Герб Перловых

Жемчужины натурального цвета (по сути, серебряные) — разумеется, гласные фигуры. Перл — это относящееся к XVII веку наименование жемчуга — заимствование из европейских языков, восходящее к латыни. Цветущий чайный куст — символ «деятельности рода на поприще торговли». Орлиные крылья — отсылка к государственному гербу как знак пожалования дворянства российским государем. Обращает на себя внимание форма расположения и количество жемчужин — их шесть, и они образуют круг. Такая композиция находит известную аналогию в гербе Медичи — в нем шесть шаров, также образующих круг. Напомню, что Медичи первоначально тоже занимались торговлей, так что композиционное сходство здесь вполне объяснимо. Ветки чайного куста в нашлемнике герба Перловых соединяются в некое подобие круга, а количество красных чайных цветов соответствует количеству жемчужин в щите. Тем самым достигается изобразительная гармония, столь характерная для русской геральдики в пору ее расцвета.

Пушкин

Константин Николаевич Батюшков в письме к князю Петру Андреевичу Вяземскому от 4 марта 1817 года поместил шутливый «Запрос Арзамасу», написанный в подражание одному из стихотворений Вольтера:

Три Пушкина в Москве, и все они — поэты.

Я полагаю, все одни имеют леты.

Талантом, может быть, они и не равны;

Один другого больше пишет,

Один живет с женой, другой и без жены,

А третий об жене и весточки не слышит

(Последний — промеж нас я молвлю — страшный плут,

И прямо в ад ему дорога!), —

Но дело не о том: скажите, ради бога,

Которого из них Бобрищевым зовут?

Герб Пушкиных

Из этого стихотворения можно видеть, что в роду Пушкиных поэтом был не только Александр Сергеевич. Первый Пушкин, упомянутый Батюшковым, — Алексей Михайлович (1771–1825), генерал-майор в отставке и камергер, переводчик пьес французских драматургов и стихотворец. Второй Пушкин — это Василий Львович (1766–1830), известный поэт, дядя Александра Сергеевича и член «Арзамаса» с прозвищем Вот. В тот момент он давно развелся со своей супругой после долгого бракоразводного процесса и больше официально не женился (хотя имел внебрачных детей). Третий Пушкин — Бобрищев, представитель совсем другого рода Пушкиных, по-видимому, это будущий декабрист Николай Сергеевич (1800–1871), который в то время напечатал несколько стихотворений в разных изданиях. Он, конечно, был не равен «летами» с двумя предыдущими, но чего не напишешь в шутку.

Герб рода Пушкиных был утвержден в самом конце XVIII века хлопотами именно Василия Львовича.

Щит герба разделен горизонтально на две части, из коих в верхней в горностаевом поле на пурпуровой подушке с золотыми кистьми положена княжеская шапка. В нижней части в правом голубом поле изображена в серебряных латах правая рука с мечом вверх подъятым; в левом золотом поле голубый орел с распростертыми крыльями, имеющий в когтях меч и державу голубого ж цвета.

Фигуры этого герба в основном совпадают с фигурами гербов пушкинских однородцев, в том числе графов Мусиных-Пушкиных и Бутурлиных, на гербы которых, по всей видимости, и ориентировались при составлении герба Пушкиных.

Как показал О. И. Хоруженко, эти гербовые фигуры, впервые зафиксированные в дипломном гербе первого графа из рода Мусиных-Пушкиных — Ивана Алексеевича (1716), связаны с его служебной деятельностью и легендой о происхождении родоначальника Пушкиных Ратши. Одноглавый орел заимствован из символики Прусского королевства, поскольку Пруссия считалась исторической родиной Ратши, выехавшего «из Немец». Корона — одна из эмблем астраханского титульного герба и свидетельство о службе Ивана Алексеевича астраханским воеводой. Рука с мечом, вероятно, означала военную службу графа, в том числе его присутствие на поле Полтавского сражения. Эти символы впоследствии разошлись по гербам пушкинских однородцев. Сам Александр Сергеевич после смерти Василия Львовича пользовался его гербовой печатью. На ней герб Пушкиных увенчан графской короной — по-видимому, также заимствованием из герба Мусиных-Пушкиных. Подобный герб украшает интерьеры литовского имения Маркучяй, принадлежавшего сыну Александра Сергеевича Григорию (1835–1905).

В рукописях Пушкина встречается два рисунка гербов (иногда к ним прибавляют и третий, представляющий собой лишь отдельные элементы герба, весьма условно опознаваемые). Особенно интересен маленький рисунок, выступающий в роли своеобразной концовки-виньетки для текста поэмы «Домик в Коломне», законченной 9 октября 1830 года в Болдинскую осень, когда поэт был вынужден находиться «в карантине» в своей родовой (по линии отца) усадьбе Болдино Лукояновского уезда Нижегородской губернии. Герб этот весьма интересен. Его щит трехчастный — пересеченный и полурассеченный. В первой, верхней части не вполне ясное изображение, которое известный исследователь С. А. Фомичев считал крестом. Во второй части никакой фигуры нет, а в третьей — выходящая влево рука с мечом. Над щитом помещена условная корона, напоминающая графскую, по сторонам щита — выходящие стрелы или копья, подобные арматуре. Сам щит по диагонали пересекает перевязь слева направо — это так называемая левая перевязь, или bend sinister (barre). С. А. Фомичев в книге «Графика Пушкина» связал это изображение с геральдическими символами крестоносцев и предположил, что оно демонстрирует пародийный смысл самого «Домика в Коломне», написанного октавами, по образцу поэмы «Освобожденный Иерусалим» Торквато Тассо (1581).

На самом деле герб, нарисованный Пушкиным, — не условный набор рыцарской символики, но вполне конкретная вещь — родовой герб самого поэта. На этот факт обратил внимание В. П. Старк. По его мнению, верхняя фигура — это намек на княжескую шапку, лежащую на подушке, которая занимает верхнюю часть пушкинского герба. При этом сам герб показан в зеркальном отражении, и исследователь справедливо предположил, что Пушкин перерисовывал герб с матрицы своей печати, доставшейся ему в наследство от дяди. Эту мысль подтверждает форма короны на рисунке, перекликающаяся с короной на гербовой печати (как уже говорилось, на гербовую корону Пушкины права не имели). В. П. Старк полагает, что перевязь здесь — традиционный геральдический знак незаконнорожденности и что появился он на рисунке по двум причинам: прозаической и поэтической. В Болдине поэт вспоминал о своем внебрачном сыне, умершем в младенчестве четыре года назад; поэму «Домик в Коломне» поэт считал как бы незаконной в своем творчестве. Версия интересная, но не бесспорная.

Однако сама по себе перевязь слева не обозначала внебрачное происхождение гербовладельца. Такую функцию выполняла узкая или укороченная перевязь, а у Пушкина она обычная, своего рода классическая. Правда, поэт мог не вдаваться в такие тонкости или вовсе не знать о них. Но если предположить особый, «внебрачный» смысл этой фигуры в данном рисунке, придется признать,