сделать, Джери не спросила. Ей нужно было верить, что все просто. И мне тоже. – Конечно, за пару часов с ней ничего не случится.

– Поспи немного. Сегодня Дина побудет у меня, но завтра мне, возможно, придется снова привезти ее к вам.

– Конечно. У нас все отлично, Колм и Андреа не заразились, слава богу… Обещаю, больше я с нее глаз не спущу. Мик, мне правда очень жаль.

– Серьезно, не волнуйся. Передай Шиле и Филу, что я желаю им поскорее выздороветь. Я буду на связи.

Ричи по-прежнему стоял, прислонившись к дверце машины и глядя вверх, на острые перекрестия стен и строительных лесов, расчертившие холодное бирюзовое небо. Когда я нажал на ключ машины и пискнула сигнализация, он, выпрямившись, обернулся:

– Ну как?

– Все уладил, – ответил я. – Поехали.

Я открыл дверцу, но Ричи не шевельнулся. В сумерках его лицо казалось бледным и умудренным. Он выглядел значительно старше тридцати лет.

– Я могу чем-нибудь помочь? – спросил он.

За секунду до того, как я открыл рот, меня захлестнуло желание, внезапное и мощное, словно паводок, и столь же опасное: рассказать ему обо всем. Я подумал о напарниках, которые за десять лет узнавали друг друга как свои пять пальцев. Любой из них сказал бы: “Помнишь, вчера пришла девушка? Это моя сестра, у нее беда с головой, и я не знаю, как ее спасти…” Я увидел паб, напарника, несущего кружки с пивом, втягивающего тебя в споры о спорте, рассказывающего пошлые анекдоты и байки, пока ты не расслабишься и не забудешь о том, что твой разум замкнуло. Я увидел напарника, который под утро отправит тебя домой с зарождающимся похмельем и чувством, что у тебя есть друг, надежный как скала. Картинка была настолько реальной, что об нее хотелось погреть руки.

В следующую секунду я справился с собой, и меня затошнило при мысли, что я готов был жаловаться Ричи на семейные проблемы, чтобы он погладил меня по головке и утешил. Он не мой лучший друг, с которым я прослужил десять лет, не брат по крови, а едва знакомый человек, который даже не соизволил поделиться со мной озарением, посетившим его в квартире Конора Бреннана.

– Не надо, – резко ответил я.

На миг я подумал, не попросить ли Ричи, чтобы он сам поговорил с Фионой или же напечатал отчет, а беседу с Фионой перенес на завтра – Конор никуда бы не делся, – однако эти мысли показались мне жалкими и отвратительными.

– Спасибо за предложение, но у меня все под контролем. Послушаем, что скажет Фиона.

13

Обессиленно привалившись к фонарному столбу, Фиона ждала нас перед зданием конторы. В дымном желтом свете, под зябко поднятым капюшоном красного пальто она казалась маленьким, заблудившимся сказочным существом. Я провел рукой по волосам и загнал мысли о Дине на задворки сознания.

– Не забывай, – сказал я, – она все еще под подозрением.

Ричи глубоко вздохнул, словно его внезапно накрыла усталость.

– Она не давала Конору ключи, – ответил он.

– Знаю. Но они знакомы, и, прежде чем ее исключать, мы должны выяснить, что именно их связывает.

Когда мы подошли, Фиона выпрямилась. За последние пару дней она похудела, скулы заострились, а кожа потускнела, стала серой, как пергамент. От нее исходил неприятный стерильный запах больницы.

– Мисс Рафферти, спасибо, что пришли, – сказал я.

– Можно мы… Нельзя ли закончить с этим побыстрее? Я хочу вернуться к Дженни.

– Понимаю. – Я вытянул руку, направляя Фиону к двери. – Мы не задержим вас дольше необходимого.

Фиона не двинулась с места. Волосы вялыми каштановыми волнами свисали по сторонам ее лица – похоже, она помыла их в раковине больничным мылом.

– Вы сказали, что поймали его. Того, кто это сделал.

Она обращалась к Ричи.

– Да, мы задержали одного человека, – ответил он.

– Я хочу его увидеть.

К такому повороту Ричи оказался не готов.

– Боюсь, что его здесь нет, – спокойно сказал я. – В настоящий момент он в тюрьме.

– Мне нужно его увидеть. Мне нужно… – Потеряв мысль, Фиона мотнула головой и откинула волосы назад. – Мы можем пойти туда? Ну, в тюрьму?

– Так не положено, мисс Рафферти. Сейчас неприемные часы, нам потребуется заполнять бумаги, а привезут его сюда, возможно, только через несколько часов – все зависит от того, найдутся ли свободные конвойные… Если хотите вернуться к сестре, это придется отложить до другого раза.

Даже если бы я оставил ей возможность поспорить, у нее уже не было сил.

– Я смогу увидеть его в другой раз? – спросила она после паузы.

– Уверен, мы что-нибудь придумаем. – Я снова протянул руку, и на этот раз Фиона отошла от фонаря и направилась к двери конторы.

Мы отвели ее в самую уютную из комнат для допросов: ковролин вместо линолеума, чистые бледно-желтые стены, неказенные стулья, от которых не остается синяков на ягодицах, кулер с водой, электрический чайник, корзинка пакетиков с чаем, кофе и сахаром, настоящие кружки вместо пластиковых стаканчиков. Комната предназначена для родственников жертв, потрясенных свидетелей, подозреваемых, которые сочтут другие комнаты за оскорбление и просто уйдут. Ричи усадил Фиону – приятно, когда есть напарник, которому можно доверить столь чувствительного свидетеля, – а я отправился в хранилище вещдоков и сложил в картонную коробку несколько предметов. Когда я вернулся, Фиона уже повесила пальто на спинку стула и склонилась над дымящейся кружкой чая так, словно продрогла до костей. Без пальто она была хрупкой как ребенок – даже в мешковатых джинсах и свободном кремовом кардигане. Ричи, уперев локти в стол, сидел напротив и рассказывал длинную обнадеживающую историю о воображаемом родственнике, которого врачи больницы, где лежала Дженни, спасли после каких-то ужасающих травм.

Я незаметно задвинул коробку под стол и уселся на стул рядом с Ричи.

– Я как раз рассказывал мисс Рафферти, что ее сестра в хороших руках, – сообщил он.

– Врач сказал, что через пару дней они снизят дозу болеутоляющих, – проговорила Фиона. – Не знаю, что станет с Дженни. Она и так в плохом состоянии – естественно, – но болеутоляющие помогают: большую часть времени Дженни кажется, что ей просто приснился кошмар. А когда их действие закончится, когда до нее дойдет, что произошло… Неужели нельзя назначить ей что-нибудь еще – антидепрессанты, например?

– Врачи знают, что делают, – мягко сказал Ричи. – Они ей помогут.

– Мисс Рафферти, я хочу попросить вас об одолжении, – сказал я. – Пока вы здесь, постарайтесь забыть о том, что случилось с вашими родственниками. Выкиньте все из головы и на сто процентов сосредоточьтесь на наших вопросах. Поверьте, я знаю, что это кажется невозможным, но только так вы