У Анны узнаю, что Элейн пошла проведать Артура и решаю отправиться следом. Пора и мне познакомиться с ее другом. И сказать спасибо. Да, именно поблагодарить, а не набить морду. Мне незачем ревновать. Малышка все равно уже призналась, что любит меня. А он все-таки ее защитил, когда беда была совсем рядом.

В палате помимо моей девочки находится супружеская пара средних лет. После короткого знакомства родители Артура отправляются вниз, узнать насчет выписки, предоставляя нам возможность пообщаться. Только вот разговор как-то не клеится.

Элли неловко мнется, не зная, как сгладить возникшую неловкость, а мои попытки начать разговор разбиваются о ледяной взгляд парня, сидящего на больничной койке. Артур смотрит так, как будто хочет немедленно свернуть мне шею и прикопать где-нибудь в темном-претемном месте.

А еще вижу затаенную, но мужскому взгляду все же явно различимую ревность. Ну вот кто бы сомневался? Крутиться возле Элли и остаться равнодушным может только полный импотент или любитель мальчиков. Кажется, пора внести ясность в ситуацию. А то нервов моих надолго не хватит.

— Милая, — не принесешь нам кофе? — притягиваю ее к себе и целую в висок, а потом слегка касаюсь губ. Мечу территорию для особо непонятливых. Судя по горькой усмешке и рефлекторно сжавшимся кулакам, мой жест он заметил и понял правильно. — Тут рядом есть небольшая кофейня. Как выйдешь из центрального входа, сразу поворачивай налево, не ошибешься.

Элли уходить не торопится и как-то настороженно на нас смотрит. Опасается, наверное, что мы без нее тут подеремся и разнесем всю палату.

— Иди, Эль. — Артур усмехается и выдает голливудскую улыбку. — Мы тут пока пообщаемся.

— Я надеюсь, пообщаетесь не кулаками? — подозрительность из нее так и хлещет.

— Ну, что ты, Элли, как можно, — одариваю ее успокаивающей улыбкой и провожаю до лифта, крепко поцеловав напоследок.

— И как долго ты собираешься пудрить ей мозги? — о, вот и претензии подъехали. Не успел даже дверь в палату закрыть, как парень тут же на меня вызверился. — Хочешь игрушку — найди другую кандидатуру. Девок тебе мало что ли? Не мучай Эль. Она этого не заслуживает.

— А можно уточнить, с чего такие выводы? — во мне закипает раздражение, и лишь ценой титанических усилий удается его сдерживать.

Парень встает, опирается поясницей о подоконник и устремляет на меня полный возмущения взгляд:

— А ты не похож на тех, кому нужны серьезные отношения. Знаю я таких как ты. Лишь бы трахнуть девчонку, а потом выбросить, как надоест. Да и по отрывкам фраз Эль видно, что у вас все поверхностно. Она же просто ходит и страдает по тебе.

— А ты сам-то святой? Рыцарь печального образа? Непогрешимый идеал? Видел я в твоем профиле толпы жаждущих женских сердец. Так что не тебе попрекать меня прошлыми грехами.

— Нет, но… — парень как-то сразу сдувается. Ха, я попал в самую точку. — Я тоже далеко не святой. Просто Эль — особенная, понимаешь. Непохожая на стайку этих фафоровых кукол, которые постоянно отираются рядом. А ты ее сломаешь своим отношением.

— Понимаю. Сам на это запал. Как только разглядел получше. И да, Элли для меня не игрушка, и никогда ею не была. Только признаваться в этом не хотел. Даже самому себе. Пока чуть не потерял. А тебе я теперь по гроб жизни обязан, как ни тяжко это признавать, — замечаю вопросительный взгляд и поясняю: — За то, что спас мне любимую женщину…

— Не для тебя старал… — вдруг осекается и пристально смотрит мне в глаза. — Любишь?

— Еще как. Даже самому страшно. Не привык я к отношениям. А теперь вот придется менять привычки.

Парень замолкает и некоторое время пристально сверлит меня недоверчивым взглядом. Я смотрю на него в ответ. Такая вот немая дуэль. В итоге, видимо найдя что-то важное в моем взгляде, кивает и потирает забинтованную грудь.

— Эль знает?

— Да. Только не совсем еще верит, но это дело поправимое. Поэтому сразу говорю — планов на ее счет не строй. Она моя. Вся моя и ничья больше.

Артур откинул голову назад и громко хохотнул:

— Да если б я думал, что у меня есть хоть мизерный шанс, то ты бы уже летел с лестницы вниз. И травма бы мне не помешала.

— А самоуверенности тебе не занимать, — усмехаюсь и усаживаюсь в кресло. Артур следует моему примеру.

— Как и тебе. — парирует, задумчиво смотря в потолок. — Только вот отшила она меня моментально. Сразу обозначила, что дальше дружбы дело у нас не зайдет. Так что либо так, либо я валю лесом.

— Моя девочка, — наверное, сейчас я выгляжу как сумасшедший. Но мне по барабану. Мне чертовски приятно это слышать. Что малышка привязалась ко мне так, что для остальных поставила полный заслон.

— И где в мире справедливость, спрашивается? — парень вздыхает и прикрывает глаза. — Я мог познакомиться с ней раньше.

— Но вышло иначе. — пожимаю плечами. — Видимо, твоя судьба ждет тебя где-то в другом месте.

— Ты веришь в судьбу? — удивленно на меня смотрит.

— Поневоле поверишь, когда вас свяжет случайно разбитый телефон.

— Это как?

Обрисовываю в двух словах обстоятельства нашей второй встречи и Артур присвистывает.

— Надо же. А ведь я мог отвезти ее в травмпункт сам, если бы тогда не отправили на выезд. — тянет задумчиво.

— Ну вот видишь…

На несколько минут повисает молчание, но оно уже не кажется мрачным. Напряжение спало окончательно.

— Я надеюсь, ты не будешь запрещать нам общаться?

— Боюсь, что если попробую, то Элли меня пошлет в тот же самый лес. А рушить наши отношения я не хочу. И так дел успел наворотить немало. Да и превращаться в домашнего тирана — довольно мерзкая перспектива. — усмехаюсь, но все же решаю предупредить: — Но если узнаю, что распускаешь руки, оторву их с корнем.

— В таком случае, оставляю за собой право надрать тебе задницу, если ты ее обидишь.

— Если снова обижу, то даже не буду сопротивляться. Бей, сколько душе будет угодно.

И на сей воодушевляющей ноте мы все же пожимаем друг другу руки. Делить нам больше нечего.

* * *

— Пойдем, Эль? А то простынешь еще. На улице лютая холодина.

Девушка кивает, поправляет лежащий у памятника букет цветов и направляется к выходу. Некоторое время идем молча. Кладбищенская атмосфера и в целом не особо располагает к разговорам, а в зимнее время так особенно. Стужа, сильный ветер, голые остовы деревьев, бесконечные ряды надгробий, хриплое воронье карканье над головой. Даже дышать трудно, как будто на твою собственную грудь готова опуститься могильная плита.