Ostap Karmodi - О том, как может выглядеть план Трампа по... | Facebook

November 28, 2024 08:32

Facebook

Когда почти все заняты падением рубля - самое время в очередной раз поговорить о ракетах. Ведь известно, что курс национальной валюты растет с помощью "Орешника". Естественные, так сказать, симбионты. Достаточно посмотреть на биржевые индексы "Орешником" называется ракета, а на орехи достается национальной экономике. Почему-то неудивительно...

  Facebook

November 28, 2024 08:29

Андрей Колесников Обозреватель «Новой газеты» и... - Борис Грозовский | Facebook

Андрей Колесников Обозреватель «Новой газеты» и The New Times Русская испанская мечта: возможна ли нормализация после Путина на конференции «Страна и мир: российские реалии» Многие, кто пытаются пережить нынешний кошмар, приспосабливаясь к нему, хотели бы возвращения в январь 2022: страна открыта к Западу, потребительское благополучие. Конечно, есть сценарии фашизации, но возможна и «русская испанская мечта» - попытка мягкого транзита по окончании нынешнего режима. В Испании этот транзит фактически был подготовлен самим Франко, а транзит прошел практически безболезненно. Испанский транзит предполагал преемственность – франкистские элиты остались у власти, но изменили страну. Возможен ли подобный путь и в России против Путина? Против такого сценария – то, что контрэлита в России, в отличие от Испании после Франко, не простит элите сделанного и будет настаивать на уголовном преследовании. Но реалистичнее думать, что кто-то из нынешних элит может стать транзитным премьером, лидером, который обеспечит плавный переход. Александр I жаловался на недостаток реформаторов, но когда возникает возможность для реформ, недостатка в реформаторах уже не наблюдается, в том числе они могут появиться и внутри старых элит. Охотников возглавить процесс нормализации в нынешней элите будет много. Любой позитивной программе должна предшествовать «нормализация», подобная тому, что происходило при Хрущеве или Горбачеве. По сути, это третья десталинизация, которая будет идти за нынешней ресталинизацией в исторической политике и образовании. Десталинизация – это ключевое, что сделал Хрущев, и что предстоит сделать после окончания нынешнего режима. Демонтаж этого политического наследия станет ключевой задачей транзитного правительства – снова придется признать, как пел А.Галич, что «оказался наш Отец // не отцом, а сукою». Кто может провести такую нормализацию? После 1956 реабилитацией занимались примерно те же, кто до этого сажали людей. Возможно, так будет и в этот раз. Условные Клишас с Крашенинниковым могут развернуться и возглавить эту работу. Не хотелось бы их видеть в этом качестве, но давайте думать о том, как это все может происходить в реальности [а не в мечтаниях]. «Ждуны» конца режима есть только в населении, но и в элитах. А большинство населения, глухо ворча, примет и демократизацию, и нормализацию. Нормализация – это процесс выхода из чудовищного помраченного состояния нации. Он может быть очень долгим и тяжелым. А возможен и быстрый сценарий, как в Германии после 1945. Все там начинали «помогать бабушкам», чтобы самооправдаться. Если начальство решит, что нужна демократия, бюрократия и население будут строить демократию. Если скажет, что нужен фашизм – ну, значит так. Поэтому демонтаж путинизма будет более долгим и тяжелым – левадовская концепция тоталитарного человека, над которой посмеивались в 2010-е годы, все еще продолжает воспроизводиться. Так что реформирования законодательства и институтов будет недостаточно для того, чтобы изменились люди, перестав быть апатичными, равнодушными и готовыми к выполнению любых указаний: строили общество граждан, построили общество потребителей.

  Андрей Колесников Обозреватель «Новой газеты» и... - Борис Грозовский | Facebook

November 28, 2024 08:28

Александр Морозов Институциональное устройство... - Борис Грозовский | Facebook

Александр Морозов Институциональное устройство России после Путина: программные идеи российской оппозиции на конференции «Страна и мир: российские реалии» В чем состояли программные идеи российской оппозиции в последние 25 лет? Этап борьбы российской либеральной оппозиции против авторитарного режима окончился с началом войны. По сути, либералы боролись за свои политические права, которые у них постепенно отнимал Путин. Это была борьба за возвращение и расширение политического представительства – вплоть до протестов на Болотной площади. Затем была борьба против репрессий. И в последние годы перед войной – борьба за более резкое разрушение репрессивного государства, которая себя скомпрометировала, за создание дизайна нового государства в целом. Все выступали с одинаковыми институциональными предложениями – от «Яблока» и «Парнаса» до документов Навального и «Открытой России». Все настаивали на отказе от «суперпрезидентской» республики, на реформе избирательной системы, прямых выборах верхней палаты парламента, реформе судебной, правоохранительной системы и спецслужб, на борьбе с коррупцией и обеспечении свободы медиа, на расширении полномочий местного самоуправления. Правительственные программы модернизации последних десятилетий в целом мало отличались от предложений оппозиции – например, доклад ИНСОР (2010) для Медведева. Проекты КГИ, который возглавлял Кудрин, мало отличались от оппозиционных проектов, которые обсуждались в «Либеральной миссии», «Плане перемен», «Рефоруме». Когда все это закончилось, теперь обсуждается уже полное переучреждение государства. Переход, подчеркивает Ходорковский в книге «Как убить дракона», возможен только через революцию. Как не вернуться к авторитаризму – действительно фундаментальная проблема. Легитимация власти в России связана не с государством, а с манипуляцией большинством. Путинское большинство действительно существует в политическом смысле – это сконструированное, манипулируемое большинство, но оно все время достраивается. Поэтому оно меняется – посткрымское, военное большинство… Это большинство всего лишь собирается оставаться большинством, не меняясь. Возможна ли другая легитимность? Через Госсовет, как предлагает Ходорковский, - вряд ли. Через «Верховный совет», как предлагают бывшие депутаты разного уровня, - тоже едва ли. Манифест об устойчивом мире вообще не прописывает процедуру легитимизации. Институциональные поиски на