пост на въезде в город, потом короткая встреча в опорном пункте со старшим — Пархоменко. Пока кто-то отправлял естественные надобности, генерал и полковник обстоятельно поговорили с ним и довольные общением укатили дальше. На выходе из города им приветливо помахал рукой второй постовой и скоро они поднялись на гору, где кортеж, набрав приличную скорость, направился в сторону Тополиновского анклава. Дорога была немного нудная, но тот же Коль Колич с любопытством глазел по сторонам, как и его супруга, на заснеженные просторы Воронежской области. Видели даже несколько зайцев и лис, что в Псковской области было редкостью: подъели ушастых там основательно, а лис только недавно запретили к добыче — все равно слишком мало осталось, почти всех извели на зимнюю одежду.

Примерно к четырём часам вечера кортеж благополучно добрался до намеченной цели, и встречать их вышла практически вся элита посёлка. Встреча старых друзей-генералов не ограничилась официальными рукопожатиями — они с удовольствием похлопали друг друга по плечам. Не обошлось и без душещипательной сцены — встречи Алёны с родственниками: с женскими слезами и братскими объятиями. Ну и, конечно, знакомство всех прибывших, кроме Шахова, с главой анклава.

Гостей пригласили на комбинированный обедо-ужин, после которого все заинтересованные стороны разбрелись по анклаву. Крошкин и Круглов быстро сошлись на профессиональной почве с Чернышовым, и уже через полчаса они без официоза путешествовали по анклаву.

— По электрике у нас есть человек, но больше по локальной проводке. А нам бы узнать, откуда и как коммутируются ЛЭП из Воронежа и Волгограда и переключиться, в случае чего, на Нововоронежскую АЭС, если она в порядке, — посетовал подполковник.

— Сейчас, насколько я знаю от своего энергетика, делать ничего нельзя — морозы стоят. Это лучше всего по «тёплышку». Примерно в конце марта-начале апреля могу привезти бригаду под это дело, — предложил Круглов.

— Так, начальство далеко, — воровато оглянулся Чернышов. — Давай ко мне — есть с Нового Года бутылка хорошего массандровского вина.

— О, как! Откуда такое богатство? — удивился капитан.

— Хех! Мы с Крымом дружим. Там нормальные парни остались. Не гнилые. Мы им помогли с вакциной, они по доброте душевной — больше сотни ящиков, как алаверды. Ну и к Новому Году выдавали что-то типа пайка.

— Шикарно! — развёл руками Круглов.

* * *

— Ну, Олег, рассказывай… — неожиданно взгляд друга упёрся в часы на руке Ермолаева. — Хренассе! Это откуда у тебя «Ролекс»?

— Витя! Мой инструктор-связист неожиданно оказался ещё и очень толковым трофейщиком. Видал, какие котлы подогнал?

— За новое звание? — хохотнул Лемешев.

— Безвозмездно. У него, между прочим, ещё одни имеются, — усмехнулся Ермолаев. — Хочешь, посодействую?

— Мля, у тебя младший сержант живёт лучше, чем я. Куда катится мир?

— Мир, Витя, давно и пока в жопе, а старшего сержанта… да-да, он заслужил не за хабар, а по-честному. Сейчас, между прочим, работает на два фронта — вот сегодня поехал снова за хабаром, а в перерывах между этим паяет с отцом и женой телепередатчик.

— Олежек! Я не ослышался, в четырнадцать он женился?

— В пятнадцать, но жене — четырнадцать, да.

— То есть, вы законы Старой Руси вовсю внедряете? Н-да… нет, с одной стороны всё верно…

— Оба участники боестолкновений, — начал загибать пальцы Ермолаев — оба профессиональные радисты — Володя уже выучил будущую супругу половине того, что сам знает…

— Так та девочка, которая последний сеанс со мной проводила… — начал было Лемешев.

— Младший сержант Мочалова, — кивнул Ермолаев. — Валентина. Она и есть. А сегодня они вместе за трофеями уехали для ВСЕГО анклава. И пока взрослые выполняют тяжёлую работу по благоустройству и приему беженцев, Первая Отдельная рота встала на боевые посты по охране опять-таки всего анклава. Вот так вот, граждане-союзники. У меня молодёжь только что с парашютом ещё не прыгала.

— То-то я смотрю, на блокпосте пацан с девчонкой стоят, — покачал головой Котов. — Да, Олег Петрович, слов нет, одни положительные эмоции.

— Какой хабар снял с курян? — поинтересовался Шахов.

— Два полностью в рабочем состоянии ТОСа и пару надо доводить до ума… потом «аэрозольку» и броню химзащиты. Последних тоже две.

— Те «Солнцепёки», которые шаманить нужно — на ходу? — быстро спросил Шахов.

— Да, — кивнул Олег Петрович.

— Меняю их на десять комплектов НУРСов за каждый. Дам как «термобары», так и химию, — ухмыльнулся Виктор Сергеевич. — Есть у меня и такие. У тебя теперь химики есть, чего бояться?

— А зачем про ходовую спрашивал?

— Понимаешь, у меня есть БЧ в очень хорошем состоянии, но ходовой жопа. Перекину на твои, и будет чем встретить гейропейцев новых.

— Ты думаешь, они к нам заявятся? — Ермолаев внимательно посмотрел на друга.

— Не думаю, знаю. Пусть не сразу, но придут — у них выхода нет. У меня ж разведка ходила в Питер. Олежек! Там жопа. Полная. Город мёртв во второй раз.

— Второй? — поднял брови Олег Петрович.

— Смотри, в среднем после Чумы осталось процентов десять населения. Потом со стороны Москвы пригнали всю эту шелупонь с Европы, которую беженцы попёрли со своих мест обитания. У них же бюргеры и прочие хозяйственники частью повымерли в Чуму, частью в драке с азиатами, остальные остались на своей земле. До христолюбов долетели и доехали лишь толерасты, педерасты и либерасты. Этих и заселили в Северную столицу.

— И что?

— Говорю же — жопа. Никто работать руками не захотел — привыкли языками чесать, а обслуживать те же самые коммуникации некому. Начавшиеся холода сподвигли беженцев топить чем-то деревянным внутри квартир по-чёрному. Выдирали полы и жгли костры прямо в комнатах. Кое-где даже пожары возникали. Представляешь, что там сейчас творится?

— Пи…ец.

— Точно. И вдобавок к этому жратвы тоже нет — склады Росрезерва пусты.

— Почему?

— Я сумел вывезти, благодаря своим вакцинированным людям. Эти суки нас четверть века нагибали почём зря, а теперь их кормить за это?? Х… им по всей морде!

— Согласен.

— И так после эпидемии, какой только заразы в городах не найдёшь, так вдобавок там снова и вовсю процветает каннибализм. Спрашивается, куда делись высокие лозунги? Где ваша любовь к ближнему? В жопе всё это. Как были бордельными бл…ми у америкосов, так ими и остались. Но в Европе не лучше: твои сербы не