дань и только выговорил удаление и крещение одного из вождей. Надо заметить, что норманнские вожди вовсе не скрывали того, что за деньги крестились двадцать раз и столько же отрекались, так что христианство стало для них весьма выгодным делом. Надеясь, что англичане будут соблюдать условия, они остались на зимовку. Известно от летописца Матвея Вестминстерского (Flores historiarum), что эти гости чинили всяческие насилия в Англии: они бесчестили женщин и убивали мужчин. Их насилия вызвали кровавое возмездие. В 1003 г., в ночь Св. Бриция, при участии королевских слуг, старшин и ярл, внезапно произошло избиение норманнов, поселившихся в юго-восточной части острова. Это событие разнеслось по всем концам тогдашнего норманнского мира и побудило пылкие норманнские сердца к страшной мести, на которую были всегда отзывчивы норманны. Свен соорудил теперь множество судов с многочисленным воинством, в рядах которого не было нм одного раба, ни одного старшины. Когда такое блестящее войско высадилось на берег Англии, то оно, развернув изображение ворона на знамени, пошло вперед, истребляя и сжигая все на пути. Этельред бежал на остров Уайт, чтобы оттуда перебраться во Францию, а Свен в это время разбойничал, по всей Южной Британии в течение почти десяти лет, он овладел западными и внутренними областями страны, приняв титул короля Англии в 1013 г., т. е. через десять лет после страшного ночного избиения. Теперь настала эпоха тридцатилетнего датского пленения.

Надо помнить, что отдаленная связь родства между англосаксами южногерманской расы и норманнами северогерманской расы, давно исчезла и, при разных случайностях, эти племена вступали во враждебные отношения. Между ними не было ничего общего даже по языку, ибо норманны Северной Галлии приняли местный, или романо-валлонский, язык, а норманны-датчане говорили на испорченном скандинавском языке. Этельреддаже искал защиты у герцога норманнского во Франции, который обещал оказать ее, но при более выгодных обстоятельствах.

Канут. Между тем Свен умер внезапно в 1014 г. и королем провозгласили его сына Канута, или Кнута. Пользуясь этим, Уэссекс и частью Суссекс опять пригласили Этельреда с условием управлять лучше прежнего. Он дал клятву и сдержал ее. Теперь нельзя было узнать этого робкого, нерешительного человека. Он стал изо всех сил бороться с Канутом. Во время этой борьбы Этельред погиб, завещая продолжение дела своему побочному сыну Эдмунду (Железные бока), который отнял Лондон у датчан и дал им пять больших сражений. Он принудил Канута принять свои условия и удержать за собою южную часть от Темзы. Но в 1017 г. Эдмунд умер, и тогда Канут остался полным властителем до 1035 г. Свирепый норманн не могудержаться от мести. Он мстил со всей злобой разбойника. «Кто принесет мне голову кого-либо из врагов, будет мне лучше родного брата», — восклицал он. Он преследовал всю родню прежних династий. Тем не менее постоянное напряжение, постоянное опасение противников, неуверенность в прочности власти мучили его. По совету близких, он женился на вдове Этельреда — Эмме, сестре Ричарда, которую в Англии прозвали Альфгивой (подарок эльфов). Когда у нее от Канута родился сын, то она забыла детей от прежнего брака и отвергла их. Альфред и Эдуард, дети Этельреда, брошенные матерью, воспитывались при норманнском дворе во Франции; они оставили родные нравы и забыли англосаксонский язык, научившись французскому. Это имело важное значение для будущего. Между тем Канут значительно смягчился после брака с Эммой; он стал ревностным христианином, хотя и грубоватым. Он не расположен был поддерживать своих дружинников и соотечественников. Он выселил их из страны, оставив только дворцовую стражу. Но насилия тех немногих датчан, которые остались при Кануте, раздражали народ. Канут сам содействовал уменьшению числа своих защитников. В припадке благочестия Канут поспешил в Рим в одежде пилигрима. Он поклонился гробнице апостола и под влиянием религиозного настроения обещал в послании к своему народу из Рима устроить свою жизнь по правде и управлять народом правосудно. Вот его слова, записанные в летописи Вигорна: «Если в увлечении молодости я нарушил чем-нибудь справедливость, то теперь, с Божией помощью, думаю по возможности все исправить, поэтому прошу всех начальников не делать несправедливости ни в угоду сильным, ни Из страха передо мной».

Гардекануг (1035–1040). Канут, умирая в 1035 г., завещал престол сыну от Эммы, Гардекануту (Кануту Смелому), Но дружина и земли на север от Темзы признали не его, а старшего — Гаральда, Впрочем, Гаральд менее младшего брата удовлетворял национальному чувству англичан, местного населения. В нем было много языческого; он открыто презирал христианство. Это был, можно сказать, кандидат датской языческой партии. Но тем не менее, из-за долгого отсутствия Канута Гаральд был признан везде. Он успешно противостоял слабой попытке освобождения Англии от датчан, сделанной из-за моря. Эту попытку предпринял Альфред, но был взят в плен, ослеплен и погиб в мучениях. После смерти Гаральда Гардеканут остался без соперника. Но его жестокости только усилил и народное возмущение. Англичане настрадались от датских мучений. Каждый датчанин из свиты короля мог властвовать, где угодно, и брать, что угодно. Все эти годы были годами скорби и насилия. Законы и обещания Канута не действовали, не применялись на практике. Все это вызывало восстания. Англо-саксонцу Годвину, бывшему пастуху, и его сыну Гаральду принадлежит слава освобождения родины от датчан в 1041 г. В этом году последние датчане бежали, сели на суда и уплыли на родину. Тогда освобожденная страна пригласила из французской Нормандии второго сына Этельреда — Эдуарда III, прозванного Исповедником, который женился на дочери Годвина. Его окружали норманны. С ним в Англию был внесен норманно-французский элемент в такой степени, что внешне Англия перестала походить на прежнюю.

9. Византийская империя в VIII–X вв

Характер византийской истории. Изучение византийской истории до послед него времени находилось в неблагоприятных условиях и отличалось крайне тенденциозным характером. Восточная Римская империя, эта Bas-Empire французов, внушала постоянное нерасположение к себе у западных ученых, которые долго не хотели оценить заслуг, оказанных ею цивилизации вообще, а особенно гражданственности и водворению порядка среди восточноевропейских народов. После разделения единой империи Царьград на Востоке имел такую же великую историческую миссию, как Рим на Западе, и осуществил ее с не меньшим успехом. В IV в. готы, в V гунны, в VI славяне, в VII авары и персы, шах которых Хоеров не хотел прекратить войны до тех пор, пока христиане не откажутся от Распятого и не станут поклоняться солнцу, в VIII арабы, в IX булгары, русы, половцы, печенеги, в X венгры, в XI турки, — все эти более или менее хищнические народы имели инстинктивное стремление к Царьграду, угрожая разрушением той цивилизации, которая была унаследована от