осаде Коньяка и Сен-Совера. Коньяк должен был быть передан в руки Папы и его легатов на время перемирия. В Сен-Совере французская осада должна была быть снята. Осадные работы вокруг стен крепости должны были быть прекращены, но оставлены нетронутыми, и французам разрешалось вновь занять их по истечении срока перемирия. Бастиды к востоку и югу от города оставались в руках французских гарнизонов, но им запрещалось вести какие-либо военные действия[332].

Переговорщики в Брюгге не знали, что эти положения уже были излишними. Было слишком поздно останавливать сдачу Коньяка, и нет никаких свидетельств того, что французское правительство даже пыталось это сделать. Герцог Беррийский, в чье владение входил город, уже был на пути туда. Цитадель была сдана ее гарнизоном в назначенный день, 1 июня, в соответствии с достигнутой договоренностью. Что касается Сен-Совера, то Каттертон и его соратники заключили соглашение об капитуляции на условиях за пять дней до оглашения легатами договора. После девяти месяцев осады они достигли предела своей выносливости. Физическое истощение, пустые кладовые и непрекращающиеся бомбардировки — все это сказалось. Первая из больших железных пушек, заказанных в начале года, была доставлена на место в развалины аббатства 4 мая и установлена на подготовленном месте из дерева и земли. Она сразу же начала стрелять. Еще одно такое чудовище было установлено на Мон-де-ла-Плас, к востоку от крепости, несколько дней спустя. Таким образом, число крупных артиллерийских орудий и механических камнеметов у крепости достигло восьми. Высокие стены Сен-Совера не были рассчитаны на такой мощный обстрел и начали получать серьезные повреждения. Согласно отчетам, представленным впоследствии королю Франции, стены, крыши, мосты и башни были сильно разрушены артиллерией. Томас Каттертон едва не погиб, когда большое пушечное ядро попало в окно комнаты в башне, в которой он спал.

Почти столь же серьезным, как и ущерб от артиллерии, был прогресс, достигнутый французскими саперами, которые теперь могли подводить свои подкопы находясь на расстоянии полета стрелы от стен. Примерно в это время им удалось обрушить одну из башен и открыв пролом. Вскоре после этого гарнизон послал герольда во французский лагерь, чтобы сообщить офицерам французского короля о своем желании заключить договор о капитуляции. Условия были окончательно согласованы 21 мая 1375 года. Если к 2 июля крепость не будет освобождена английской армией, то она будет сдана на следующее утро, 3 июля. Восемь видных членов гарнизона, включая сэра Томаса Тривета, должны были быть переданы в качестве заложников для обеспечения своевременного выполнения этого обязательства. В то же время у крепости должно было быть заключено перемирие.

Более того, соглашение предусматривало крупные выплаты защитникам после капитуляции. Гарнизон должен был получить 40.000 франков (около 6.700 фунтов стерлингов), которые Жан де Вьенн и ведущие люди Нормандии поклялись выплатить им "по вере, которой мы обязаны Богу, Богоматери, воинскому ремеслу и узам чести и рыцарства". Кроме того, 12.000 франков (около 2.000 фунтов стерлингов) должны были быть выплачены лично Каттертону, 2.000 франков (около 330 фунтов стерлингов) — Тривету и 1.000 франков (около 170 фунтов стерлингов) — Валлебретону. Гарнизону также должны были выплатить выкуп за некоторых наиболее известных пленных, который, по слухам, составлял еще 4.500 франков. И наконец, они должны были получить безопасную доставку домой с предоставлением транспорта.

Выплаты гарнизонам за сдачу крепостей не были редкостью в эпоху позднего средневековья. Однако выплаты Каттертону и его коллегам были необычайно велики и, естественно, вызвали обвинения в сговоре, когда о них стало известно. Однако обвинители Каттертона игнорировали обстоятельства, при которых было заключено соглашение. Гарнизон ничего не знал о переговорах в Брюгге. Для них было важно то, что они получили шестинедельную передышку от артиллерийского обстрела и подкопов, а также от постоянной угрозы штурма. Они знали, что Иоанн IV и граф Кембридж находятся в Бретани с армией, вдвое превосходящей по численности армию Жана де Вьенна; и они вполне ожидали, что получат помощь до назначенной даты капитуляции. Одним из первых действий Каттертона после заключения соглашения было отправка гонца к этим двум командующим с сообщением об условиях и призывом прийти ему на помощь. Конечно, Иоанн IV мог проигнорировать их призыв или пойти к Сен-Соверу и потерпеть поражение под стенами. Но в этом случае крепость все равно была обречена[333].

Что касается французов, то соглашение имело очевидные преимущества, несмотря на его высокую стоимость и успехи, достигнутые ими при осаде. "То, что можно купить, не должно покупаться кровью людей", — говорил Карл V тем, кто считал зазорным выкупать крепости у врага. Договор с Каттертоном и его людьми предвосхитил переговоры в Брюгге. Можно было ожидать, что это выманит англичан из Бретани и заставит их противостоять французской армии на выбранной ею самой местности. Командиры Карла V были так же, как и Каттертон, убеждены, что Иоанн IV и граф Кембридж атакуют их осадные линии под Сен-Совером и готовились к бою. Первым ответным шагом со стороны французского правительства было решение перебросить армию коннетабля на север из Гаскони. Король приказал ему присоединиться к Жану де Вьену в Нормандии, как только Коньяк окажется в его руках. Таким образом, численность французской армии под Сен-Совером должна была составить не менее 4.000 человек. Еще три больших артиллерийских орудия были заказаны в литейных мастерских Кана и не менее двадцати девяти малых артиллерийских орудий, стреляющих свинцовой картечью. Последние были орудиями, предназначенными для усиления стационарных позиций армии против сил помощи крепости. Вероятно, предполагалось создать двойную линию обороны вокруг крепости: одна была направлена внутрь, чтобы сдержать вылазку гарнизона, другая — наружу, навстречу войскам, пытающимся оказать осажденным помощь[334].

Новость о соглашении Каттертона с Жаном де Вьеном достигла Вестминстера и Брюгге примерно в одно и то же время, в последних числах мая. Она вызвала оцепенение в обоих городах. Для французского правительства главным вопросом было, ратифицировать ли сделку, изложенную в решении легатов. Если они это сделают, то потеряют плоды девяти месяцев дорогостоящих усилий в тот момент, когда Сен-Совер вот-вот должен был перейти в их руки. Если нет, то, вероятно, будет предпринята попытка освободить это место, что могло привести только к масштабному сражению между английской и французской армиями в Нормандии и прекращению любых перспектив мира. Но если у французов была трудная дилемма, то у англичан она была еще хуже. В Вестминстере Совет немедленно отреагировал на это, организовав силы помощи Сен-Соверу. Точные планы неизвестны, но они должны были предусматривать использование английской армии в Бретани. Другого способа своевременно доставить достаточно крупные силы в Сен-Совер не существовало. Совет также предложил направить дополнительные войска из Англии. 31 мая был отдан приказ организовать небольшой экспедиционный отряд, который должен был отплыть из Саутгемптона к середине июня. Офицеры-реквизиторы