середину февраля у нас намечен референдум о воссоединении анклавов в Союз. По факту, это профанация для всей той шелупони — лишь бы марку выдержать. Принимаем за основу ваш свод законов, и поздняк потом метаться. Коля, как я слышал, тоже что-то такое готовит на Март. Так что к апрелю будем точно объединяться.

— Я, собственно, за тем и приехал — добавил Котов. — Полковник Скрябин тоже просит копию документов, и тогда в марте тоже организуем такую дерьмократическую провокацию. А то зае…ли, чесслово, эти болтуны.

— В Крыму у тебя, Олежек, тоже всё схвачено, — усмехнулся Шахов. — Кап-два с женой к Мочаловой в гости приехали — это хорошо. Он же у нас с оказией был, я его и взял для этого — пустить ростки нашего варианта Союза. Через него к морячкам на Севере. Ты ей только ненавязчиво объясни наш разговор. Баба она умная — поймёт и не будет только дома чаи гонять, а покажет братцу всю вашу жизнь в Тополиновке.

* * *

Алёна была на седьмом небе от счастья. Николай, теперь уже в неофициальной обстановке, приехал к сестре не на пару часов, а на несколько дней. С его уже супругой — Ириной, они быстро нашли общий язык. Общность профессиональных интересов всегда хорошо сближает. Ире захотелось уже завтра посмотреть весь анклав, да и Алёнин брат тоже был не прочь прогуляться по Тополиновке. Встреча с мужем сестры прошла обыденно — Сергей оказался простым человеком, не обременённым чувством собственного величия. Скорее чувством постоянных забот и хлопот за судьбы доверившихся ему людей. Познакомились и с Димой. Только его супруги и племянника что-то не было видно.

— Алён! А где племяш? — спросил Николай, сидя за чашкой чая.

— Вовка у нас не только инструктор-связист, Коля. У него в нашу маму открылся хороший вкус и везение на трофеи. И сегодня они уехали снова в Воронеж. Он, его супруга и Димина жена.

— Не понял?

— Да-да, Коля. Твой племяш получил индульгенцию от генерала на брак. Но не за трофеи. Понимаешь, у нас по законам анклава все военнослужащие, участвовавшие в боях, имеют право на брак. Все лица мужского и женского пола. И поскольку твой племяш уже имеет на своём счету убитого им гопника, а Валентина зачищала «шоколадок»… — развела руками Мочалова. — Нет, с ними обоими поговорили, что рано им «того-этого» и они пока держатся. У них скорее платоническая любовь. Но девочка умная, воспитанная и хозяйка в доме отменная, так что мне грех жаловаться на невестку. А ещё Вовчик её обучает радиоделу и поверь, что через годик у нас будет второй инструктор-связист. Тут целый семейный подряд. Дима! Глянь, пожалуйста, что там за шум у двери? Не наши приехали?

Но Димка попросту не успел подойти к ней, когда дверь с шумом отворилась, и внутрь начали втискивать три здоровенных мешка.

— Девчата! Тяжести не таскать! — рявкнул запыхавшийся Вовка и увидел брата. — Дим! Айда за мной! Там ещё четыре баула нужно в дом внести, а то у меня уже язык на плече.

— Он почти всю машину разгрузил, — пискнула красная от мороза Валя. — Дим, ну помоги, правда. А то он нас с Леной не подпускает к тяжестям.

— И правильно, что не подпускает, — согласился с мнением младшего брата Димка. — Он о вас обеих заботится.

— Вова! Иди сюда, — позвала его мать. — У нас гости.

— Пасечниковы или от генерала?.. — попытался угадать Вовка, входя в кухню. — Дядя Коля? Дядька! — рванул он к нему.

— Ну, племяш, удивил! — тот сграбастал мальчишку в свои объятия. — А вырос-то как?! Говорят, женился?

— Ага, — кивнул тот. — Валюш! Иди сюда.

— Что случилось? — зашла она на кухню. — Здравствуйте…

— Вот Валюш, мой дядя Коля — мамин родной брат и…

— Тётя Ира и наша дочка — Снежана, — представил свою семью Николай.

— Очень приятно… — покраснела девочка. — Извините, пожалуйста, там нужно помочь с сумками, а то сейчас гости нагрянут.

— Вот видишь, Коля, какие мы стеснительные? А ведь Валя восемнадцать «шоколадок» зачистила. И это в тринадцать лет было.

— А сейчас сколько? — поинтересовалась Ирина.

— Моей жене пока четырнадцать, но это ничего не меняет, — улыбнулся Вовка. — Мы теперь семья. Мам! А тёть Ире хорошая косметика нужна, Валя там столько всего собрала! Пойдёмте, пока народ не пронюхал и не пришёл выбирать — ведь ничего же не останется!

— Узнаю маму в Вовкином обличье! — захохотал Николай.

Полчаса форы перед подругами Алёны позволили отобрать презенты не только Ире, но даже Снежане — пару детских помад, хорошие духи и кое-что по мелочи.

Мочалова-старшая быстро экспроприировала здоровенный пакет и выбрала из него подписанные маркерами мелкие пакетики для женской половины семьи.

— А остальное где? — поинтересовалась она у сына.

— Мам, я не мамонт — тягать сюда все мешки из «Камаза». Хорошо, что десантники помогли выгрузить всё в мою лабораторию. Там теперь магазин настоящий — столько всего. Завтра составим списки и распределите. Но сначала Первой Отдельной — я им обещал.

— Мам! — поддержала его Валя. — Мы там игрушек детям привезли — несколько мешков. Даже самым маленьким.

— В детскую педиатрию тоже нужно будет немного отложить, — поддакнула Лена.

— Вот видишь, Коля, как они все спелись?

— Да, сестрёнка, дом у тебя — полная чаша.

* * *

Вечерний разговор Лемешева и Ильи с Викой был в самом разгаре. Олег Петрович сам довёл гостя до кунга, где проживали сын со снохой, и представил его Илье. Они довольно плодотворно поговорили по поводу вариантов обучения псковской молодёжи, но Лемешеву этого было мало — он явно хотел «отщипнуть» у Ильи одного из его людей. Лучше всего — кого-то из командиров взводов.

— Понимаешь, Илья, всё, что мы с тобой сейчас обговорим, надо ещё в дело перевести. А так это вилами на воде писано. Нужен человек от вас, который эту методу знает и будет внутри нашей роты отвечать на дополнительные вопросы. У него уже есть опыт нештатных ситуаций или гибкого изменения методики. Пойми, это не моя блажь. Я даже раскрою карты — твоя жена будет лицом предстоящего Союза. Это решено, поверь мне. А тебе отводится роль… Ну, скажем, крупного