Такое обращение к прислуге было для него дикостью, как и то, что эльфийка продолжает обращаться к его жене, словно она ещё незамужняя женщина.

— Они всего лишь рабы, — глухо бросил он, опустив голову.

— В доме моего отца нет рабов, только свободные эльфы.

Девушка смочила тряпку в теплой воде, осторожно приложив её к ранам мужа.

Этелберт не дёрнулся, но он чувствовал, как его кожа начинает пылать. Движения Алины были плавными и еле ощутимыми. Пьюси втянул грудью воздух, прикрывая глаза длинными ресницами, ощущая, как нежная кожа девушки касается его огрубевшей.

— Злорадствуешь? — протянул он, не открывая уставших глаз. Алина недоуменно на него взглянула, продолжая манипуляции. — Тебе приятно видеть, как мне больно?

Его рука перехватила тоненькое запястья, надавливая на раны, из которых сильнее хлынула кровь.

— Ты должна быть счастлива! — злобно выплюнул он ей в лицо, поморщив рот от боли. — Тебе стоит сильнее надавить, и крови станет больше, — её руки обогрела кровь мужа, вызвав приступ тошноты. — Тебе это нравится, правда?! — издевательски протянул Пьюси.

— Ты ошибаешься, если думаешь, что чужие страдания могут приносить радость. — Алина отдёрнула руку, вернувшись к его ранам.

— А разве это не так?

Казалось, Этелберт и впрямь был удивлен ее ответом.

— Нет, — глухо ответила девушка и откинула тряпку.

Её рука потянулась к небольшой баночке, но крышка не поддавалась. Выхватив её из рук волшебницы, Пьюси легко её открыл и протянул обратно, не отрывая голубых глаз от жены.

— Спасибо.

— Ты благодаришь меня за то, что я открыл чертову банку, содержимым которой ты попытаешься залечить мои раны?! — прорычал Пьюси, когда тёмная субстанция начала нещадно жечь кожу. — Ты просто чокнутая, дорогуша!

— А ты дурак, — в ответ парировала Алина.

Глаза Пьюси налились кровью, а пальцы сдались в кулаки.

— Следи за языком, — прошипел сквозь зубы, опаляя ее лицо своим дыханием.

Девушка в очередной раз закатила глаза.

— Скорее всего, у тебя останутся шрамы. Но если ты хочешь, то я могу отдать тебе мазь. Думаю, она поможет и облегчит боль.

Алина вытерла руки полотенцем.

— Откуда она у тебя? — Этелберт подозрительно сощурил глаза.

— Я сама её сделала, — пожала плечами девушка, и взгляд её коснулся его предплечий. — Это…

— Тёмная метка, — перебил волшебник. — Неужели твои братья тебе не показывали?! — парень усмехнулся и вздрогнул, когда холодные пальчики коснулись шрамов.

— Как ты их получил? — спросила Алина с хрипотцой в голосе.

Этелберт задержал дыхание, проследив за взглядом жены.

— Отец подарил, — прошептал тихо, и его глаза встретились с её.

Рука неосознанно потянулась к выбившимся из косы локонами и заправила их за уши, волшебница сглотнула. Его пальцы сомкнулись на подбородке, притянув лицо девушки ближе к себе.

— Перестань ходить к Министерству и высматривать своего дружка, — произнёс он вкрадчиво. — Ты думала, я не узнаю, чем ты занимаешься в моё отсутствие?! — Алина отшатнулась. — Давно пора признать, что ваши отношение были не больше, чем эфемерные.

— Это не так, — воспротивилась волшебница. — Наши чувства сильнее, чем ты думаешь.

— Поэтому он так легко забыл тебя? — перебил её Пьюси с мерзкой ухмылкой. Алина почувствовала, как слёзы покатились по щекам. — Ваша любовь оказалась недостаточно сильной, чтобы сопротивляться магии, дорогуша.

— Я ненавижу тебя, — прохрипела девушка, не сдерживая всхлипов.

— Я сильнее, — произнес волшебник, когда за Алиной хлопнула дверь. — Ненавижу тебя.

Она проплачет несколько часов, свернувшись калачиком под холодными простынями. Потом волшебница заснёт, крича во все горло, когда кошмары к ней придут ночью.

Этелберт услышит пронзительные вопли, находясь в своей комнате. После чего неспешно зайдёт к ней и будет невесомо поглаживать её спину, одной рукой удерживая запястья, чтобы она снова не исцарапала свои руки.

Под утро он уйдёт, будто бы его и не было. Но оставит после себя приятный аромат муската.

***

Хогсмид, Три метлы

— Он не особо рад меня видеть.

Лили лакомилась клубничным мороженым, между тем отвечая на вопросы. Ее подруга сидела рядом, внимая каждому слову, срывающемуся с испачканных вареньем губ.

— Даже Хвостик подтвердил, что Дже… Поттер изменился.

Алина понимающе кивнула, сжав губы. Тёплая ладонь коснулась её холодной. Миссис Пьюси выдавила из себя подобие улыбки, благодаря Лили за поддержку.

— Всё хорошо, цветочек, — отмахнулась Алина, силясь убедить саму себя, что новости о Джеймсе её отнюдь не расстроили.

— Я отравлю тебе сову, как только смогу.

Обнимая подругу, Лина оставила смазанный поцелуй на румяной щеке. Лили покрепче вцепилась в ладонь подруги. Так не хотелось её отпускать, тем более в таком состоянии.

— Спасибо тебе.

Эванс утерла непрошеные слёзы, когда Алина покинула паб.

Мисси Пьюси больше двух часов бесцельно бродила по магловским районам Лондона. Пару раз ей удалось попасть под дождь, что вызвало лишь улыбку. Лина любила дождь. И нужно признать, что сегодня он хоть немного остудил голову, на пару минут помогая позабыть о всём том, что на неё навалилось.

Глаза цвета кованого золота зацепились за телефонную будку. Оглядевшись по сторонам, Лина подошла поближе.

Набрав цифры, которые, казалось, высечены в памяти, Алина приложила телефонную трубку к уху. Раздались долгие гудки. От затянувшегося ожидания сердце девушки буквально вырывалось из груди.

— Да? — на той стороне раздался задорный голос. Зажав ладонью рот, Лина до белых пятен зажмурила глаза. — А-а-а-у? — Алина не сумела сдержать приглушенного всхлипа. — Говорите громче, вас неслышно!

Лина слышала, как на заднем фоне гремела музыка. Где-то раздался женский голос, который она не смогла узнать. Сердце болезненно сжалось. Все, как она и хотела: Джеймс живёт дальше.

— Я вешаю трубку.

Алина тихо плакала, продолжая стоять в телефонной будке.

Мимо проходящим прохожим и вовсе не было дела до плачущей девушки ни малейшего дела. Каждый был увлечён своими делами. И, конечно же, никого не волновало, что где-то разбилось девичье сердце.

— Когда ты уйдёшь? — мелодичный женский голос раздался у уха Джеймса.

Уголки рта дёрнулись, стоило почувствовать теплоту руку, обвивших широкую спину.

— Понятия не имею, — нехотя пожав плечами, Поттер обернулся на девушку.

Валери стояла перед ним в обнажённом виде. Складывалось впечатление, что эта девушка совершенно не стесняется своей наготы. А в принципе ему это только на руку.

— Так на чём мы остановились?

Подавшись вперёд, Джеймс углубил поцелуй.

— На этом, — полушепот осел на губы Сохатого.

Не прикладывая силы, Доркас толкнула парня в грудь, спиной повалив его на кровать. Смакуя момент, Валери нарочито медленно оказалась подле Поттера, а в следующий момент её губы обрушились на его возбужденную плоть, покрывая её влажными поцелуями.

Ресницы задрожали от накатившего возбуждения.

По инерции запустив ладонь в локоны усердно работающей девушки, Джеймс до боли сжал копну волос у затылка.