– Они молятся?! – не то с удивлением, не то со страхом спросила Рахель, заглядывая мне через плечо.

– Я знаю эту песню. – Джоанн проскользнула мне под руку и тоже высунулась наружу. – Мне кажется, я ее где-то слышала.

– Ты не могла, – возразил Азриэль, – у нас такого не бывает.

– Могла, – я покосилась на девочку, – так поют в Аберненне.

Джоанн повернулась и уставилась на меня выпученными глазами:

– Ты их слышала? Ты была там?

– Мы с Двэйном попали туда случайно, вернее… мы решили, что кто-то нарочно испортил нам карту, – я выжидающе посмотрела на девочку, и та улыбнулась:

– Да, я очень хорошо рисую, никто даже не заметил подвоха.

– Но зачем ты это сделала?

– Он попросил! – она сказала это так, словно вопрос не стоило и задавать. – Князь хотел, чтобы вы там побывали, и сказал мне подделать карту. Зачем же еще!

Да уж, и как это я могла не догадаться!

– Что вы там узнали? Вы… вы видели мою семью? – глаза девочки загорелись, а я не знала, что ей ответить.

Мне вспомнилась другая девочка, так похожая на Джоанн, а потом и тахины, яростно отнекивающиеся от их родства.

– Извини, но они не хотели нам ничего рассказывать, их интересовали только истории о Тьме и Буре.

– О Буре? – позади раздался голос Тома. – Мой отец как-то упоминал эту историю. Вообще-то он никогда не верил в легенды, но сказал, что если однажды и объявится человек, которого будто бы пометила сама Тьма, то наступит такая война, что никому из нас не выжить. – У меня по спине побежали мурашки. – Он сказал, что такого человека нужно сразу убить. Мне всегда странно было слышать это, ведь он далек от суеверий и всяких мифов.

Я крепко вцепилась в подоконник, а Джоанн скосила на меня глаза.

– А ты, – продолжал Том, – ты сейчас говорила о Князе, так ведь называют ходящего внутри Тьмы, верно?

Девочка самодовольно вскинула голову:

– Да, а что? Поверишь в детские сказки и убьешь меня?

– Ты сказала, что он попросил тебя что-то сделать, – нерешительно ответил тот. – Я просто удивлен, что с ним можно общаться.

– Я говорила о другом князе. В рейтах так называют самых главных изгнанников, чтобы мы сразу вспоминали о Тьме, боялись и слушались приказов.

Я восхитилась находчивостью и уверенностью Джоанн и решила, что в следующий раз нам нужно аккуратнее говорить на эту тему.

– Вот как? – задумчиво ответил Том. – Я и не знал.

– Жесткие законы у вас в рейтах, – произнес Азриэль.

– Конечно, – гордо ответила девочка, – по-другому в Пустоши не выжить. Размякнешь – и хлоп! – тебя уже слопала какая-нибудь тварь или засосало в Глотку!

Рахель испуганно посмотрела на нас с Джоанн, а на лице Азриэля появилось недоверие:

– Не может же быть все так плохо.

– Конечно же, нет, – улыбнулась девочка. – Все гораздо хуже, чем я рассказываю. Можешь мне поверить!

Ее уверенное выражение лица внушило страх и Азриэлю.

– Значит, вы не узнали про мою семью? – девочка снова повернулась ко мне.

– Прости, Джоанн, – виновато ответила я. Ее лицо на мгновение погрустнело, но потом она снова улыбнулась и махнула рукой:

– Да ладно, вся моя семья уже давно живет в рейте. Хотя частично она и переехала на другой берег. Точнее, уже на этот берег.

Я потрепала ее по голове и снова прислушалась к песне. Схожесть с той, что мы слышали в Аберненне, была поразительной. Неужели здесь тоже верили во всю эту историю с Бурей? Если так, то почему они не хотели пропускать нас с Джоанн, ведь тахины, наоборот, видели во мне решение проблем, а не угрозу. И тот мальчик в поезде, Тьма… Князь хотел, чтобы я побывала в Аберненне, чтобы я услышала их слова: нужно пройти к сердцу Тьмы, чтобы разгадать ее секрет. Он хотел, чтобы я поступила именно так? Может, он сам и внушил им эту мысль! Нет, я собираюсь поискать ответы здесь. А если уж не найду… то я не представляю, как добровольно решусь пройти во Тьму.

Песня оборвалась так же внезапно, как и началась. На улице уже совсем стемнело, а наша поисковая группа все еще не вернулась. Вероятно, им тоже пришлось опуститься на землю и слушать песнь, чтобы не сильно привлекать к себе внимание. Люди начали подниматься, и мы поспешили спрятаться внутри комнаты. Я отвернулась от окна, и в тот же момент мой затылок прожгло огнем. Я съежилась и потерла его рукой, но боль не проходила. Я обернулась и снова выглянула на улицу. Около стены соседнего дома стоял человек. Темная накидка, глубокий капюшон, из-под которого светились два светло-голубых глаза. Он смотрел прямо на меня, открывая взгляду узкое и бледное лицо мужчины. Я смотрела в ответ, как завороженная. Человек поднял руку и поманил меня к себе. Легким, почти игривым жестом. Я не сдвинулась с места, и человек улыбнулся. Его босые ноги выглянули из-под полы накидки, когда он уверенно двинулся к нашему убежищу.

– Здесь посторонний, – прошептала я и достала оружие.

Мы с Томом отпихнули Джоанн и брата с сестрой вглубь комнаты. Юноша хотел проделать то же самое и со мной, но хватило одного только гневного взгляда, чтобы он и не стал пытаться. Лестница скрипнула, и из темноты пролета сначала всплыла покрытая капюшоном голова, потом всплыли плечи, и, наконец, незнакомец полностью предстал перед нами.

– Что вам нужно, сэр? – твердо спросил Том, но тот даже не посмотрел в его сторону. Взгляд мужчины пронзил меня, и он вновь поманил к себе рукой.

– Я не разгуливаю ночами с незнакомцами, – ответила я, держа оружие на весу. Мужчина усмехнулся, опустил руку и стал медленно приближаться.

– Назад! – мы с Томом вскрикнули одновременно, но мужчина остановился только тогда, когда ему в грудь уткнулось дуло моего пистолета.

– Разве вы не заметили, что я даю вам возможность следовать за мной добровольно, а не под воздействием силы? – прозвучал глубокий бархатистый голос. Он говорил тихо и безмятежно, словно это не в него целилось мое оружие.

– Не думаю, что ваши слова сейчас актуальны, – пробормотала я, рассматривая его точеные черты лица.

– Я не боюсь смерти, – просто ответил мужчина, – к