— Только с Северусом.

— Приходите завтра оба. Обязательно, — после последнего слова Ригель показалось, что глаза мастера заняли всё пространство вокруг неё, или это был какой-то фиолетовый мир, в который она на мгновение окунулась...

***

Ноги сами вынесли Ригель на улицу, где к ней подлетел Патронус в виде сороки и голосом кого-то из близнецов Уизли попросил заглянуть к ним в магазин. Ничего хорошего ни от кого из этой семейки юная ведьма не ждала, поэтому вернулась в Блэк-хаус и с радостью отметила, что Северус дома.

— Хорошо, что ты пришла, — сказал зельевар, коротко обняв Ригель и сопровождая её в столовую. — Вместе поедим. Кричер только что сокрушался, что ты бродишь где-то голодная.

— Я была в лавке мастера Яна. Расскажу за обедом.

Ригель неожиданно обнаружила, что прилично проголодалась, и, поглощая кулинарные изыски, приготовленные по секретным рецептам блэковских домовиков, потихоньку изложила Северусу подробности своего визита на Диагон-аллею.

— Почему ты пошла одна? Зачем ты раскрылась мастеру? Если ты права — он не человек и не маг. У туатов совершенно другая психология и ценности, а уж у тем более — у проживших не одну сотню, а может, и тысячу лет.

— Ругай меня, ругай. Я не подумала, каюсь, а ты такой красивый, когда меня распекаешь!

— Чувствую, мне пора переходить к розгам, или чем там в детстве вас Вальбурга порола?

— Возможно, ты мне не поверишь, но ничем. Матушка была на самом деле добрейшей душой, но не позволяла никому этого увидеть. Даже своим собственным детям. Но она никогда нас не порола. Наказывали заучиванием наизусть Кодекса Рода и Книги родовых ритуалов.

— Да, пожалуй, это даже более жестоко, чем временно больная задница. А что там с Уизли, ты говоришь? Не нравится мне такое неожиданное приглашение. Не мог никто видеть, как ты забрала Перси?

— Я уверена, что в тот момент никто на нас не смотрел, но предусмотреть всё, ты же знаешь, невозможно.

— Пойдём вместе, заодно представишь меня, как своего жениха. Посмотрим на их реакцию.

***

В магазине близнецов было немноголюдно, когда Ригель и Северус вошли в его двери. Заметив, кто пришёл, оба брата поспешили навстречу гостям.

— Гарриет, не ожидали, что ты так быстро исполнишь нашу просьбу, — сказал Фред.

— Да ещё и придёшь не одна, — выразительно поиграв бровями, произнёс Джордж.

— Привет, Форджи. Это мой жених, лорд Северус Октавиус Принц. А это Фред и Джордж Уизли, владельцы этого магазина и авторы всех изобретений, что здесь продаются.

На лицах парней отразилось удивление.

— Ты помолвлена с целым лордом? — изумился Фред.

— Ронни будет безутешен. Он так и не оставил мысли о вашем с ним союзе, — добавил Джордж.

— Чего звали-то, клоуны? — нетерпеливо спросила Ригель.

— По важному делу! — ответил Фред. — Мы хотим тебе кое-что сказать.

— От всей души благодарим, что тогда, на твоём четвёртом курсе, ты оказала нам помощь в открытии магазина и ссудила тысячей галеонов выигрыша в турнире.

— Сегодня мы хотим вернуть тебе эти деньги, и…

— Что значит — вернуть эти деньги? Вы хотите выкупить мою долю в вашем бизнесе, открытие которого я профинансировала? — удивилась Ригель.

— Какую долю? — прикинулся ничего не понимающим Фред. — Ты нам одолжила тысячу галеонов, теперь мы их тебе возвращаем.

— Когда я давала их вам, я сказала, что даю на открытие магазина, так? — уточнила волшебница.

— Вроде да, — ответил Джордж, не совсем понимающий, к чему клонит Поттер. — Но у нас нет с тобой никакого контракта!

— Да! Мы ничего не подписывали! — заявил Фред.

— С каких это пор чистокровным магам для явного выражения своей воли требуются контракты? Согласно «Уложению о регулировании договорных отношений» от 1746 года, любые сделки, в которых наличествует передача одной стороной финансов другой стороне с целью произведения каких-то действий, считаются устной формой договора. Кажется, это раздел два, пункт одиннадцать.

— Да это старьё какое-то! — воскликнул Фред. — Кому нужны эти архаичные записи в обветшалых свитках?

В этот момент дверь магазина открылась, и в него вошли трое слизеринцев с младших курсов, имён которых Ригель не знала. Они увидели через стекло витрины своего декана и зашли с ним поздороваться.

— Отлично! Господа слизеринцы, — обратилась к ним Ригель, — прошу вас о небольшом одолжении. Мне нужны свидетели для одного дела. Мистер Уизли и мистер Уизли хотят, чтобы я перестала быть инвестором их магазина. Профессор, подтвердите!

— Да, это так, — флегматично заметил Северус, изо всех сил стараясь не смеяться над растерянным видом близнецов.

— Свидетельствуем! — сказали хором мальчики, вынув свои палочки.

— Большое спасибо! — поблагодарила их Леди Блэк-Поттер и обратилась уже к Уизли:

— Завтра приготовьте всю финансовую документацию и ожидайте оценочную комиссию Гринготтса. После того как гоблины подсчитают текущую стоимость вашего бизнеса, они озвучат вам цену, которую вы мне заплатите за мою часть.

Далее, не став слушать, что ещё собирались сказать близнецы, Ригель, Северус и его студенты дружно покинули магазин.

— Ну, папа, знаток законов! — возмутился от всей души Джордж.

— Это ж сколько они завтра нам насчитают… — простонал Фред.

Глава 26. Котел полный страстей

Аберфорт окинул взглядом Молли, как всегда, одетую в какой-то балахон, называемый платьем, и молча кивнул ей в знак приветствия.

— Аберфорт, мне сразу подниматься к Альбусу? — спросила быстро гостья, у которой дома было много неоконченных дел.

— Да, погоди только, я лестницу вынесу, или ты предпочитаешь взлететь на метле? — уточнил хозяин паба.

— Какую лестницу? — удивилась Молли.

— Чтобы ты залезла в гостиную через окно. Через дверь с того собрания так ни у кого зайти и не получается. Эта дракклова девчонка Поттер такого там понаделала, никто не может восстановить обратно.

— Мерлиновы панталоны! За что мне это всё! — простонала Молли, которая и на метле летать ненавидела, да и по приставным лестницам никуда не лазила, трезво оценивая соотношение своих габаритов и требуемой ловкости для таких перемещений. — Давай лестницу!

До окна второго этажа было не менее трёх метров. Молли постучала по перекладинам, на которых ей предстояло стоять, и они показались ей довольно крепкими.

— Не бойся, я её