Его противник стоял, расставив ноги и слегка согнув колени, с мечом, направленным от бедра, и поднятой для равновесия рукой. Опытный боец, но таким же был и Назон, пока его не выпороли и не выгнали из Девятого легиона за кражу чужого кошелька. Он хорошо знал, как страшно оказаться под мощным ударом. Он бежал так быстро, как только мог, когда почувствовал, что его меч парирован в сторону, но прежде чем его противник успел повернуть острие оружия внутрь, чтобы ударить его, их тела столкнулись с взаимным извилистым ударом, от которого челюсти Назона сомкнулись со звонким лязгом зубов. Он почувствовал вкус крови во рту, а потный запах другого человека заполнил его ноздри. Удар свалил человека Мальвиния с ног и отбросил его на пару шагов назад, его ноги подкосились, увлекая за собой и Назона, так что оба они упали в грязные струйки сточных вод и трупных жидкостей, вытекающих из мастерских.

Оба они сумели сохранить хватку на своем оружии в руках, отчаянно карабкаясь на ноги в попытке первыми нанести следующий удар. И снова Назон был удивлен и даже немного впечатлен тем, что его противник был наготове, точно в то же время, что и он сам. Оба на мгновение замерли, чутко прислушиваясь к каждому звуку, к любому намеку на внезапное движение, оценивая друг друга.

— Ты хорош. — Его губы приподнялись в натянутой ухмылке. — Какой легион?

Они были уже достаточно близко, чтобы он мог разглядеть легкий молочный оттенок в левом глазу противника и шрам, пересекающий его лицо. Он был настолько сосредоточен, что почти не замечал звуков борьбы других людей на небольшом расстоянии от себя. Человек Мальвиния ничего не ответил.

— Как я и говорил, ты хорош. Но я лучше! — Как только он произнес последнее слово, он рванулся вперед, нанося удар в живот. Их мечи звонко схлестнулись, и он проверил свою силу на клинке противника и почувствовал твердость его руки, после чего отвел меч и быстро сменил угол, чтобы нанести диагональный удар в плечо врага. И снова его клинок был перехвачен, но на этот раз противник рванулся вперед, повернувшись так, что его левая рука вырвалась, схватила рукоять меча Назона за запястье и потянула ее вниз, заставив его на мгновение потерять равновесие.

В тот же миг Назон понял, что ему конец, еще до того, как острие меча пронзило его бок, прямо под грудной клеткой, и вошло под углом в жизненно важные органы. Его глаза расширились, а рот открылся в ошеломленном удивлении, когда он почувствовал, как воздух вырывается из его легких, а затем сразу же ужасное ощущение боли и крови, нахлынувшей внутрь, так что он не мог дышать. Один поворот, затем другой, и мужчина вырвал клинок и толкнул Назона с ног так, что тот упал на задницу, ноги раздвинуты, руки в стороны, меч выскользнул из пальцев. Он тяжело дышал, глядя на стоящего над ним человека.

— Лучше, да? — усмехнулся мужчина. — Девятый легион никогда не славился хорошими бойцами…

— Подожди…кто…?

Его противник проигнорировал вопрос и повернулся ко входу во двор. Назон увидел, что все его люди пали, а коротышка из отряда Мальвиния добивал последнего из них ударом меча в горло, после чего повернулся к своему предводителю.

— Что теперь, парень?

— Возьмем сундук и пойдем отсюда.

Люди, стоявшие на флангах, взялись за веревочные ручки на каждом конце и подняли сундук между ними так легко, словно он был набит гусиным пухом. Под охраной коротышки и его худого спутника они покинули двор и двинулись по улице в направлении пристани. Назон вдруг почувствовал сильный холод и усталость. Его силы угасали, а на периферию зрения надвигалась темнота. Предводитель врагов стоял у входа во двор и отчетливо выкрикивал:

— Мальвиний посылает предупреждение всем псам, которые служат ему, и всем, кто предлагает ему поддержку! — Затем он отвернулся.

Назон знал, что его жизнь почти подошла к концу, но было одно, что он должен был узнать прежде, чем тени заберут его. — Кто… ты… ты?

Мужчина обернулся и улыбнулся.

— Думаю, ты никогда об этом не узнаешь.

— Подожди!

Но было уже слишком поздно. Его враг рысью бросился за своими спутниками, и Назон не мог набрать достаточно воздуха, чтобы позвать его. Последнее, что он увидел, было зеленое пятно плаща мужчины, а затем темнота окутала его зрение. Он успел наполовину поднять слабый кулак в последнем вызывающем жесте, затем упал на бок, и его кровь смешалась со зловонными жидкостями, стекающими по улице к реке.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ

С момента нападения на людей Цинны прошло два дня. Катон постучал по воротам склада заранее оговоренным сигналом и немного подождал, пока засов поднимут, чтобы пропустить его во двор. Был поздний вечер, и двор находился в тени соседнего склада. День выдался не по сезону теплым, и воздух был неподвижным и душным, а тучи бездвижно висели в небе, угрожая ливнем. На гребне крыши перепархивали голуби, а над кораблями на реке кружили чайки, и это только подчеркивало необычную тишину, царившую в городе. Большинство трактиров закрыли свои двери, как только начались стычки между бандами, и было проведено несколько рейдов, прежде чем ситуация переросла в уличные бои: группы людей набрасывались друг на друга с жестокостью, убивая без лишних вопросов и зазрения совести, «око за око» так гласили их призывы.

Макрон сидел с Аполлонием, деля мех с вином, пока они ждали Катона, но как он появился они встали и подошли к нему.

— Как там? — спросил Макрон.

— Грязно. Множество трупов на улицах и бродячие группы людей Мальвиния. Я видел гораздо меньше парней Цинны. Либо у него дела идут плохо, либо он приказал им залечь на дно, пока они перегруппировываются.

— Не уверен, хорошая это новость или плохая, — сказал Аполлоний, нахмурившись. — Мы надеялись, что банды ослабят друг друга до такой степени, что мы сможем справиться с ними и закончить работу. Если Мальвиний скоро победит, шансы будут против нас.

— Вполне. — Катон кивнул, жестом указывая на мех с вином в руке Макрона. — Могу я?

Макрон передал ему мех, и они стояли молча, пока он откидывал голову назад, чтобы утолить жажду вином. Он опустил мех и вернул его Макрону, после чего вытер губы тыльной стороной ладони.

— Это было необходимо.

— А что с гарнизоном? — Макрон почесал свой бородатый подбородок. — Есть признаки их участия?

— Нет, — ответил Катон. — Я поговорил с дежурным на воротах штаба. Сказал ему, что я демобилизованный ветеран, и спросил,