся в маленький филиал гостиной Гриффиндора. Гермиона даже флаг факультета где-то раздобыла и повесила слева от окна, справа стояла "горка" до потолка, раздобытая в Выручай-Комнате и починенная уже мной и даже немного заставленная книгами и всякими мелочами вроде флаконов с трешевыми зельями по типу "Бодроперцового".

— Конечно! — возмутилась она.

— То есть абсолютно, и готова доверить мне свою жизнь и полностью открыть память? То есть всю память со всеми своими воспоминаниями, чувствами и тайнами? — каверзно задал я самый главный, на самом деле, вопрос.

— Ну… А зачем это нужно? Я имею в виду, зачем всё это нужно для того, чтобы научиться окклюменции? — нервно спросила она.

— Для наложения на твой разум защитного блока, чтобы никто не смог прочитать в твоих мыслях то, чему я, возможно, буду тебя учить. Если ты не согласна, то и дальнейшего разговора не будет, — пояснил я.

— А это обязательно? — спросила красная как помидор девушка.

— Обязательно! — отрезал я.

Она мялась и нерешительно обдумывала свой ответ. Понятно, что любому нормальному человеку не захочется, чтобы кто-то знал все его личные тайны, но тут я немного лукавил и пугал её для того, чтобы знать, насколько далеко она может зайти в своём желании узнать что-то новое и неизвестное ей до этого. Сам же не собирался смотреть её личные воспоминания, мог бы и раньше без её ведома так сделать.

— Если ты боишься, что узнаю о том, что я тебе нравлюсь, то можешь не беспокоиться, я уже знаю и пото…

— Гарри Джеймс Поттер! — уже не красная, а пунцовая Гермиона начала от избытка чувств хватать ртом воздух.

— Аааа! — махнул рукой я на разъярённую девчонку. — Подумаешь… Ты мне тоже нравишься.

— Как ты только… — начала было она и впала в ступор. — Что?

— Так ты согласна? — как ни в чём не бывало спросил я.

— Да!

Глава 34 Предсказания, как они есть

Поднимаясь по длинной винтовой лестнице Северной Башни, я ощущал всё нарастающую вонь скуренного канабиса, характерный запах, и ни с чем не спутаешь. Сегодня было первое ознакомительное занятие по прорицаниям у так называемой профессора Сибиллы Трелони, и вонь «травки» настораживала уже сейчас. Вообще не хотел даже знакомиться с человеком, по косвенной вине которого погибли мои родители, а я оказался в аналоге концентрационного лагеря Дурслей и сейчас имею кучу проблем и ещё большую гору неприятностей в перспективе. Поднявшись на самый верх башни, наша смешанная слизеринско-гриффиндорская толпа оказалась на круглой, пустынной площадке и непонимающе стала осматриваться вокруг. Должен быть люк, насколько я помню.

Когда я уже собирался под заинтересованные взгляды выломать при помощи «Экспульсо» квадратный проход в потолке, он внезапно распахнулся и сверху упал натуральный шторм-трап, этакая классическая верёвочная лестница. Волшебники… У этой Трелони подозрительная фамилия, навевающая ассоциации с произведением Стивенсона «Остров сокровищ». Может быть, поэтому у меня сейчас стойкое ощущение чего-то с пиратской тематикой в мозгах? Или это на меня так пропитанная марихуаной атмосфера действует?

Поднялся невообразимый гвалт, и девчонки единым фронтом чуть ли не силой заставили подниматься первыми пошло ухмыляющихся парней по импровизированной лестнице, изображая из себя пиратов во время абордажа. Наверху оказалась круглая комната на весь этаж башни, обставленная с варварски пошлой роскошью в восточном стиле с многочисленными мягкими плюшевыми подушками, низкими резными столиками и огромным количеством различных финтифлюшек, как на прилавках китайской барахолки. Вся окружающая обстановка тонула в полумраке и душной дымке от курившихся в узких бронзовых кувшинчиках, похожих на ароматические, палочек.

Трелони я и до этого видел, но сейчас, вблизи, она вызывала у меня только отвращение и море негативных эмоций. Моль пыльная и вредитель на теле вселенной.

— Добро пожаловать на Прорицание, — произнесла она, усаживаясь в единственное кресло на всю комнату. — Итак, Прорицание — самое трудное из всех волшебных искусств. Я предупреждаю вас с самого начала, я мало чему смогу научить вас, если у вас нет Внутреннего Ока… Книги здесь не помогут…

Да конечно! Мне достаточно употребить немного того, чем ты периодически закидываешься, и я тебе такого напророчествую… Меж тем, она начала стращать и обещать страшные кары то Лонгботтому, то Браун с Патил, обещая последней неприятности от человека с рыжими волосами. Но тут она могла смело в любого гриффиндорца ткнуть и оказалась бы права. Рыжие на факультете достали всех и, что характерно, среди слизеринцев ни оказалось ни одного, кому бы она что-то неприятное предсказала или пообещала. Тут у неё реально внутренне око сработало, или просто она жопой чуяла, что с такими детками лучше не связываться. Трелони хотела уже переключиться на самый жирный и вкусный гвоздь нашей сегодняшней программы по мозговыносительству, то есть на меня, но тут я поднял руку.

— Да, мой дорогой, — доброжелательно подбодрила она меня.

— Профессор, — пристально и недобро глядя в её глаза за толстенными стёклами очков в тяжёлой роговой оправе, я спросил: — А это правда, что если убить предсказательницу, то предсказанное ей не