Почему это? Потому, что невещественное слово приняло вещество бумаги и облеклось в форму букв». Точно так же бестелесный и неосязаемый Бог «родился от Девы, получил начало не для того, чтобы быть Богом, но для того, чтобы явиться в человеческом виде… От Отца Он родился по естеству, а от Девы рождается по Божественному Домостроительству; там рождается как Бог, а здесь как человек». Слово человека есть порождение его ума. «Но если это слово, родившееся в уме, ты захочешь выразить в материи и буквах, начертить на бумаге, и напишешь буквы рукой, то слову своему некоторым образом дашь новое рождение, не потому, будто бы оно получает свое начало с того времени, как ты пишешь его рукою, или когда изображает рука твоя буквы… но потому, что в то время оно начинает быть видимым для глаз чрез буквы, изображенные рукой»[684].

Продолжая ту же аналогию, проповедник объясняет страдания, которые добровольно принял на Себя Бог, став Человеком. По Своей природе Бог бесстрастен, и Его человеческие страдания не умалили Его человеческой природы, подобно тому, как человек, разорвавший царский указ, написанный буквами на бумаге, тем самым не отменяет силу указа. То, что подлежит страданию, может страдать, а бесстрастное не страдает. Бумага с написанными на ней буквами может быть разорвана, но царское определение от этого не претерпевает изменений[685].

Несение Креста. Фреска. Ок. 1350 г. Монастырь Высокие Дечаны, Косово, Сербия

Третья беседа Феодота, включенная в Деяния Ефесского Собора, произнесена в Ефесе в день памяти апостола Иоанна Богослова и посвящена дальнейшему раскрытию темы обнищания Божества.

Однако Феодоту принадлежит еще одна беседа, не включенная в Деяния Собора. Ее название: «Феодота Анкирского о Святой Марии Богородице»[686]. В некоторых рукописях добавлено: «и на Святое Рождество Христово». В отличие от двух рождественских бесед, включенных в Деяния Ефесского Собора, данная беседа не была произнесена на Рождество. Поводом к ее произнесению послужил праздник в честь Богородицы, совершавшийся в непосредственной близости к Рождеству — предположительно, в предшествующий Рождеству воскресный день[687].

Основное содержание этой беседы — Божественное Домостроительство о человечестве, лишившемся райского блаженства через грехопадение Адама и Евы. Феодот оплакивает падшую человеческую природу, которая собственными усилиями не в состоянии вернуться в свое первоначальное состояние. В человеческую историю вмешивается Сам Бог, становясь ее частью. Воплотившись, Он исправляет ошибки Адама (здесь Феодот продолжает идею «переоглавления», о которой мы говорили, разбирая богословие Иринея Лионского). То, что в Адаме стало поводом к плачу, во Христе становится поводом к радости. В этой перспективе Феодот предлагает слушателям применить к себе вторую заповедь блаженства: «Блаженны плачущие, ибо они утешатся» (Мф. 5:4).

Особое место в этой проповеди уделяется Пресвятой Богородице, Которая послужила орудием спасения человеческого рода. Как многие христианские авторы, уже рассмотренные нами, Феодот Анкирский сравнивает Марию с Евой; как Ириней Лионский, он считает Марию необходимой участницей «переоглавления», исправившей ошибки Евы, подобно тому как Христос исправил ошибки Адама:

Вместо послужившей смерти девы Евы уготована богоблагодатная Дева, чтобы стать служительницей жизни, Дева с женским естеством, но без женской глупости (σκαιότητος), Дева незапятнанная, невинная, пречистая, безупречная, непорочная, святая душой и телом, которая процвела, как лилия среди терний, необученная лукавству Евы… Еще до рождения Она была посвящена Творцу и по рождении отдана Богу в знак благодарности… Облеченная, как одеждой, божественной благодатью, с душой богомудрой, с сердцем, обращенным к Богу… Она во чреве носила Бога и стала поистине Богородицей[688].

Как мы видим, теория «переоглавления» органично сплетается у Феодота Анкирского с богословским учением о Христе — истинном Боге и истинном Человеке, и о Марии — истинной Богородице. Опираясь на опыт древних отцов, он отвечает на те вопросы, которые волнуют его современников. Отстаивая единство Божественной и человеческой природ во Христе, Феодот раскрывает смысл Священной истории. Говоря о Домостроительстве спасения, Феодот не перестает изумляться и Божественной мудрости, и Божественному смирению. И это изумление становится для него ключом к раскрытию тайны Богоматери.

Прокл Константинопольский

Святитель Прокл был одним из активных борцов против несторианства. Будучи учеником святого Иоанна Златоуста, он был долгое время пресвитером в Константинополе, пока не был рукоположен в сан епископа Кизического. Однако в епархии его не приняли из-за его противостояния Несторию, и он продолжил проживать в Константинополе, проповедуя в разных храмах. В 430 году, в разгар несторианской смуты, в день ежегодного празднования в честь Девы Марии[689], в присутствии самого Нестория и его сторонников, Прокл произнес свою знаменитую проповедь, впоследствии включенную в деяния III Вселенского Собора. Зная о неприятии термина «Богородица» в стане сторонников Нестория, Прокл бросает вызов Несторию, начиная свою проповедь именно с этого термина, ставшего предметом пререканий:

Нынешнее собрание наше в честь Пресвятой Девы вызывает меня, братия, сказать Ей слово похвалы, полезное и для пришедших на это церковное торжество. Оно составляет похвалу жен, славу их пола, какую доставляет ему Та, Которая в одно время есть и Матерь, и Дева. Вожделенное и чудное

собрание! Торжествуй, природа, потому что воздается честь Жене; ликуй, род человеческий, потому что прославляется Дева. Ибо «когда умножился грех, стала преизобиловать благодать» (Рим. 5:20). Нас собрала здесь Святая Богородица и Дева Мария, чистое сокровище девства, мысленный рай второго Адама, — место, где совершилось соединение естеств, где утвердился Совет о спасительном примирении[690].

Прокл Константинопольский. Фрагмент фрески

Далее Прокл излагает христологическое учение в терминологии, максимально дистанцированной от несторианской. Акцент делается на единстве Лица Иисуса Христа как Бога и Человека. «Кто видел, кто слышал, чтобы обитал во чреве Беспредельный Бог, Которого не вмещают Небеса, Которого не ограничивает чрево Девы?» — спрашивает проповедник. И отвечает:

Родившийся от жены не есть только Бог и не есть только Человек: этот Родившийся сделал женщину, древнюю дверь греха, дверью спасения; где змий разлил свой яд, найдя преслушание, там Слово воздвигло Себе одушевленный храм, войдя туда послушанием; где возник первый грешник Каин, там родился бессеменно Искупитель человеческого рода Христос[691].

Пантократор. Мозаика. XIV в. Церковь Паммакаристос, Стамбул, Турция

Здесь святой Прокл воспроизводит традиционное учение о Христе как втором Адаме и Марии как второй Еве, восходящее к апостолу Павлу и священномученику Иринею Лионскому.

Рождение Христа сверхъестественным образом от Девы служит для Прокла прямым доказательством того, что