Шрифт:
Закладка:
Однако, как и Джимми Картер в 1976 году, Дукакис потерял свое преимущество. Как он ни старался, ему не удалось доказать, что Буш знал об обмене оружия на заложников. Бывший вице-президент протестовал, что он был "не в курсе".5 Хотя избиратели, похоже, согласились с тем, что Дукакис "компетентен", они также сочли его отстраненным, невозмутимо спокойным и не имеющим четко сформулированных целей. Сатирик Морт Сахл ворчал, что Дукакис - "единственный бесцветный грек в Америке". Республиканцы высмеяли рекламу, призванную, по замыслу демократических стратегов, показать, что Дукакис был бы сильным главнокомандующим, в которой он был изображен глупо ухмыляющимся, одетым в комбинезон и огромный шлем в стиле Снупи, едущим на танке. Буш пошутил: "Он думает, что военно-морские учения - это то, что можно найти в сборниках упражнений Джейн Фонды". Буш также воспользовался тем фактом, что Дукакис (на предыдущем губернаторском сроке в 1977 году) наложил вето на закон, обязывающий учителей вести учеников за собой при произнесении Клятвы верности. Советники Дукакиса правильно сказали ему, что эта мера, которая предусматривала уголовное наказание для учителей, не соблюдающих требования, противоречит конституции. Буш остался невозмутим, назвав Дукакиса "членом Американского союза гражданских свобод".6
Справляясь с подобными символическими и культурными проблемами, Дукакису было трудно удержать свою громоздкую партию вместе. Центристы в Совете демократического лидерства, сформированном в 1985 году, все еще боролись с либералами за главенство. Либералы также боролись друг с другом, раздробив старую коалицию Нового курса. Роберт Райх, либерал из Массачусетса, жаловался после выборов, что "либерализм и, неизбежно, Демократическая партия стали меньше воплощать общее видение и больше представлять собой клубок узких призывов к профсоюзам, учителям, геям, латиноамериканцам, черным, евреям... раздробленные демократические группы, каждая из которых продвигает свою собственную программу".7 Хотя республиканцам приходилось бороться с внутренними разногласиями, они не были такими ссорящимися, как демократы. В большинстве своем они были согласны по ключевым вопросам, в частности с необходимостью высоких расходов на оборону, низких налогов и (по крайней мере, в теории) малого правительства в большинстве внутренних дел. Они оставались популярными среди политически активных избирателей, которые поддерживали идеи религиозных правых.8 Республиканцы также пользовались большими преимуществами в сборе средств. К 1988 году число корпоративных комитетов политических действий, большинство из которых были твердо республиканскими, выросло до 1 806 (по сравнению с 89 в 1974 году и 1 206 в 1980 году). Для сравнения, у рабочих было 355 PAC.9 Позже стало известно, что 249 вкладчиков, которым правила финансирования избирательных кампаний запрещают давать более 1000 долларов непосредственно кандидату, в 1988 году пожертвовали 100 000 долларов и более в "Команду 100", организацию доноров больших денег, входящую в GOP. Это было разрешено законом, в котором имелись лазейки.10
Буш был республиканцем-центристом, который никогда не был расположен к правому крылу в своей партии. Будучи умеренным епископалом, он не имел тесных связей с евангелическими христианскими правыми, члены которых склонны были считать его нерелигиозным республиканцем из сельского клуба. Но в 1988 году, как и в годы своего пребывания на посту вице-президента, он старался не враждовать с ними. Как и многие другие республиканцы, он демонизировал слово "либерал". Выступая против контроля над оружием, он поддерживал добровольные молитвы в государственных школах и смертную казнь для людей, совершивших особо жестокие преступления. Он выступал против абортов, за исключением случаев изнасилования, инцеста или для спасения жизни матери. Среди помощников, которые помогали ему налаживать контакты с социально консервативными религиозными людьми, был его старший сын, Джордж Буш-младший. Два года назад молодой Джордж бросил серьезную привычку пить и нашел Бога. "Прощай Джек Дэниелс, здравствуй Иисус", - сказал он.
Республиканцы с особым усердием взялись за то, что они называли "политикой вращающихся дверей" в тюрьмах во время губернаторства Дукакиса. Это была программа, введенная предшественником-республиканцем, которая позволяла заключенным брать кратковременный отпуск. В большинстве штатов, включая Калифорнию в бытность Рейгана губернатором, действовали аналогичные программы, как и в федеральной тюремной системе, хотя только в Массачусетсе они были доступны для пожизненно заключенных.11 Одним из таких заключенных в Массачусетсе был Вилли Хортон, осужденный за убийство первой степени, который во время отпуска на выходные неоднократно избивал и наносил ножевые ранения мужчине, а также нападал на его невесту и насиловал ее. Дукакис, защищая программу, прекратил ее только в апреле 1988 года. Некоторые партийные комитеты штата Буша и независимые группы распространили фотографии Хортона, зловеще выглядящего чернокожего мужчины, и выпустили телевизионную рекламу, в которой показывали потоки заключенных, входящих и выходящих из тюрьмы через турникет. Хотя национальный комитет Буша открестился от материалов, в которых фигурировал заключенный, нет сомнений в том, что команда Буша знала и одобрила эту рекламу.12
Подобные тактики показали, что Буш, при всем его благородстве, может быть безжалостным в преследовании своих амбиций. Они также указывали на то, что социальные и культурные вопросы, связанные с преступностью и расой, по-прежнему занимают важное место в жизни американцев и вызывают разногласия, и что республиканцы будут использовать эти вопросы, как они делали это с 1968 года, чтобы приглушить привлекательность экономических платформ, которые были в пользу демократов. В 1988 году эта негативная тактика практически доминировала в кампании Буша, затрудняя понимание того, за что он выступает. Временами он отвергал "идею видения", то есть идею о том, что он должен пытаться донести до американского народа какую-либо всеобъемлющую или вдохновляющую идею (как это пытался сделать Рейган).
Подобные тактические приемы со стороны партии оттеснили на периферию более важные вопросы, такие как огромный бюджетный дефицит, и поставили Дукакиса в оборонительное положение. До последних двух недель гонки, когда он вел более активную кампанию, он, казалось, почти не осознавал, насколько эффективно республиканцы изображали его - и Демократическую партию - "мягким" по самым разным вопросам, от преступности до внешней политики. Дукакис также, казалось, не хотел переходить в наступление. Когда на президентских дебатах его спросили, будет ли он поддерживать смертную казнь для того, кто изнасиловал и убил его жену, он
