Вот палец скользнул в лунном свете,

Мушкет громыхнул в лунном свете,

Ей грудь разорвал в лунном свете. Ей смерть – но сигнал для него.

Коня развернул он и шпорил, не зная о том, кто стоял

Согнувшись, и голову Бесси в кровавых ладонях держал!

И только под утро узнал он, – осунувшись, онемев,

Как Бесси, хозяина дочка,

Его черноглазая дочка,

Любовью жила в лунном свете, но смерть обрела во тьме.

Назад, обезумев, он скачет, и небу проклятия шлёт,

Дорога клубами пылится, направлена шпага вперёд.

Кровавые шпоры сверкают, камзол – как вишнёвый сок.

От пули он пал на дороге,

Упал словно пёс на дороге,

Лежит он в крови на дороге, у горла из кружев пучок.

* * *

Они тихой ночью шепчут: «Вот ветер шумит среди крон,

Луна в облаках мелькает, как призрачный галеон,

Дорога змеёй серебрится на лоне кровавых болот,

Разбойник прискачет снова,

Вот скачет он, скачет снова,

И вот подъезжает снова к таверне, он здесь, у ворот.

И цокают звонко подковы, – он снова въезжает во двор.

Кнутом он стучит по ставням – закрыто всё на запор.

Он тихо свистит в окошко. Громче её позови!

Его ждёт хозяина дочка,

Бесс, черноглазая дочка,

Кто в чёрные косы вплетает алеющий бант любви.

Из «Собрания стихотворений», т. 2 (1913)

Туман в низине

I

Туман в низине, дымкой слёз

Путь преградил мне он.

Рубина блеском или роз

Был день не освящён;

Туман покрыл лесистый склон

Ужасной пеленой,

Среди покрытых снегом крон

Смешался с белизной.

II

Меня он хочет обернуть,

Приблизившись ко мне,

Среди деревьев скрытый путь

Я вижу в тишине.

И словно в тихой глубине,

Таясь, они плывут

В мирах подводных как во сне,

Раскинув ветви тут.

III

Туман в низине, где с трудом,

На ощупь я бреду!

Проплыла изгородь, кругом

Всё серо, как в чаду.

Дорогу в ярде не найду,

Становится темней,

Я наклонился на ходу,

Где ветви, блеск камней?

IV

Исчез знакомый мне плетень,

Любой не слышен звук.

На мили растянулась тень:

Казалось, мир вокруг

Пропал в безбрежном море вдруг,

И всё живое в нём.

Я жизнь и смерть, мгновенье мук

Познал туманным днём.

V

Огромный купол неживой

Мне голову сдавил,

А ниже с прелою листвой

Смешался липкий ил.

Здесь тихо, как среди могил.

Кровавых слёз поток

Из сердца тишину пронзил,

Или заплакал дрок.

VI

Туман в низине. В каждый крик

Души без божества

Он серой массою проник,

Где вера чуть жива.

Моя надежда здесь мертва,

Не нужен ей полёт:

Ведь небо, видное едва,

Молитву осмеёт.

VII

Когда я ощупью шагал,

Тьма затряслась у ног.

Взлетели крылья, словно встал,

Свой склеп разрушив, Бог.

Я их послушать только мог…

И птица-мысль моя

Летит вот также в