фотографии, личные документы, например, свидетельства о периоде преступлений и террора, касающиеся всей территории, на которой был совершен геноцид. Это самое большое в Польше собрание подобного рода свидетельств. Собранная Товариществом документация, а также материалы, находящиеся вне архивов Товарищества, в том числе воспоминания, которые издавались главным образом после 1989 г., и отдельные публикации, относящиеся к некоторым территориям совершения преступлений, Товарищество подвергло обработке и анализу, результатом которых стала публикация трех важных работ, касающихся трех малопольских воеводств. Эти работы будут рассмотрены ниже.

Определенный вклад в изучение преступлений украинских националистов вносят также другие товарищества, в которые входят бывшие жители Волыни, собирающие, подобно Товариществу во Вроцлаве, сообщения и воспоминания свидетелей, публикующиеся затем в форме книг и использующиеся исследователями волынского геноцида. Это Товарищество памяти поляков, убитых на Волыни с резиденцией в Замостье, и Товарищество друзей Кременца и Волынско-Подольской земли с резиденцией в Люблине.

Главную тяжесть раскрытия правды о муках поляков на Кресах, таким образом, взяли свои плечи пострадавшие.

2. Работы государственных органов следствия и разоблачения преступлений

Участие польского государства в выяснении обстоятельств преступлений на Волыни и в Малопольше выражаются исключительно в работах органа, созданного для расследования и разоблачения преступлений, совершенных против польского народа. Сперва их проводила в (1991–1999 гг.) Главная комиссия расследования преступлений против польского народа — Институт Национальной Памяти, затем — созданная на ее основе в 2000 г. Главная комиссия разоблачения преступлений против польского народа, как структура Института Национальной Памяти, в состав которой входят окружные комиссии расследования преступлений. Следствия «по делу об убийстве в 1939–1945 гг. украинскими националистами нескольких десятков тысяч мужчин, женщин и детей польской национальности» на территории Волынского, Тарнопольского, Львовского, Станиславовского воеводств и Люблинского воеводства были возбуждены в 1991–1993 гг., и до сих пор продолжаются. По установленным данным, только одна из трех проводящих следствие окружных комиссий прослушала 4 500 свидетелей[553]. Таким образом, можно предположить, что число показаний как минимум в 2 раза больше. Комиссия, кроме огромной доказательной базы, располагает также многочисленными копиями исторических документов разного характера, и даже фотографической документацией. Поскольку следствия еще не закончены, не были оглашены и их окончательные результаты. Тем не менее, публикуемые выводы отдельных этапов следствий сходны с выводами исследователей вне Института Национальной Памяти, о чем будет сказано далее, хотя способы установления картины преступления прокурорами, документалистами и историками отличаются друг от друга. Таким образом, можно констатировать, что выводы органов следствия при расследовании преступления, даже если они не окончательны, образуют существенный вклад в изучение украинского геноцида. В последнее время они публиковались в 2008 г. в 10 сборниках вспомогательных материалов Института Национальной Памяти: Преступления прошлого. Исследования и материалы прокуроров ИНП. Т. 2. Геноцид[554]. Там находятся две статьи, посвященные геноциду на Волыни и в Восточной Малопольше, обобщающие результаты прокурорских рас-следований[555].

В свою очередь, научно-исследовательский отдел ИПН до 2007 г. не проводил углубленных исследований, направленных на упорядочивание реестра преступлений и определение их масштаба. Преступлениям на Волыни и в Малопольше был посвящен сборник докладов на конференции «Антипольская операция ОУН-УПА 1943–1944. Факты и интерпретации»[556], изданный под тем же названием в 2002 г. В этом сборнике величайшее из преступлений, т. е. геноцид, даже не называют преступлением, но именуют маскирующим сущность событий термином, происходящим из документов преступников — «антипольская акция». В содержании некоторых докладов была уменьшена роль интегрального украинского национализма как причины геноцида, и сделан акцент на мотивах из категории «смягчающих обстоятельств», внушающих необходимость понимания преступников.

В 2005 г. ИНП совместно с архивом Министерства Внутренних Дел, Государственным архивом Службы Безопасности Украины и Институтом политических и национальных исследований Национальной академии Украины, издал сборник документов: «Польская Украина в тридцатые-сороковые годы XX века. Неизвестные документы из архивов спецслужб. Т. 4. Поляки и украинцы между двух тоталитарных систем 1942–1945»[557], содержащий 194 документа, подобранные таким образом, что возникает ощущение симметрии между антипольскими выступлениями украинских националистов и польскими акциями возмездия, и даже — в отношении некоторых регионов — создается ощущение, что это преступная агрессия польской стороны вызвала украинское возмездие.

В ходе работ ИНП, кроме того, был составлен реестр случаев спасения поляков украинцами, которые с риском для жизни различным образом способствовали спасению жизни многих поляков, озаглавленный «Книга праведных на Кресах 1939–1945. Об украинцах, спасавших поляков, подвергавшихся уничтожению ОУН и УПА»[558]. Автор, Ромуальд Недзелько, опирался на публикации и не публиковавшиеся ранее свидетельства. С 2007 г. в исследовательском отделе Института Национальной Памяти, т. е. в Бюро Общественного Образования, реализуется многолетняя программа исследований «Людские потери польско-украинского конфликта в 1939-1947 годах»[559], которая ограничена территориями послевоенной Польши. Поскольку исследования продолжаются, их результаты будут известны в будущем. В качестве вклада в полное прояснение обстоятельств геноцида можно рассмотреть изданную ИНП в 2010 г. книгу «Сестры-монахини — жертвы преступлений украинских националистов на территории львовской метрополии латинского обряда в 1939–1945»[560] за авторством сестры Агнешки Михной. Ценность этой работы заключается в использовании материалов, находящихся в недоступных для общего пользования архивах женских монастырских общин.

3. Важнейшие публикации, реконструирующие преступления

Как следует из представленной истории обсуждения непопулярной темы преступлений украинских националистов, подробные исследования, направленные на установление фактов преступлений и их последствий на уровне минимальных административных единиц довоенного административного деления, до сего времени проводились в Польше прежде всего общественными силами.

Их результатом стало издание четырех работ, рассматривающих волынско-малопольские преступления на главных территориях их совершения, т. е. в довоенных воеводствах: Волынском, Тарнопольском, Станиславовском и Львовском. Пятая работа касается территорий, находящихся в границах послевоенной Польши, и охватывает восточный пояс повятов, входящих в состав Люблинского и Жешувского воеводств (часть повятов Жешувского воеводства принадлежали ранее к Львовскому воеводству).

— Первая работа появилась в 2000 г.: «Геноцид, совершенный украинскими националистами в отношении польского населения Волыни 1939–1945»[561] (2 тома, 1438 страниц), ее авторы — Владислав Семашко и Ева Семашко. Изначально она возникла на основе работы Туровского и Семашко, изданной в 1990 г., однако же, поскольку база источников возросла почти в 20 раз, она стала совершенно новой работой. При подготовке исследования были использованы 2 534 источника, в т. ч. 1759 сообщений и воспоминаний, писем, 204 судебных документа, 136 документов из следственных дел, проводимых Комиссией расследования преступлений против польского народа, 58 документов польского подпольного государства, 37 церковных документов, а также иные различного рода источники, как, например, донесения, памятные доски.

— В 2004 г. Товарищество