— Я же говорил, — сказал Аякс Теламонид своему тезке, — старик метит очень высоко!

— Погоди! — с досадой отвечал ему сын Оилея. — Атриды пока еще не в Микенах!

— За этим дело не станет! — уверенно предрек царь Саламина.

И действительно, Агамемнон обручился с Клитемнестрой, а потом было объявлено, о намерении спартанского царя вернуть будущему зятю его наследственные владения. Спартанское войско выступило в поход, однако до войны дело так и не дошло. Жители Микен никогда не жаловали сурового Эгисфа. Сын Фиеста решил не испытывать судьбу. Ночью он бежал из города. Агамемнон торжественно вступил в Микены и был тотчас провозглашен царем. После этого в Спарте сыграли сразу три свадьбы: сыновья Атрея женились на дочерях Тиндарея, а его племянница Пенелопа стала женой Одиссея. У Агамемнона и Клитемнестры вскоре родилась дочь Ифигения. Позже появились на свет Электра и сын Орест. У Менелая и Елены была только одна дочь — Гермиона. Что касается Пенелопы, то она родила Одиссею сына Телемаха.

Диоскуры и Афареиды

В то время когда Лаконикой правил Тиндарей, царями соседней Мессении были Афарей и его брат Левкипп. Афарей имел двух сыновей-близнецов: Идаса и Линкея, а Левкипп — двух дочерей-близняшек: Фебу и Гилаиру. Царевичи и царевны с детства воспитывались вместе, и отцы в конце концов решили их поженить. «Мы уже старики, — говорили они, — скоро удалимся на покой. Пусть дети займут наше место, а мы станем нянчится с внуками!» Славные это были мечты, да жаль не суждено им было осуществиться!

Братья-Афареиды дружили со спартанскими Диоскурами. Царевичи частенько бывали в гостях друг у друга: то в Спарте, то в главном городе Афарея Арене. Нередко они все вместе наведывались в столицу Левкиппа Левктры и весело проводили время в обществе его дочерей. Феба и Гилаира были девушки живые, красивые и задорные. Они любили своих женихов, но не прочь были пококетничать с сыновьями Леды. Им очень льстило, что четверо замечательных молодых людей оспаривают друг у друга их внимание. Ну как здесь было не родиться соперничеству?

Раз Идас и Полидевк затеяли кулачный бой, а судьей в нем избрали Фебу. Силы у бойцов были равные, но Феба присудила победу Полидевку. Конечно, это был всего лишь девичий каприз, однако сын Афарея почувствовал себя задетым. «Кузины слишком много внимания уделяют этим спартанцам! — сказал он брату. — Им следует почаще вспоминать, что они наши невесты!» Линкей посоветовал Идасу оставить вздорные мысли, однако на другой день сам признал основательность его слов. И было с чего! Гилаира совершенно не заметила, как ловко он управлял колесницей, но зато дважды похвалила Кастора! Теперь уже оба Афареида таили в сердце досаду на Диоскуров, и это не сулило их дружбе ничего хорошего. Увы, но именно так, из-за маленьких пустяков, сплошь и рядом начинаются большие ссоры.

Вечером Идас объявил девушкам:

— Нам надоели ребячьи забавы! Мы с братом отправляемся в набег на тегейцев! Проучим их, чтоб впредь не мешкали с уплатой дани!

Царевны посмотрели на Афареидов с восхищением. Еще бы! Ведь они направлялись в настоящий поход!

— Мы тоже пойдем с вами! — решили Диоскуры.

Идас и Линкей не возражали. Набрав отряд молодежи, они вторглись в Аркадию. Поначалу все шло как нельзя лучше. Несколько раз тегейцы пытались защищаться, но где им было бороться против четырех могучих героев! Диоскуры и Афареиды легко брали вверх во всех схватках и захватили множество скота. Наконец, отягченные добычей, они повернули назад.

— Давайте поделим скот и разойдемся! — предложил Кастор.

— А как мы будем его делить? — спросил Идас.

— Ты наш предводитель, ты и решай! — сказал Полидевк.

— Хорошо! — согласился Идас.

Он выхватил меч, разрубил на четыре части самого большого быка, а потом объявил:

— Тот, кто раньше всех съест свою долю, получит половину стада! А тот, кто будет вторым, получит остальное!

Диоскуры согласились. Царевичи быстро изжарили мясо и приступили к еде. Кастор и Полидевк торопились изо всех сил, но не могли угнаться за Идасом. Отрезая огромные ломти, он отправлял их в рот вместе с костями и проглатывал не жуя. Диоскуры не успели оглянуться, а он уже покончил со своей частью и принялся помогать Линкею. Раз! Два! И половины быка Афареидов как не бывало!

— Наша взяла! — промолвил Идас.

— Так что стадо целиком наше! — добавил Линкей. И братья, посмеиваясь, погнали скот в Арену.

Диоскуры не могли им помешать, поскольку должны были прежде доесть свои куски. А когда они закончили, мессенских царевичей и след простыл.

— Нас обманули! — воскликнул Кастор.

— Провели словно маленьких несмышленышей! — согласился Полидевк. — Представляю, как будут потешаться Афареиды, рассказывая о своей проделке дочерям Левкиппа!

У Кастора от гнева сжались кулаки.

— Мы должны отомстить! — решил он. — И я даже знаю как!

— Что ты задумал? — спросил Полидевк.

— Мы ударим их по самому больному месту! — отвечал Кастор. — Мы похитим Фебу с Гилаирой, а потом сами женимся на них! После этого никто не посмеет смеяться над нами!

Полидевк одобрил замысел брата, и они немедленно приступили к его осуществлению. Добравшись до Левктр, Диоскуры вызвали из дворца дочерей Левкиппа, завели с ними разговор, а потом подхватили девушек на колесницы и умчались вон из города. Все случилось так неожиданно, что никто даже опомниться не успел! Когда Идаса и Линкея известили о происшедшем, они бросились в погоню. Правда сразу настигнуть своих противников им не удалось. Диоскуры успели доскакать до лесистого Тайгета и здесь решили устроить засаду. Спрыгнув с колесниц, они строго велели девушкам ехать вперед, а сами укрылись в дупле большого дуба.

— Никому не придет в голову искать нас здесь! — подумали они. И просчитались! Линкей, обладавший очень острым зрением, заметил с одной из вершин прячущихся сыновей Леды и сообщил об этом брату. Афареиды тихонько подкрались к дубу и пронзили его своими копьями. Копье Линкея не пробило крепкой древесины, но зато оружие Идаса поразило Кастора в грудь и сразило его наповал! Полидевк выпрыгнул из дупла и словно лев напал на сыновей Афарея. Ударом копья он убил Линкея, но тут Идас бросил ему в голову огромный камень и поверг на землю мертвым. В тоже мгновения он сам погиб, испепеленный молнией Зевса, который отомстил таким образом убийце сына.

Последствия нелепой смерти четырех молодых царевичей оказались самыми печальными. Афарей ненадолго пережил сыновей. Сразу после его смерти всей Мессенией завладел царь Пилоса Нестор. Тиндарей, также лишившийся наследников,