Шрифт:
Закладка:
«Госпожа, и что же вы собираетесь делать?»
«Убить гоблинов и спасти её.»
«А зачем?»
«Она в беде.»
«Она и должна быть в беде, её специально здесь оставили, чтобы гоблины размножались.»
«Но это противозаконно и неправильно. Она умрёт там.»
«Пусть умрёт, может, она это заслужила. Госпожа, у нас здесь только одна защита — секретность. На двоих с Алисой у вас один игломёт и два картриджа с иглами. Если вы спасёте эту девушку, то о секретности можно забыть. Рано или поздно она вас выдаст.»
«Это надо остановить, её бросили здесь, словно на съедение хищникам. И эта охота, если я убью последних, то они не смогут разводить гоблинов».
«А вот и ошибаетесь: ничего не изменится. Они привезут гоблинов откуда-нибудь ещё и снова завезут сюда пленниц для разведения гоблинов, чтобы охота продолжалась.»
«Но что же делать?»
«Отвернитесь и уходите, это не ваше дело.»
И Ванесса отвернулась, первый шаг быть тяжёлым, на ноги словно пудовые гири цеплялись, а по спине бичом били душераздирающие крики девушки. Гоблины уже начали восстанавливать свою популяцию.
— Почему мы не можем вернуться в цивилизацию? Не в Геранск, так хоть ещё куда-нибудь?
— Там нас будут искать и не остановятся, пока не найдут.
— Ты так уверена?
— Шакал уверен.
Они уже говорили на эту тему. Джиленксон проговорился, что он собирается сдать Ванессу Ритании, он знал её настоящую фамилию — Арчер. А это значит только одно: Ванесса зачем-то нужна Ританцам. Она так сильно им нужна, что те проследили за ней от Торента, где она якобы умерла в пожаре, и до Том-Том, где они вышли в отставку. А потом ещё Джиленксон долго выслеживал их по деревням. Джиленксон продался Ританцам? Его поманили золотом, и он соблазнился? Джиленксон был тот ещё мерзавец, но аристократ и патриот. После Том-Том он щеголял погонами дисциплинарных частей. Похоже, его помиловали и его карьера взлетела вверх. Дисциплинарные части относились к службе внутренней безопасности. Иногда способны выполнять функции полиции, а это по сравнению с корпоративными армиями совершенно другой уровень. Скорее всего, Джиленксон просто желал выслужиться. А это значит, что он не предавал родину, их ищет правительство Геранска. И ищет, чтобы выдать Ританцам, вполне возможно, за вознаграждение. Иначе бы они не знали её ританскую фамилию. Их просто продали. В Геранск им возвращаться нельзя, в Рафнии из них сразу же сделают рабов. Том-Том? Можно, но опасно. Свободное герцогство, их недруги могли бы предвидеть, что они направятся туда, и искать их там. Далеко? Но до Геранска их руки-то как-то дотянулись. Лучше уж здесь, сразу видно, кто враги. Точнее, враги все, друзей тут нет. Убивай всё, что движется, и не ошибёшься.
Глава 164 ок
Ванесса смотрела на Алису, и в голове только одна мысль вертелась: «Краше только в гроб кладут». Это у неё было полно дел, от постоянного патрулирования местности до поиска продовольствия. Постоянная мясная диета могла навредить их здоровью, так что пришлось заморачиваться насчёт корнеплодов, орехов и ягод, которые не особо и пахли. А Ванесса уже больше опиралась на запахи, чем на слух и зрение. Она уже начала считать остальных людей неполноценными инвалидами. Что такое мир красок и звуков по сравнению с миром запахов и вкусов? Но это Ванесса, а Алиса оказалась словно в тюрьме. Еда и сон, сон и еда, никаких развлечений, только серые стены натопленной пещеры и запах костра, а ещё разговоры, бесконечные длинные разговоры. Никаких других развлечений у них не было. Музыкальные инструменты они не взяли, о чём сейчас жалели. Иногда Ванесса пела Алисе, просто так, без музыки. Иногда рассказывала всякие сказки и истории, часть которых — это пересказ Шакала её устами. В конце концов она послала этого занудного перестраховщика куда подальше и вытащила Алису на пикник. Специально для такого редкого мероприятия Ванесса нашла где-то мёд диких пчёл.
— М-м-м, вкусняшка, — говорила Алиса, лакомясь мёдом. Она окунала туда палец, а потом совала его в рот, облизываясь. — Только хлеба не хватает, скучаю по хлебу.
— Ну, извини, бананьев нема, — сказала Ванесса, доставая из углей палочкой запечённую картошку. — Картошку будешь?
— Угу, — кивнула Алиса.
Ванесса разломила картофелину пополам, потом подула на одну половинку, посолила её и отдала Алисе.
— Вас, а чего бы тебе сейчас хотелось?
— М-м-м, мужика с прибором побольше, — задумавшись, ответила Ванесса.
— Хе-хе, фу, как пошло!
— А я что, виновата? Это эльфийские гены! Шакал впихнул в меня пятисотлетнего эльфа. Я вчера чуть гоблина не изнасиловала.
— Что, правда? — хрустя огурчиком спросила Алиса. — А каково это, быть немножко эльфом?
— Тёмным эльфом. Между ними, оказывается, настолько большая разница, что обычные эльфы их даже за родню не считают. Ну, они очень чувствительные: человек по сравнению с эльфом — сухарь.
— Эмоциональные, что ли?
— Это не совсем подходящее слово, всё тоньше и сильнее, удовольствие, боль, всё в разы сильнее. Даже в десятки раз. Отсюда и эмоции, не удивительно, что все тёмные эльфы с придурью. Мозг сходит с ума от получаемых ощущений, а они ещё и живут… неизвестно сколько. Теоретически, тёмный эльф бессмертен.
— Что, и даже простые прикосновения? — Алиса потянулась, чтобы погладить Ванессу по щеке.
Ванесса застонала от удовольствия и потянулась вслед за убираемой рукой.
— Ах, Алиса, не искушай меня, в эту чокнутую голову иногда такие сумасшедшие мысли приходят, — сказала Ванесса, отсаживаясь чуть подальше и обнимая свои совершенно не человеческие, скорее кошачьи, задние ноги.
— Ха-ха, лесбиянка, извращенка, ну, чтобы заполучить мужчину, тебе придётся хорошенько вымыться.
— О-о-о-о, ванна с тёплой водой — вот о чём я мечтаю по-настоящему. Вымыться, хорошенько, с мылом, так, чтобы кожа красная была…
— Она у тебя сейчас фиолетовая.
— Не лезь в мои мечты! А потом в постель, на белые, выстиранные, накрахмаленные одеяла. И спать два дня подряд, чтобы никто не доставал. Ну а потом можно и мужчину… или двух.
— Трёх! Хе-хе, сучка голодная, — Алиса заулыбалась, бросая в рот кисленькие ягодки.
— А ты? Чего бы хотелось тебе?
Алиса погрустнела.
— Кул. Я бы хотела поглядеть на его лицо до того, как я… — Алиса замялась, будто ком в горло попал. — Перед тем как я рожу свою дочь.
Ванесса поковыряла палочкой в углях.
— Не жалеешь, что оставила его там?
— Жалею, — кивнула Алиса. — Я по нему так скучаю. Но если бы
