– Только те, которых отдают добровольно.

Зисма закончила смазывать ухо, и Мяушша, схватив миску с зеленой дрянью, подскочила к Робби.

– Я все равно испорчу этого нитубского Стивена, – шепнула она ему. – Дай, помажу, чтоб не болело…

– Что… помажешь? – сквозь всхлипы выдавил Робби.

– Где болит. Где тебе больно?

– Везде, – Робби прерывисто вздохнул и вытер рукавом мокрое лицо.

Мяушша заглянула в миску.

– Здесь хватит, чтобы помазать везде, – обнадежила она.

Робби вытерся другим рукавом и сумел улыбнуться.

– Помажь лучше его, – он показал на ушана, который карабкался по его рукаву.

– Осторожнее, – предостерегла племянницу Зисма, подозрительно глядя на крылатого переводчика. – Эта тварь может кусаться!

– Ему нечем кусаться, – сказал Джосси. Обрадованный, что Робби наконец перестал выть, он принялся скороговоркой выкладывать все, что знал про ушанов: – Это бимакс с планеты Лиладея, я видел таких на лайнере «Путь», один чувак вез их на продажу и много про них болтал…

– Он милый, – Мяушша погладила по голове пугливо зажмурившегося бимакса. – И у-умный!

– Ага. Бимаксы такие умные, что в Содружестве Разумов долго спорили – животные это или разумные существа. Но у бимаксов нет цивилизации, нету своего языка, они только здорово учатся чужим. Тот чувак говорил, это помогло им выжить, когда на Лиладее воевали разноговорящие народы. А сейчас на многих планетах бимаксов держат как домашних питомцев и переводчиков.

– Зачем кому-то нужны живые пе… переводчики, если переводчик есть по… почти в каждом у… унибраслете? – прошмыгал Робби.

– Живой прикольнее, – Джосси пощекотал бимакса между ушами. – Взрослый бимакс может переводить с сотни языков и говорить разными голосами, но этот еще маленький…

– Сейча-ас мы помажем ма-аленькому крылышко, и все пройде-ет! – пропела Мяушша, но Зисма отобрала у нее миску.

– Я сама. А ты надень шийон! Почему ты все время его снимаешь?

– Он трет! В нем неудобно! Лучше я надену Охранника.

– Никаких штучек от чужаков! Ты – тао ске и должна выглядеть, как тао ске! – отрезала Зисма.

Мяушша, надувшись и бурча, что па – никакой не чужак, подошла к креслу, на котором валялся ее шийон, а Зисма острым когтем подцепила веревку на шее ушана и одним быстрым движением ее рассекла. Бимакс с испуганным писком свалился с плеча Робби, но притих, когда Робби почесал его за ухом. Маленький переводчик молча моргал выпуклыми карими глазами, пока Зисма мазала разорванное крыло и ссадины на его шее, потом высунул неожиданно длинный язык и попытался слизнуть зеленую дрянь.

– Он голодный! – вскричала Мяушша: надев шийон и сережки, она вернулась к кровати. – Я принесу ему покушать.

– Не сейчас, – Зисма ловко свернула порванное крыло (то ли жилки, то ли косточки в нем были такими гибкими, что крыло удалось скатать в трубку) и завязала веревкой. – Сейчас мы идем на тасмир.

– Куда идем? – спросил Робби, вытерев напоследок лицо ладонями. Бимакс, съежившийся под руками Зисмы, замешкался с переводом.

– На встречу кланов, – объяснила Мяушша.

Закончив возиться с ушаном, Зисма посмотрела на Робби и с отвращением скривила губы.

– Умойся, – велела она. Перевела взгляд на Джосси и прошипела: – Ты тоже! И оба – пригладьтессь. Товис хочет, чтобы вы сидели с кланом ске. Вы должны выглядеть прилично!

– Да, тетя Люсильда! – вырвалось у Робби. – Э-э… Мне взять харсун?

– Нет! – рявкнула Зисма. – Нельзя приходить на тасмир с оружием! Нельзя!

Робби кивнул, осторожно поднял бимакса и водрузил себе на плечо.

Мяушша вовремя отбила у Ро-ри его добычу. Одно дело – просто сидеть на встрече кланов и тупо хлопать глазами, совсем другое – понимать, о чем говорят вокруг. Что бы ни случилось, он все-таки разведчик, разведчик, разведчик…

Робби мысленно повторил это раз десять, и ему немного полегчало.

– Раз ты такой умный, – сипло сказал он ушану, – я буду звать тебя Умником. Идет?

Ушан с умным видом моргнул.

* * *

По пути к выходу Мяушша под негодующий вопль тетки шмыгнула в боковой коридор и быстро вернулась с фиолетовым плодом. Бимакс схватил угощение передними лапками и начал жадно есть, чавкая Робби в ухо.

– Не-ет! – простонала Зисма (Умник перевел это с пастью, полной сочного фрукта).

– Что? Что? – спросил Робби, вертя головой.

– На кого ты похож! – с тети-люсильдиными интонациями вскричала Зисма.

Джосси и Мяушша захихикали.

– У тебя весь рукав и воротник в фиолетовом соке, – сообщил Джосс.

– И в волосах фиолетовые кусочки! – сказала Мяушша. – Красиво. Мне нравится!

Зисма обожгла всю троицу взглядом, как молнией из харсуна.

– Некогда снова мыться. Все остальные собрались, пока мы возились с этим чавкающим уродом. Идем!

Все и вправду уже собрались, и у Робби захватило дух, когда он последним шагнул из Ларсса на зеленое покрытие пола.

В центре громадного эллинга шевелилось кольцо линссуров – они сидели, стояли, иногда переходили с места на место, но оставались в кольце. Сколько их тут было? Пять тысяч? Шесть?

Между полом и куполом эллинга множество бершей выполняли загадочные маневры: они соприкасались друг с другом, составляя сложные фигуры, меняли цвет, как узоры в старинном калейдоскопе, с которым Мяушша любила играть в Доме, разлетались в стороны и соединялись снова… А с берша на берш с кошачьей грацией и обезьяньей ловкостью перепрыгивали линссуры. Самые невероятные и рискованные прыжки толпа внизу приветствовала громким одобрительным гулом.

– Выпендрежники, – проворчал Джосс.

– Я тоже так хочу! – сказала Мяушша.

– Подрастешь – будешь, – пообещала Зисма. – Выпрями спину. Подними голову. Ты – тао ске! Идем!

Ларсс взмыл из-за их спин, чтобы присоединиться к калейдоскопу своих собратьев, а Зисма с Мяушшей медленно пошли к другим линссурам. Робби и Джосс пристроились сзади.

– Аймяокен, Тиомун, Зисма! – раздался голос Товиса. – Аймяокен, ольд и Джосс!

Здесь собралось около шести сотен ске, и по плотной группе пробежало «аймяокен» вперемешку со смехом: многие показывали пальцем на бимакса, доедающего плод на плече у Робби, и на ольда, ставшего рыжим в фиолетовую крапинку.

Умник проглотил последний кусок и перевел нетерпеливый крик Лоца, раздавшийся с дальней стороны живого кольца:

– Пора!

Стоявшие один за другим стали садиться; берши опускались к полу, с них спрыгивали линссуры, акробатничавшие на высоте. Зисма и Мяушша прошли по проходу, оставленному для них ске, и уселись в первом ряду. Робби и Джосси, немного потолкавшись, втиснулись слева от тао и сели, скрестив ноги, как все остальные.

Робби с трепетом поискал глазами Стива. Он не увидел двоюродного брата, зато заметил, что каждый клан держится поодаль от другого: в шевелящемся кольце зияли широкие разрывы. Даже берши, снова поднявшиеся под потолок, разделились на четыре группы.

Но если бы линссуры перемешались, Робби ни за что не отличил бы