Ирина: 1+1 – это как инь и ян?

Тан Дун: Точно, как инь и ян. Но, конечно, мой подход к композиции происходит из органической и хроматической системы, это идет как из моей деревни, так и из опыта международной сцены. Для меня самой сложной задачей является техническая разработка органической системы, потому что древняя музыкальная традиция существует уже тысячи лет, есть множество разных способов раскрыть мелодию, многоголосие, мир звуков. Это гигантская система, но она пока не систематизирована. Я пытаюсь это сделать. В том числе и в философском смысле. Я действительно хочу, чтобы эта система нашла практическое выражение в моей музыке. Вторая система представлена огромным массивом классической музыки Баха, Бетховена, Бартока, Глинки, Чайковского, Рахманинова. О, боже, эти русские композиторы! Это потрясающе! И все эти разные традиции живут в людях, во мне и в вас! Посмотрите – мы происходим из разных культур, но мы вместе прекрасно понимаем искусство, цвета, красоту жизни. Почему? Потому что музыка – это язык общения. Она может сводить вместе людей разных традиций, языков, с разным культурным опытом.

Ирина: И объединять.

Тан Дун: Объединять! Вы бесподобны, прекрасные слова! Итак, во времена 5Джи, когда я вижу темп, скорость жизни, я беспокоюсь о том, с какой скоростью исчезает мировое наследие, поэтому я пытаюсь создать звуковую карту мира, собрать живые ископаемые культуры. Я хочу отправиться во все эти отдалённые деревни, вооружившись современным высокотехнологичным мышлением, в сочетании с моей философией инь и ян, с пониманием Баха, Бетховена. Я хочу сделать что-то для будущего, чтобы эти два мира могли слиться воедино. Я смотрю на весь мир, как на большую деревню, и я никогда не боялся такого подхода. Как говорил Лао-цзы: не важно, насколько велика вселенная, всё равно вся вселенная – это деревня. Большое в малом и малое в большом. Тогда я начал практиковать свою двойную музыкальную систему, органическую и хроматическую, один плюс один равно один. Только я буду изучать эту всемирную деревню с помощью 5Джи и 3Д, с применением видео и прочих технологий, но и с учётом всех традиций. Это восхитительно, потому что технологии позволяют навсегда запечатлеть древние традиции, а традиция, в свою очередь, может сделать технологию более человечной.

Ирина: Расскажите о вашей интернет-симфонии, которую вы сочинили для интернет-оркестра. Это как раз пример воплощения тех идей, о которых вы рассказывали.

Тан Дун: Совершенно верно. Что такое Интернет для меня? Интернет – это невидимый мост. Люди связаны между собой, но невидимыми и неслышимыми связями. Мне они представляются струнами. Знаете, что такое для китайцев струны инструмента? Полторы тысячи лет назад жил известный поэт Ли Бо – Малер использовал его тексты для своей «Песни о Земле» – в одном из стихотворений он обращается к другому известному поэту, Тао Юаньмину: «я сижу и слушаю невероятную музыку, она так прекрасна». И Ли Бо спрашивают, на каком инструменте исполняется эта прекрасная музыка, и он отвечает: «На прекрасных струнах реки. Природа – это лютня. И зачем нужны какие-то ещё инструменты?» Я навсегда запомнил эти замечательные строки, но я сам расширяю возможности своих оркестров и в свои симфонии добавляю и ударные инструменты. Я расширяю границы восточной музыки возможностями симфонического оркестра. Так я сделал в «Страстях по Матфею» или «Страстях по Будде».

Ирина: Вы имеете в виду «Страсти по Будде», ваше последнее произведение? Впервые появились «Страсти» не по христианским, библейским, а по буддийским мотивам.

Тан Дун: Мне кажется, последние 2000 лет все от Леонардо Да Винчи до Микеланджело, от Баха до Бетховена – все работали на Иисуса, но никто не работал на Будду! И я считаю большой честью, что я оказался первым, кто поработал на Будду, сочинив философское музыкальное произведение о жизни и душе. Мне интересно представить себе, как Будда две тысячи лет назад размышлял о этом; о душе, связанной с природой, о смерти, связанной с возрождением. Небеса всегда напрямую связаны с людьми, с деревней. Мне думается, что это замечательный ход мысли для людей будущего – соединить наш современный мир технологий с миром духовным. Природа, особенно с точки зрения дзен, – это основа нашего существования, наш постоянный партнёр. То же самое мы слышим и в Девятой симфонии Бетховена – все люди на земле братья. Лао-цзы говорил, что вообще все планеты во вселенной связаны между собой. Небеса и Земля, люди, всё человечество – друзья. Вечные друзья! Очень интересная мысль. Именно поэтому моё самое свежее произведение, которое я сочиняю сейчас, будет посвящено 250-летнему юбилею Бетховена. Я написал новый хоровой концерт, который посвящён Девятой симфонии Бетховена, хоровую симфонию.

Ирина: Хоровую симфонию?

Тан Дун: Да. И когда меня спрашивают, как описать одной ключевой фразой Девятую симфонию Бетховена, я отвечаю, ключевая фраза – все люди братья. А если спросить меня, какова ключевая фраза моего хорового концерта, я отвечу: все планеты, Земля, Небо, человек – братья. Вот такой у меня диалог с Бетховеном.

Ирина: И снова вы объединяете весь мир! Вы планируете сами дирижировать?

Тан Дун: Я много дирижирую. Считаю, что мне нужно тренироваться, потому что дирижирование – идеальное упражнение, чтобы отвлечься от сочинения музыки. Когда я был шаманом-музыкантом в своей деревне, я ведь всегда дирижировал. В английском слова «дирижёр» и «композитор» начинаются с одной буквы. Не знаю, почему? Но мне кажется, что это идеальная реализация формулы один плюс один равно один. Я, как композитор, очень многому учусь, когда дирижирую. Но я, кстати, заметил, что всем дирижёрам приходится учиться дирижированию на основе композиции. Как иначе понять партитуру, стиль?

Ирина: Да, Малер был дирижёром и композитором, Рахманинов, как вы знаете, тоже.

Тан Дун: Вы действительно правы! Все величайшие дирижёры, почти все, были композиторами. От Малера до Бернстайна, Рахманинов, Рихард Штраус, Бенджамин Бриттен. Они все великие, замечательные дирижёры. Поэтому я считаю, что сочинение музыки должно происходить в действии. Это не только интеллектуальное, мысленное напряжение. Сочинение музыки – это действие. Я люблю дирижировать и исполнять не только свою музыку, я обожаю Стравинского, Бартока, Рихарда Штрауса, музыку XX века, много исполняю Прокофьева, люблю Шостаковича. Мне кажется, дирижирование даёт огромную силу, это как ритуальный танец под музыку. Сочинение музыки тоже даёт тебе силу – силу ума, мышления, философии. И эти две силы должны работать вместе. В этом будущее. Мы перешли в гораздо более абстрактную эру – к 5Джи к трёхмерному изображению, в связи с этим наша классическая музыка или любая другая музыка теперь вообще не имеют границ, потому что мы обладаем гораздо большими возможностями. Но мы должны жить в гармонии с природой, и не можем терять наше наследие, традицию. Видите, у нас появляется всё больше задач. Во времена Бетховена не было ни электричества, ни радио, ни телевидения. Это был мир Бетховена. Сегодня нам нужно соединить вместе пять миров Бетховена, чтобы получить один свой. Мир стал меньше, но при этом значительно больше. Нам нужно совершенно новое сознание.