нужно стараться еще больше. И, по иронии судьбы, именно Трамп, по слухам, намочил штаны на дебатах в феврале - инсинуация Марко Рубио, которая казалась слишком странной и социально неловкой, чтобы быть выдуманной. Но вскоре об этом благополучно забыли. Когда речь идет о структурной амнезии, то есть коллективном забывании, опосредованном социальными привилегиями и доминированием, лучшего примера и ожидать нельзя. Мы вымазываем ее имя в грязи, а его достоинство поддерживаем почти с достоинством.

Между тем, небольшое темное пятно на пиджаке Клинтон во время первых дебатов было названо пятном от слюны - еще один симптом ее неспособности держать язык за зубами, несмотря на все доказательства обратного, учитывая грозную позицию Трампа и его угрозы посадить ее в тюрьму за ее электронные письма. (В действительности пятно было тенью, отбрасываемой микрофоном Клинтон на лацкане).

Когда на митингах Трампа люди скандировали в адрес Клинтон: "Заприте ее", это явно выражало желание увидеть ее наказанной. Но это также выходило за рамки этого и, казалось, выражало желание сдержать ее. Когда в июле 2016 года представитель республиканцев в Нью-Гэмпшире и делегат от Трампа призвал расстрелять Клинтон за измену из-за ее электронной почты и Бенгази, он сформулировал свои высказывания следующим образом: "Что-то здесь не так. . . . Все это вызывает у меня отвращение. Хиллари Клинтон должна быть поставлена на линию огня и расстреляна за измену". Позже он также назвал ее "куском мусора".

Поэтому я не думаю, что можно с натяжкой предположить, что Клинтон подвергалась поразительному количеству и интенсивности реакций отвращения по ходу ее кампании, как и предсказывают эмпирические данные, рассмотренные выше. И, как мы видели, это, вероятно, привело бы к недоверию к ней и, возможно, увеличило бы серьезность их морального неодобрения ее действий. Это также могло привести к убеждению, что Клинтон в чем-то виновна, даже при отсутствии конкретных обвинений, или веских контрдоказательств против ранее выдвинутых обвинений. Поэтому попытки очистить ее от ложных обвинений и малодоказательных мифов и слухов часто напоминали игру в "кидалово". Это тоже можно объяснить с точки зрения общих особенностей отвращения, которые я рассматриваю в следующих двух разделах: как оно прилипает и как оно заставляет нас держаться на расстоянии от его объекта.10

КАК ОТВРАЩЕНИЕ ПРИЛИПАЕТ

В ряде мест в преддверии выборов я исследовал поразительно схожие моральные подозрения, выдвинутые против Хиллари Клинтон и Джулии Гиллард. Обеих клеймили лгуньями - как говорилось в предыдущих главах, "Джу-Лиар" стало стандартным прозвищем последней среди ее недоброжелателей, как в СМИ, так и в австралийских семьях, - и обвиняли в коррупции на явно худой основе. Обвинения в каждом случае в конечном итоге оказались ничем. Но чувство подозрительности не ослабевало. Даже когда никаких доказательств, оправдывающих эти подозрения, не появлялось, а отсутствие таковых могло считаться веским доказательством их отсутствия, некоторые люди публично поддерживали свои подозрения, ничуть не смущаясь.11

Подобные эпизоды не ограничиваются политикой. Рассмотрим "суд над Алисой Гофман" в СМИ, который впоследствии был признан охотой на ведьм одним из ее более добросовестных комментаторов (Singal 2016) - и где ни одно из обвинений не устояло, несмотря на приговоры и комментарии в Интернете. Гофман, молодого социолога и писателя, получившего премию, обвиняли во всем на свете - от академических нарушений (на основании широко распространенного анонимного шестидесятистраничного документа, якобы выявившего несоответствия в ее изложении, которые Гофман впоследствии объяснила; см. Singal 2015 ), до явной фальсификации и "вождения машины для побега в заговоре с целью убийства". Нельзя сказать, что Гофман была застрахована от некоторых обоснованных критических замечаний. Но она сама по себе не была их мишенью. Большинство обоснованных критических замечаний можно отнести ко многим, если не к большинству этнографов, которые, в общем, были избавлены от такого рода публичного позора. Поэтому мне кажется, что подозрения были чрезмерными или Гофман выделил их настолько, что они требуют объяснения; гендерная модель, о которой идет речь, кажется мне наилучшим или, по крайней мере, правдоподобным вариантом.

Конечно, не каждая женщина-политик или видный общественный деятель вызывает такие подозрения, осуждение и желание наказать ее. Но когда грязь начинает литься, она быстро нарастает. И, как правило, происходит не только наваливание (что достаточно часто встречается в Интернете), но и "сочащийся" эффект, когда подозрения и критика охватывают все возможные основания для сомнений в ее компетентности, характере и достижениях. Клинтон, Гиллард и Гофман подозревались в огромном количестве различных правонарушений. А это предполагает убежденность в том, что они в чем-то виновны.

Даже среди тех, кто не разделяет этого убеждения, оно может косвенно влиять на их мышление. Мне кажется, что люди в либеральных и прогрессивных кругах в целом не были так горды голосовать за Клинтон, как за президента Обаму, несмотря на их очень похожую политику и политические установки, а также на то, что каждый из них был или был бы (соответственно) президентом, вошедшим в историю, с точки зрения так называемой политики идентичности. Более того, я думаю, что в левых кругах сложилась атмосфера, которая привела к моральной обороне в отношении голосования за Клинтон - как будто голосование за нее означает соучастие или самодовольство по отношению к признанным ужасным последствиям некоторых из ее (я согласен) ошибочных внешних политик. Но большинство из этих политик также принадлежали Обаме. И все же почему-то казалось, что они наносят меньший ущерб его репутации - и не превращают голосование за него в моральную ответственность для левых, таково было мое впечатление.

Проблема усугубляется тем, что моральная критика становится личной и особенно быстро и глубоко проникает в женский характер. Это также кое-что говорит о том, как женоненавистничество работает на разрушение женской солидарности, особенно среди белых женщин. В следующем разделе я рассмотрю эти пункты в обратном порядке.

ДЕРЖАТЬ ДИСТАНЦИЮ

Вспомните из главы 3 , что женоненавистничество часто подразумевает различие между "хорошими" и "плохими" женщинами по степени их соответствия патриархальным нормам и ценностям. Поэтому на самом общем уровне неудивительно, что женщины, стремящиеся быть "хорошими", имеют социальные стимулы дистанцироваться от женщин, считающихся "плохими", каковой часто была Клинтон, и публично участвовать, когда ее подвергали остракизму и наказывали за предполагаемые моральные преступления и проступки.

Другое исследование, проведенное в соавторстве с Маделин Хейлман ( Parks-Stamm, Heilman, and Hearns [2008] ), проливает свет на то, почему более половины белых женщин, голосовавших на общих выборах в 2016 году, отдали свои голоса за Дональда Трампа, а не за Клинтон. Оказалось, что, как уже говорилось ранее в этой главе, женщины наказывают высокоуспешных женщин так же,