обложке в числе ближайших сотрудников «Логоса» – на место Лосского и Франка. Нам важно поставить имя Вячеслава Иванова – Ваше сочувствие много значит и покажет всем, что мы не партийный, а вообще философский орган. Вспоминая наши беседы, я полагаю, что таково и Ваше мнение. Вы всегда считали «Логос» сознавшей себя философией. Критикуя «Логос», Вы критиковали философию. Вы не принимаете «Логос» постольку, поскольку для Вас вообще не приемлема в последнем смысле философия. Нам важно, чтобы это Ваше мнение, столько раз столь определенно Вами высказывавшееся, Вы ныне подтвердили еще раз Вашим согласием на нашу просьбу. Это и будет соответствовать фактам: Вы дали нам уже Вашу статью и, надеюсь, дадите еще. Мотивы Лосского к Вам не относятся. Из того, что Вы дали нам Ваше имя, никто не заключит, что Вы стали партийным философом – против «Пути», в котором Вы сотрудничаете[698]. Всякий поймет, что Вы сочувствуете «Логосу» условно, как признаете ценность философии в сфере условного. Недовольство Бориса Николаевича] философией Вас тоже вряд ли должно остановить. Думается, Вы не последуете зову Штейнера, и Ваше ни в каком посредничестве не нуждающееся посланничество слишком уверено в себе и слишком широко, чтобы отвергать условную ценность философии.

Так как 30 марта выходит новая книга «Логоса», то нам очень желателен был бы Ваш скорый ответ[699].

Надеюсь, у Вас все благополучно, и Вы довольны Вашим пребыванием в Риме[700]. Я остаюсь здесь до числа 16–20 мая, а затем собираюсь в Германию на лето [зач.: (Кстати, к сведению Марии Михайловны: мы хотели бы во всяком случае][701]. С наслаждением читаю Вашу «Нежную тайну»[702].

Передайте, пожалуйста, искренний привет Вере Константиновне и Марии Михайловне[703].

Сердечный привет шлет Вам искренне Вам преданный

С. Гессен.

5

СПб. 27/10 мая [19]13[704]

Глубокоуважаемый и дорогой

Вячеслав Иванович,

Из Вашего письма я вижу, что решение Ваше, к сожалению, бесповоротно, и ему надо подчиниться. Тем настойчивее я просил бы Вас за то дать «Логосу» какую-нибудь статью (из области эстетики), чтобы тем подтвердить Ваше участие в нем как дружественного сотрудника. В данном случае Вы последуете примеру Н. Лосского, напечатавшего статью в том самом номере «Логоса», с обложки которого было впервые снято его имя[705].

У меня экзамены в середине мая кончаются, и я тотчас же уеду во Freiburg, где находятся уже Нина Лазаревна с сыном. Очень хотелось бы с Вами лично побеседовать. Надеюсь, осенью Вы будете в Петербурге?[706]

Прошу Вас передать сердечный привет Вере Константиновне. Мой отец благодарит за память и просит кланяться.

Искренне преданный и уважающий Вас

С. Гессен.

P S. Как жалко, что существенный спор Бориса Николаевича с Федором Августовичем по вине обоих принял такую ненужную, злую, личную форму![707]

М. М. Замятниной[708]

1

Сестрорецкий курорт Заречный пр., д. Курбатова Тел. 41

19 июня [19]12[709]

Многоуважаемая Мария Михайловна,

Сейчас получил телеграмму от моих знакомых из Рима, которым я предложил квартирное содружество (Р. Б. Шаскольский). Телеграмма гласит: Der Kommune einverstanden unser Rückkehr Herbst noch unsicher[710]. Выяснится это лишь через некоторое время. Итак, я снова не могу дать Вам окончательного ответа. Думаю поискать еще компаньонов, хотя сейчас не предвижу никого. Если Вам не удобно ждать, то пожалуйста не стесняйтесь и сдайте кому-нибудь другому.

Впрочем, следующие два плана: не согласится ли Михаил Алексеевич[711] (как его здоровье?) остаться в своих комнатах (за рублей 30–35) только без стола, или другой: одна наша хорошая знакомая (М. Грюнвальд[712]), «влюбленная в башню», мечтает поселиться в ней, но только с октября месяца: т. е. с август[а] по октябрь Вы теряете половину (или немного меньше) квартирной платы (т. е. 80 рублей). Если на последнее Вы согласитесь, то можно считать вопрос поконченным. Тогда сообщите, пожалуйста, когда жене или мне приехать, чтобы с Вами окончательно переговорить. Имейте в виду, что если Вы согласитесь на последнее, то это только крайний случай: ведь приезд Шаскольских осенью все-таки очень вероятен.

Итак, жду Вашего ответа

Искренне преданный

С. Гессен.

2

Сестрорецкий курорт, Заречный пр., д. Курбатова

27 июня [19]12[713]

Многоуважаемая Мария Михайловна,

Т[ак] к[ак] крайне занят сейчас, то не могу поехать сам в город и вынужден ограничиться письмом. Жена мне передавала, что Вы настаиваете на цифре 100 без услуг. Я был так уверен, что Вы сами раньше предложили 90, что думал, что жена перепутала, почему и просил ее снова переговорить с Вами. Очевидно, перепутал я, хотя именно цифра 90 мне ясно помнится.

Но раз для Вас эта цифра очень существенна, то полагаю, что нам следовало бы на нее согласиться, чтобы кончить наконец эту канитель. Итак, резюмирую условия:

1) мы платим Вам в месяц 100 рублей (с дровами)

2) швейцару и дворникам около 10 руб.

3) срок: 1 августа 1912—1 июня 1913

4) за август и сентябрь мы получим только половину, причем М. А. Кузьмин в течение августа продолжает жить в квартире.

Кажется, все. О способе уплаты, контракте и т. д. Вы расскажете лично. Пожалуйста, сообщите, когда мне (или жене) приехать в город, чтобы уже окончательно условиться с Вами.

Очень извиняюсь за проволочку, в которой я лишь косвенно виноват.

Сердечно преданный

С. Гессен

3

СПб. Таврическая 25

22 сент[ября] [19]12

Многоуважаемая Мария Михайловна,

Очень прошу Вас о следующем. Пожалуйста, напишите немедленно в Правление Общества электрического освещения 1886 года (СПб. улица Глинки, 14) заявление, в котором Вы просите в квартире Вашей поставить два счетчика в виду того, что передали квартиру двум семьям. Упомяните, что счета Ваши простирались на очень большую сумму, и что Вы просите (даже считаете, что это очевидно само собою) дать второй счетчик бесплатно. Не забудьте указать адрес квартиры. Без Вашего письменного заявления О[бщество] не согласно что-либо делать в Вашей квартире. – Я прошу Вас немедленно написать потому, что давно уже получил от Сергея Константиновича][714] обещание сообщить Вам эту просьбу, которое однако им было забыто. Счетчик же необходимо поставить возможно скорее, т[ак] к[ак] 1-го уже переезжает г-жа Грюнвальд.

Затем: если можно было бы Сергею Константиновичу как-нибудь достать ключи от одной запертой комнаты, то было бы очень хорошо. Сергей Константинович] поставил бы туда кое-что лишнее, что осталось в квартире, нам не нужное и не просившееся[715] ни мною, ни моей женою (два лишних стола и