И осеклась. У меня чуть не вырвалось, что меня влечет к Борасу, а единственный конкурент для него — разве что молодой вампир.

— Ммм? — низко и заинтересованно промычал Борас.

— Др! — радостно сказали байдори, видимо, надеялись, что сейчас мы разберемся вообще со всем. Барри подошел к руке Бораса, залез на нее и, кажется, не собирался покидать это «гнездо».

— Знаю, — усмехнулся Арстинар, а я почувствовала, что начинаю краснеть. Отставить, скомандовала я себе. Вроде бы не безрезультатно… — Но у нас договор, если помнишь. Если я сочту возможным его расторгнуть, то скажу тебе об этом. Пока… я допускаю разные варианты.

— Ну и зря… — очень тихо пробубнила я.

Впрочем, ладно, с этим разберемся позже. Ну хочет дедуля потягаться в мужском обаянии с молодыми мужиками — флаг ему в руки. Обижать не буду, но и предпочтение не отдам. В конечном счете, если он стал «хорошим», то почему бы и нет?

— Все выяснили? — спросил Борас. — Тогда возвращаемся к нашим делам. Так вот, с применением этой магии я в полной мере ощутил, что это страдающее создание — кровь от крови моей — мой сын. Тот самый. И что время от времени его… не то чтобы пытаются убить — это мне так показалось вначале. Его пытают! Не слишком часто, судя по всему, но все же!

— Пытают? — ужаснулась я. — А что вы тогда тут сидите⁈ Быстро полетели его спасать!

— Сейчас полетим, кофе допивай, — усмехнулся Борас. — Хоть я вообще-то склонен оставить тебя с малышами тут. Вернешься к родителям, скажешь, что нет билетов на поезд, и переночуешь у них…

— Не дож-де-те-сь! — я нагнулась над столом и проникновенно взглянула в глаза Борасу. — Только через мой труп.

— Я говорил, что так будет, — вмешался Арстинар. — Если только силой. Или гипнозом.

— А гипнотизировать меня вам запрещено! — показала я язык «дедуле».

— С прямым подавлением воли справится и ректор, — пожал плечами древний дракон.

— И это будет последнее, что он сделает в отношении меня, — коварно улыбнулась я. — Я не желаю знать никого, кто попробует подавить мою волю.

— Нисколько не сомневался, — усмехнулся Борас. — Дослушай и полетим. Кроме того, после ритуала я стал лучше ощущать сына в пространстве. Лететь вслепую на этот «зов» мы сочли нецелесообразным. Узнали из разумов окружающих про технические возможности мира. Приобрели ноутбук, я смог соотнести карту Земли со своими ощущениями. И вот, наконец, могу с высочайшей долей вероятности сказать, что мой сын тут, — Борас поступил профессионально. Не ткнул пальцем в экран, а навел курсор на нужное место.

— Это же Крым! — изумилась я. — Весьма близко!

— Да, и верно. Какие-то пещеры, судя по изображению, — Борас приблизил картинку, насколько возможно. А вот теперь полетели! — Встал и аккуратно сложил ноутбук. — Я могу попросить тебя, Ирина, разместить его в твоем рюкзачке? Все одно таскать его ты не будешь…

Спустя четверть часа, когда мы стояли на стадионе и драконы собирались обратиться, я подняла палец вверх:

— Только прошу не забывать, что кто-то, держащий в плену твоего сына, Борас, судя по всему, способен справиться с драконом. Вы об этом подумали? У вас вообще есть план?

— Способен — с молодым, необученным и неопытным драконом, — заметил Борас. — К тому же я не вижу там реального выплеска силы. Сильного мага там нет. А кто есть — узнаем на месте. План у нас есть, не волнуйся.

…В Крым мы прибыли затемно…

Вообще-то я знала, где находится это место. Недалеко от известной Белой скалы — прекрасной, действительно белой скалы из ракушечника. Однажды мы с родителями отдыхали в Феодосии и ездили туда на экскурсию. Экскурсовод очень интересно рассказывал, что здесь снимались сцены из многих советских фильмов, например, из фильма «Человек с бульвара капуцинов». А грот, что расположен там, отметился в совсем старом фильме «Макар-следопыт» — это кино я видела один раз по какому-то каналу, где крутят только советские фильмы. А еще возле Белой скалы находятся остатки скифской крепости. Там, правда, не все еще раскопали, но тоже очень интересно!

Все это я рассказала Борасу мысленно, пока мы летели. Он искренне (действительно так!) поблагодарил за экскурсию и бросил, что «если будет время — глянем одним глазом».

Но прилетели мы, конечно, не на саму Белую скалу. В общем-то тоже ничего удивительного. Неподалеку в той местности постоянно находят то новые пещеры, то стоянки доисторических людей. Вот к одной из таких — вероятно, еще не открытых — пещер мы и прилетели.

Драконы обратились, байдори сделали попытку полететь на разведку, но я, конечно, велела им вернуться и угнездила у себя на плечах.

Было темно, лишь крупная луна и звезды освещали поле, на котором мы стояли, и невысокую гору поблизости.

— Ну что, я пошел, — усмехнулся Борас.

— Что значит «пошел»? — возмутилась я. — Мы с вами!

— Никакого «с вами»! Вы с Арстинаром и малышами останетесь тут. Любуйтесь природой. Там сейчас нет никакого… хм… супостата, только страдающий мальчик, — Борас свел брови на переносице. — Я всего лишь заберу его. И вернусь к вам с ним. Собственно, это и есть наш план.

— Просто гениальный, — усмехнулась я.

— Может быть, я схожу, все же не исключено, что там магическая ловушка, даже если мы оба ее не чувствуем, — заметил Арстинар.

— Нет, — покачал головой Борас. — Вот как раз на этот случай — как мы уже обсуждали — ты и должен остаться. Вынужден признать, что твой опыт намного больше. Если я не вернусь — как раз ты сможешь вытащить из ловушки и меня, и моего сына. Только перед этим… засели, пожалуйста, Ирину в какую-нибудь хорошую гостиницу поблизости. А вот если в ловушку попадешь ты, Арстинар, не факт, что я смогу быстро разобраться, как тебя освободить и не вляпаться самому.

— Потрясающая разумность, — усмехнулся Арстинар. — Ты растешь в моих глазах, дракон.

— А Ирина, значит, вообще бесполезная, — проворчала я. Хотя все сказанное Борасом было очень даже логичным. — Ирина, сиди в чистом поле, любуйся природой, которую не видно, потому что ночь.

— Не бесполезная — если бы не ты, не вся история с тобой, у моего мальчика вообще не было бы шансов! — ответил Борас, державший ушки на макушке.

А в следующий момент вдруг сделал шаг ко мне, протянул свою каменную руку и прижал меня к груди.

— Спасибо тебе, — сказал он, пощекотав дыханием макушку.

Сердце гулко ударило, а мурашки просто взбесились, разбегаясь от места его касания по всему телу.

«Может, еще поцелует на прощание, как герой, идущий на войну⁈»