Шрифт:
Закладка:
Слушая монолог Аарона, девушка гладила его по волосам. Его голова лежала у неё на груди, а руки обнимали за талию, и девушка только удивлялась его выдержке. Поза не самая удобная, но ему видимо нравилось. Казалось, Аарон хочет выговорится, высвободить воспоминания. И Далия дала такую возможность, уйдя лишь после того, как дракон заснул. С трудом выбравшись из его объятий, она поцеловала его щёку, и скрылась за дверью комнаты. Выйдя в коридор, девушка прислонилась спиной к двери, ей не хотелось уходить и оставлять Аарона в одиночестве.
Поборов желание вернуться обратно, девушка побрела в свою комнату. По пути попалась приоткрытая дверь, в которую любопытная Далия заглянула. Там, освещаясь только парой свечей, виднелась кровать с Леваем. Его бледное лицо кривилось от боли, а веки дрожали. Его вид должен был вызывать жалость, но Далия чувствовала лишь холод и безразличие. Пусть Аарон и не рассказал, что произошло, однако девушка чувствовала, что этот гад заслужил свою участь. Плотно закрыв дверь, она уже быстрее пошла к себе. Хотелось принять ванну, и лечь в постель, забыв об этом ужасном дне.
Уже лежа в ванной, наслаждаясь горячей водой с пенной, Далия вспомнила о старой ведьме. Старуха всплыла в памяти, стоящая у сундука, и держа в руках старый пергамент. Там, просвечиваясь сквозь бумагу, горели огненные буквы родного мира. Предсказание, которое даровала им Хранительница. Его слова были путанными и непонятными, но сейчас, Далия поняла их смысл. Часть пророчества сбылась, однако остальному толье=ко предстояло случиться.
Алый огонь согреет ледяное сердце,
Возвращая к жизни.
Кров, данный недругом,
Не дарует ночной покой.
Волк спасет от шакальей стаи,
Освобождая от оков.
Змей, смирно лежащий у ног,
Откроет мир под небосводом.
Серебряной стрелой несётся друг,
Спасая от удара.
Мир родной, почуяв кровь,
Ворвётся с первыми опавшим листами.
Лишь зеркало, способное на переход,
Вернёт тебя.
Далия схватилась за грудь, сползая по стенке ванны. Погрузившись в воду по подбородок, она прокручивала в голове строки предсказания, что сопровождались яркими картинками из воспоминаний. Алый огонь — это ведь Рилай, спасшая от одиночества, а волк и змей — Аарон. Он спас от работорговцев, вернув на свободу, а полёт на его спине был просто незабываем. Но тогда, девушка обхватила себя руками, за ней ещё вернутся. Демоны не оставят её в покое, не позволят жить здесь. Отец ни за что не отступится, не смотря на мечты Далии. Хотелось рассказать всё Аарону, пожаловаться на детство и решение отца выдать её замуж. Однако, казалось, это бессмысленно. Душу грыз червь сомнений, что дракон вступится за неё.
Вернувшись в спальню, девушка заплела волосы в косу, и надела ночнушку. Посмотрев на луну, она вздохнула от усталости, и закрыла шторы, скрывая ночную мглу от глаз. Уже лежа в кровати, она обняла вторую подушку, и подумала о подруге. Коснувшись рукой амулета, который Рилай подарила, она захотела увидеть драконицу. Ей не хватало Рилай, пусть та и всё меньше времени проводила с Далией, их отношения не становились хуже из-за этого. Теперь же, между ними словно проводилась черта, отсекающая друг от друга. Может, это называют взрослением и сменой приоритетов? Далия не знала ответ на этот вопрос, ей чудилось, что она вновь теряет близкого ей человека.
Девушка заснула, погрузившись в тревожный сон. В нём Рилай уходила, не оборачиваясь на стоящую Далию. Её силуэт растворялся во мраке, и душа рвалась за ней, желая задержать, не дать покинуть, однако дракон словно не слышала крики вслед. Плача, полудемон отступила на шаг, и упёрлась в кого-то другого. Обернувшись, она увидела Аарона, который обнял её и укрыл серебряными крыльями. Сердце всё равно отказывалось принимать уход подруги, но боль постепенно утихала, сменяясь теплом мужского тела за спиной. Там, где заканчиваются одни отношения — появляется место для других. Возможно, Рилай вернётся, это знает только время.
***
Рилай который день просто лежала, не в силах уже даже плакать. Злость, вечный спутник её жизни, куда-то испарился и на смену ей пришла жуткая усталость. Осознание, что родной брат смог так с ней поступить, сжирало девушку изнутри. Первое время она крушила дом, едва не сожгла новую горничную, поставила Рэю фингал и даже превратила когда-то пышущий изобилием сад в пепелище. Её никто не осуждал, услышав о произошедшем Декстер даже позволял Рилай есть в кровати. Он вообще показал себя отличным человеком, иногда мягко журя змеицу, заставляя её сползать с кровати, чтобы его стукнуть.
Ещё Диас поразилась как быстро в их кругах расползаются сплетни. Едва под её диктовку Рэй написал и отправил Кастро письмо о передаче восточного округа им, как Сальварес лично прилетел к Аарону и выяснил причину таких капитуляций. Оказалось, весь восток и центр трещит о безумной огненной, что родного брата чуть не убила, но забрала район для хозяина. Правда, что этот брат сломал ей жизнь — никто не упоминал. Кастро гостил пару дней, ему нужно было вернуться на север, теперь занимаясь одновременно и востоком. Он просил её скорее встать на ноги, чтобы хоть о юге ему не нужно было беспокоится. Это было довольно мило, учитывая, что на деле востоком поехал заниматься Аскелад, так что Кастро и сам совладал бы с уже полностью покоренным югом. Но девушке всё равно было приятно.
Ярче всех себя показал Рэй и Диас чувствовала, что что-то изменилось. Тот полёт разделил их союз на до и после. Когда мужчина сидел сверху, касаясь всем телом её теплой кожи — они оба не могли унять колотящееся сердце. Если бы не всё пережитое, они бы прям так и переспали, но все апатичные дни Диас не особо располагалась к соитию. Ей стало лучше только пару дней назад, но до этого же Рэй кормил её силком, заставлял мыться и развлекал как мог. Он оказался удивительно терпеливым человеком, словно чем больше Рилай капризничала, тем сильнее становилась его воля. Прошлой ночью у них и вовсе состоялся очень странный диалог:
