— Понял, — повторил Дек.

Чейз начал возвращаться в столовую, бормоча:

— Спасибо, Дек.

— Не благодари меня, брат. Я должен был вернуться к бездомному несколько дней назад.

Чейз остановился на кухне и твердо сказал:

— Ты не вернулся. Но ты его нашел. Теперь ему окажут помощь.

Дек на мгновение замолчал.

— Увидимся через двадцать минут, — сказал Чейз.

— До скорого, брат, — пробормотал Дек.

— До скорого, — ответил Чейз и отключился.

Он вздохнул.

Затем подошел к широкому проему, ведущему в столовую, и все взгляды обратились на него.

Он смотрел только на Фэй.

— Фэй, детка, мне нужно поговорить с тобой секунду, — мягко позвал он.

Она тоже смотрела только на него, широко распахнутыми, испуганными глазами.

Он видел, как ее лицо побледнело, а губы безмолвно произнесли: «Малахия».

Но Сайлас громко спросил:

— Все в порядке, сынок?

Чейз оторвал взгляд от Фэй и посмотрел на ее отца.

— Нет.

По его слову Фэй отодвинула стул и бросилась огибать стол.

Когда она приблизилась, он схватил ее за руку и повел в гостиную. Он слышал бормотание из другой комнаты, но был сосредоточен на своей цели.

Когда они остановились в гостиной, Сайлас, Бойд и Сондра были с ними.

Он проигнорировал их и обратил свое внимание к Фэй. Подняв руку, убрал волосы с ее плеча, обвил ладонью ее шею и приблизил к своему лицу.

— Дек нашел Малахию. Он ранен. Дело плохо. Сейчас его везут в окружную больницу, так что нам нужно ехать, детка.

— Я возьму куртки, — тут же ответила она, вырвалась из его рук и побежала к лестнице.

— Я поеду с вами, — объявил Сайлас.

Чейз посмотрел на мужчину.

— Это не…

— Я еду с вами, — повторил Сайлас, на секунду задержав взгляд на Чейзе, а затем повернулся к жене.

Прежде чем он успел заговорить, она сказала ему то, в чем нуждались он, их дочери и внук.

— Джарот получит свой торт, тогда я приеду к вам, — прошептала она.

Сайлас кивнул и последовал за дочерью.

— Тебе что-нибудь нужно, брат? — спросил Бойд, и Чейз покачал головой.

— Мы позвоним, — пробормотал он.

Бойд кивнул.

В комнату вошла Лиза.

— Все в порядке?

Бойд подошел к ней, бормоча:

— Объясню позже, детка, давай вернемся к нашим мальчикам.

Чейз наблюдал, как Лиза испытующе посмотрела на мужа, но без всяких вопросов последовала за ним из гостиной через кухню в столовую. Бойд обнимал жену за плечи, а Лиза в ответ обнимала его за талию.

К Чейзу подошла Сондра, обхватила его бицепс и сжала, она смотрела ему в глаза, чуть наклонив голову к плечу, и ее глаза излучали тепло и встревоженность.

В комнату вбежала Фэй с его курткой, сама уже одетая, вытягивая волосы из-под воротника.

Она остановилась, протянула ему куртку и прошептала:

— Пойдем, милый.

Он кивнул, взял куртку, повернулся к Сондре и тихо сказал:

— Ужин был великолепен, извините, что прервал его.

Она еще раз сжала его бицепс, прежде чем отпустить, и прошептала:

— Езжайте осторожно. Позвоните нам, если будут новости. Скоро увидимся.

Он снова кивнул, надел куртку, а Фэй обняла мать. Затем Чейз взял Фэй за руку, повел к лестнице, держа крепко, когда ему показалось, что она пытается бегом добраться до машины.

Они сели в грузовик, выехали на дорогу, и когда зеркало заднего вида осветили фары «Вранглера» Сайласа, Чейз взял руку Фэй, переплел их пальцы и прижал к своему бедру.

— Все будет хорошо, — прошептал он.

— Хорошо, Чейз.

— С ним все будет в порядке.

— Хорошо, милый.

Его пальцы сжали ее руку.

Она ответила пожатием.

Затем он отпустил Фэй и потянулся к телефону.

После звонка Чейза в участок с подтверждением своих приказов, он нарушил все ограничения скорости по пути в больницу.

Глава 13

Милашка

— Милашка.

Голос Дека прозвучал так тихо, что Чейз едва мог его расслышать из-за хрустящего под ногами снега.

Чейз не вдумался в это слово, потому что его разум поглощали другие мысли.

О том, что они уже десять минут шли через темный лес у подножия восточных холмов, окружавших город. Последние пять из которых неуклонно поднимались в гору.

С тех пор, как они покинули Су-стрит, самую восточную улицу, граничащую с городом, они не видели ничего, кроме деревьев, камней, снега и лютого холода.

Совсем не весело даже для него — здорового мужчины немного за тридцать. Мысль о том, что Малахия проходил этот путь, чтобы достать то, что ему может понадобиться в городе, наполняла его беспокойством. Или еще большим беспокойством, чем он уже испытывал. Он знал, что паренек скрывался, но пребывание в заснеженной, холодной глуши, где бродили дикие животные, некоторые из которых представляли опасность, подняло ситуацию на другой уровень.

Разум Чейза также поглощала мысль о том, кто остался в больнице.

По прибытии туда, Чейзу, Фэй и Сайласу не разрешили увидеться с Малахией, так как тому срочно оказывали помощь.

Чейз предъявил свой значок и попросил ввести его в курс дела, спустя пять минут после полученной информации к ним вышла медсестра скорой. Она пришла за данными о Малахии, например, есть ли у него аллергия на какие-то лекарства и почему он в таком состоянии. К сожалению, они ничего не могли рассказать ей об аллергии на лекарства, но, по крайней мере, смогли заполнить некоторые пробелы касательно его состояния.

Перед уходом она сообщила, что крайнюю обеспокоенность состояния мальчика вызывает истощение, обезвоживание и инфекция, но не в таком порядке. Повезло, что им удалось найти вену и ввести через капельницу физраствор и антибиотики, отогреть его и продезинфицировать раны, чтобы оценить степень повреждений.

К тому времени, когда Чейз с Деком ушли, чтобы встретиться с офицерами в сарае и лично осмотреть его и окрестности, прибыла Сондра, и к ним вышел доктор с новой информацией.

У Малахии обнаружили перелом плечевой кости. Она уже начала срастаться, так что пришлось ее заново ломать и вставлять на место. Также повезло, что неопытный глаз Дека не видел ничего, кроме внешних повреждений. Малахия, очевидно, промыл раны, как смог, тем, что, судя по запаху от его свитера, было шампунем, купленным ему Фэй. На самые тяжелые раны он нанес мазь с антибиотиком — Неоспорин от Фэй. Хорошо, что он промыл раны и использовал мазь, но лечение задержалось, инфекция все еще вызывала опасения, поэтому доктор настаивал на сильных антибиотиках внутривенно.

Малахия находился в отделении интенсивной терапии, потому что по-прежнему существовали некоторые опасения, что инфекция распространится, и мальчик может потерять гребаную ногу и