— Я знаю. Брал пример с тебя. — Альфард рассмеялся. — Ну, так… что должно быть дальше?

— Прежде чем мы начнем, я хочу, чтобы мы заключили магический договор. Все четверо. На случай, если со мной что-то случится. Вам, профессор, и тебе Ал, ничего не грозит, так как вы останетесь на этой линии пространства, а мне придется шагнуть за Амелией дальше, а потом переместиться с ней обратно. Так что… Во-первых, когда всё закончится, этот дом, все приборы и этот прибор. — Том обошел стол и встал у основания треугольника-изобретения, кивая на созданную машину. — Должны быть уничтожены. Во-вторых, бузинная палочка будет уничтожена. Чтобы больше никто из-за нее не пострадал. Камень будет передан Вам, профессор, а мантия возвращена Поттерам. В-третьих, Эмерсон, ты сотрешь все воспоминания у Альфарда и Дамблдора об этом случае. А затем уничтожишь собственные…

— Опять мне вся грязная работа. — Грустно улыбнулся Лестрейндж чувствуя, как что-то сжалась в животе от страха.

— Прости. — Том виновато улыбнулся в ответ. — Но о произошедшем никто не должен знать.

— Лично меня всё устраивает. — Кивнул Дамблдор. — Ты мне предоставил достаточно яда и шкуры Василиска и передашь камень. На этом наше с тобой сотрудничество окончится, Том.

Реддл кивнул. За эти полгода он пару раз бывал в Хогвартсе, где в сопровождении Дамблдора вновь проникал к змею Слизерина для сбора материала, что был необходим профессору и ему самому для создания этого механизма. Так что, мужчина был прав, после передачи камня, сделка будет завершенной и они оба не будут друг другу чем-либо обязаны.

Потратив еще полчаса на создание магического контракта, который после выполнения уничтожится, Том вместе со своими гостями был готов к самой безумной и опасной авантюре своей жизни. Он решил сыграть сразу и с Судьбой, и со Временем, и с Пространством.

— Спасибо, что были со мной до конца. — Том по очереди обнял Альфарда и Лестрейнджа. Последний замер, крепко прижимая Реддла к себе и почти неслышно шепча ему те же слова, что сказал когда-то много лет назад, когда они ночью сидели вместе в коридоре подземелья. Том лишь грустно улыбнулся ему в ответ. — И я тебя, Эм. Всегда…

— Надеюсь, что ты вернёшься с Амелией. — Выдавил из себя улыбку Лестрейндж и поспешил отвернуться, чтобы скрыть слезы. Всё же этот эксперимент был непредсказуем. Том грустно улыбнулся ему, мягко похлопав по спине, и перевел взгляд на Блэка.

— Альф, прости, из-за меня ты останешься без магии.

— Не переживай. Я уж не пропаду. Тем более я заработал уже приличное состояние и мне хватит этого, чтобы счастливо прожить пару десятков лет. А там уже… — Блэк не договорил, сглотнув появившийся в горле комок из-за слез. — Давайте начинать.

Том, Альфард и Дамблдор встали каждый у одной из вершин треугольника, укладывая на него руку. В тот же момент золотые нити-письмена окутали их запястья постепенно начиная покрывать и всё тело, наполняя комнату ярким свечением, а тела волшебников приятным теплом. Том в последний раз поднял взгляд на Лестрейнджа, что смотрел на него со слезами, что медленно катились по бледным худым щекам.

— Прощай. — Прошептал Том и почувствовал, как неведомая сила схватила его и понесла куда-то, вырывая из реальности вместе с бывшим профессором и лучшим другом, унося прочь из городка Литтл- Хэнглтон, из волшебного мира тысяча девятьсот сорок шестого года.

Глава 21

Проживая день за днем, Амелия постепенно возвращалась к своей привычной жизни. Дом, работа, посиделки с родными, снова дом и снова работа. Скучный круговорот жизни. Работать, чтобы жить — жить, чтобы работать. Да уж, ее новая жизнь не шла ни в какое сравнение с тем, что она проживала в мире любимой книги. А что теперь? Ничего.

Семья не понимала, что происходит с дочерью и сестрой. Обычно такая живая и яркая молодая женщина, за один день стала замкнутой в себе, скрытной и нелюдимой. Она больше не радовалась жизни как прежде и предпочитала уединение компании друзей. Иногда она думала: а если она покончит с собой, ее душа перенесется обратно в тело Розамунд? Или нет? Но стоило подобным мыслям появиться, как женщина упорно гнала их от себя. Она должна быть сильной… Ради Тома.

— До свидания. Не забывайте, расписание занятий со следующего месяца меняется!

Женщина проводила последних учеников и закрыла студию, тихо вздохнув и начиная уборку. На уроках с детьми она ещё пыталась вести себя как обычно, но стоило ей остаться одной, как улыбчивая маска сама исчезала с лица.

— Эй, твои занятия закончили? — Эвелин, коллега из соседнего класса заглянула в студию, приветливо помахав женщине. — Мы с ребятами собираемся в бар выпить. Не хочешь пойти с нами? А то ты в последнее время прямо сама не своя.

— Нет, спасибо. Как-то не хочу туманить и без того туманную голову. — Амелия покачала головой и, отключив магнитофон из розетки, направилась переодеваться. — Да и я, знаешь, думаю об увольнении. Не знаю, просто я как-то… Устала?

— Увольнении?! Да ты с ума сошла! Ты один из лучших преподавателей в Лондоне, к тебе очередь за полгода. Сколько уже ребят под твоим руководством вышло в финал танцевальных конкурсов?!

— Много… По крайней мере, достаточно

— Мужчину бы тебе найти… — Вздохнула Эвелин, надевая джинсы и рубашку, но заметив еще более мрачное лицо коллеги быстро поправилась. — Слушай. Ладно, ты не хочешь выходить замуж, но… Может тебе стоит завести ребенка? Я имею в виду усыновить или удочерить. Тебе станет куда веселее и интересней жить. Будет ради кого просыпаться по утрам, ходить на работу и всё такое. Ну, знаешь, такие, ванильные цитаты.

Надев пальто, Амелия задумчиво посмотрела на коллегу. Так и хотелось сказать, нет, даже крикнуть прямо в лицо: "У меня есть и муж, и два сына! Не нужен мне больше никто!". Но, естественно она не могла этого сказать.

— Не знаю, Эв. Я не уверена, что готова к этому.

— Ну, а ты всё же подумай. — Не унималась коллега, выходя вместе с Амелией из студии и провожая ту до выхода. — Не надо сразу усыновлять. Просто сходи, посмотри, познакомься с детками.

Гилан махнула на прощание рукой, пообещав подумать над словами женщины, и вышла из здания. Лило как из ведра. Лондон в это время любил порадовать своих жителей подобной противной погодкой, а потому все спешили укрыться в домах, барах, магазинах. Амелия же никуда не спешила. Открыв зонт, она просто неспешно брела домой, наблюдая за проезжающими машинами и всё больше