— Разве она, не бывшая девушка? — спрашивает, Грета, возобновляя наш разговор.

Мне требуется секунда, чтобы понять, о какой бывшей она говорит. Мои руки опускаются к ее талии, и когда я притягиваю ее ближе, ее пальцы проникают под облегающую майку, приподнимая ее, чтобы обнажить гладкую поверхность моего пресса. Я изгибаюсь от ее прохладного прикосновения, бугорки моих мышц проступают от напряжения. Ей это нравится, и она несколько раз проводит по ним мягкими подушечками пальцев, прежде чем провести по линии моей грудины к плечам, ее ладонь потирает круги вокруг четко очерченных мышц.

Я поднимаю руку, чтобы коснуться изящного ожерелья, провожу кончиком ногтя вверх и под ее шарф, чтобы почувствовать ключицу. Наряд, который на ней, должен быть незаконным, и тот факт, что, когда она выйдет, другие люди смогут увидеть ее в нем, немного расстраивает меня.

— Бывшая, — медленно отвечаю я. Желая разрядить атмосферу, я добавляю, — что означает, что я готов к следующей.

— Отис — это игра, правда? — она присвистывает, ее губы нависают над моей грудью.

— Это делает меня пит-стопом для тех, кто придет?

Мне требуется секунда, чтобы ответить, когда ее губы прижимаются к моему кадыку. Моя хватка на ее теле усиливается, пытаясь притянуть ее ближе.

— Кто скажет, что ты не такой человек?

Я настолько погружен в этот момент с ней и в то, что она делает, что не понимаю, что перешел черту, пока она не перестает прикасаться ко мне, и я остаюсь холодным, реальность моих действий повергает меня в сожаление.

— Это убийца настроения, если я когда-либо такое слышала, — ворчит она. Она бросает что-то мне в лицо, и тогда я понимаю, что она принесла еще одну накрахмаленную белую рубашку и майку для меня. Отступив на шаг, она прислоняется к раковине и скрещивает руки на груди, глядя на меня с неодобрением.

— Это была шутка, — я стаскиваю остальную одежду и одеваюсь. Я пытаюсь действовать быстро, взъерошенный тем, что только что произошло, но это только заставляет меня еще больше запутаться. Грета, остается, наблюдая за мной терпеливо, бесстрастно.

Как только я одеваюсь и собираюсь выйти из ванной, она останавливает меня.

— Нам нужно поговорить, — осторожно начинает она.

Я глупо моргаю, глядя на нее, моя кровь стынет в жилах.

— Поговорить?

— Не смотри так испуганно. Ничего особенного… — она фыркает, быстро подхватывая мои мысли. — Это по поводу той записки, которую я нашла в твоем грузовике перед тем, как ты уехал на перерыв.

— Записка? Какая записка?

Она лезет в свой лифчик и достает смятый клочок бумаги. И тут же у меня замирает сердце. Еще до того, как она читает вслух, меня охватывает ужас.

— Помнишь это? «Позавтракаешь у меня в следующий раз?»

— Ой, — то, как я отреагирую на это открытие, определит нашу дальнейшую траекторию.

Грета прикусывает нижнюю губу и кивает, снова сминая листок бумаги в кулаке.

— Я предполагаю, что это старое.

Я киваю.

— До того, как мы заключили наше соглашение, верно?

Еще один кивок.

— Ладно. Что ж… Ты сказал, что у тебя нет времени на отношения.

— Я действительно так сказал, и я не хочу отношений, — но я был бы не прочь уделить тебе время. Мой пульс нервно колотится.

— Тогда что это? — она осторожно кладет скомканную бумагу на раковину и смотрит на нее так, словно это даст ей все ответы, в которых она нуждается.

— Это было… то, что я хорошо провел время с тобой

— И хотел сделать это снова.

— Да. Секс.

— Просто секс, и никаких отношений?

Я не отвечаю.

— Ты же не хочешь иметь со мной отношений? — она умоляет меня. Даже если ее тон отстраненный, а глаза холодные, она умоляет меня. Это очевидно по тому, как она дышит и посасывает свою припухшую от поцелуев нижнюю губу.

— Я — нет. Когда я тогда сказал тебе, что не хочу отношений, я имел это в виду. Я, знаешь ли, был слишком занят. Я слишком занят, — я совершаю ошибку, смотря на нее. Действительно смотрю на нее. Не только из-за того, насколько она сексуальна или насколько уверенной кажется. Я смотрю на нее так, как вы смотрели бы на свое любимое блюдо. Я загипнотизирован, очарован всем, что она делает, мой разум загипнотизирован, ошеломляя меня этим чувством.

Затем я совершаю еще одну ошибку, не скрыв этот взгляд, когда она поднимает на меня глаза. Я мог бы отрицать день и ночь, утверждая, что я ничего не хочу с ней и что секс, которым мы занимаемся — это все, чего я хочу и ничего больше. Что я доволен — не удовлетворён, но полностью счастлив нашей динамикой.

Я мог бы это сделать, но я бы солгал, а лгать нет смысла, когда ее удрученное выражение лица говорит мне, что она знает.

— О, Морган.

* * *

ГОЛОСОВАЯ ПОЧТА

Гроссмейстер Престон

Буффало, Нью-Йорк

12 октября 2022 года в 7:44

Расшифровка

— Отис, было приятно поужинать с тобой и тренером Дагером. Я действительно с нетерпением жду встречи с тобой в «Комбайне» в следующем году, ты доказал, что являешься грозной силой в студенческой лиге, несмотря на свою травму, и я полностью уверен, что ты будешь таким же неудержимым с нами в «Буффало». Позвони мне, если у тебя есть какие-либо вопросы, и дай мне знать, что ты думаешь о том, чтобы приехать с визитом в наше межсезонье.

Гроссмейстер Уилсон

Сан-Антонио, Техас

29 октября 2022 года в 20:08

Расшифровка

— Морган, я был действительно рад, что ты смог прийти на ужин с нашей командой менеджеров. И я хотел сообщить тебе, что мы очень хотим видеть тебя в желтом, синем и зеленом в следующем сезоне, звони или пиши мне в любое время, если у тебя возникнут вопросы, просто знай, что мы ждем тебя в «Комбайне» в следующем году.

Глава 23. Поцелуй меня дважды под омелой

Грета

Сегодня чертовски ужасный день. Как ужас типа плачь — ведро — дерьма — пока — тошнит. Поэтому, когда у Джеймса хватает ослиной наглости приставать к моей маме, я чувствую себя лучше. Особенно когда мой отец заходит, чтобы засвидетельствовать это.

— Я приглашаю тебя в свой дом, на свою вечеринку, позволяю тебе есть мою еду, праздновать с моей семьей и моей командой, и вот как ты относишься ко мне? — гремит мой отец, уперев руки в бедра, со злобным выражением на лице. — Вот как ты меня благодаришь? Предлагая обхаживать мою жену,