- Голова кружится. Как странно видеть вас... видеть хоть кого-то. Виски ломит… Какое сейчас время года?

- Всё ещё весна, – ответил Эймери. Губа его всё же лопнула, и он слизнул проступившую кровь языком.

- Дел, – позвала я. – Двадцатая или как там тебя... Что произошло? Как ты здесь очутилась? Даже Аннет по тебе скучала.

Дел скривилась, почти так же, как могла бы это сделать прежняя Делайн, независимая, бойкая и отчаянная. Как будто на лицо бездушного тряпичного маникена легла призрачная тень прежней живой настоящей девушки.

- Я не помню. Почти ничего не помню. Двадцать вторая опять плакала ночью... Я встала и вышла, не в силах это вынести. Мне тоже часто снились страшные сны. Детям нелегко убивать, а мне пришлось. Кроме тех, охранников в Джаксвилле, были и другие. Одна... девчонка хотела меня прирезать, там, в обычном приюте. И ещё был учитель, он заперся со мной в подвале, чтобы... И ещё… В общем, сны – это такая сволочь. Я вышла в сад. Голова гудела, а ещё стало холодно. Очень холодно, я выскочила так быстро, почти босиком... Пошла в купальню. Хотелось лечь в горячую воду и смыть с себя память. Дошла до порога. Постояла, представила, как пойду обратно с мокрой головой, и передумала. Нет. Нет, это было раньше… Не то.

Делайн закрыла лицо руками. Провела обломанными, обкусанными грязными ногтями по щекам, оставляя полосы.

- Да, точно. Мы должны были встретиться с тобой. В купальне. Я подумала – надо было сразу тебе рассказать. Ты не такая, как другие. Хорошая. Но я не хотела, чтобы ты знала о тех… смертях. Я просто хотела быть нормальной. Быть как все. И я задержалась в комнате, а потом в саду. Мне было страшно. Что ты осудишь. Испугаешься. Такая, как ты. Даже такая, как ты!

Делайн снова покачнулась, и Эймери поддержал её за плечи.

- Пойдём. Потом поговорим.

- Сейчас. «Потом» может уже не быть.

- Тот, кто тебя тут запер…

- Нет! Сейчас. Всё надо говорить… сразу. Я вышла в сад и села на лавку… в мёртвом садике. И увидела Ноля. Я всегда так крыс называла, с детства, они… свободные. Без номеров. Я подумала о свободе. И пошла за ним в подвалы. Он как будто звал.

- Как? – не поняла я. – Зачем?

- Я часто туда ходила, - хмыкнула Делайн. – Выпускала крыс из крысоловок. Кротова крысиная фея. Ну и вообще, мне там нравилось. Тихо, спокойно. По вечерам вообще никого нет.

- Но вход в подвалы только с территории КБД…

- Не только. Из КИЛ тоже есть, запасной, я давно его обнаружила. И он вообще не запирается, просто вешается навесной замок для вида – и всё. Я шла и… в общем, набрела на эту комнату. Отодвиинула замок зачем-то И увидела там мёртвое тело. А потом получила удар по голове. Отключилась. Пришла в себя там же. На цепи. С мертвечиной по соседству. Её только через неделю убрали. Крысы бегали… ели что-то. Меня рвало, зато и голод не мучал. Еду… еду и воду принесли позже. Сперва пила то, что из трубы текло. И вдыхала запах смерти. Надышалась на три жизни вперёд.

Она засмеялась, заплакала и снова засмеялась. Просветление, наступившее в результате воздействия магии Эймери, оказалось недолгим.

- Чьё тело ты видела? – тихо спросила я, уже догадываясь, каким будет ответ.

- Лиссы. Похоже, ей голову проломили.

- Кто…

- Не знаю. Я никого не видела. Однажды появилась вода, мешок сухарей, ещё что-то... Цепь оборвать не смогла. Дни шли… один за другим. Мысли путаются, – последние два слова Делайн проговорила особенно громко и отчётливо. – Я думала сперва, что умерла. Что это моя грядка на Небесном лугу такая: жить, глядя на последствия своего дара. Скверного, проклятого дара.

Она вытянула руку и погладила Эймери по щеке.

- Какой из тебя скверный… Тридцать первый, ты убивал когда-нибудь?

Я вдруг подумала, что стоит ей захотеть, и это касание тоже будет смертельным. Едва удержалась от того, чтобы не ударить её по руке, оттолкнуть от Эймери.

- Щенка, - ответил Эймери. Он не отшатывался и смотрел на Делайн спокойно. – Мне было девять. Ещё до Джаксвилля. Случайно.

Делайн вдруг обняла его, а я смотрела на них, чувствуя, что моя беспочвенная ревность прошла без следа.

- Куда сейчас? – спросила я.

- Ко мне, а потом посмотрим. Не думаю, что стоит возвращаться в КИЛ. Кто бы это ни был… Нам бы ещё пройти через охрану.

- Тринадцатому скажите, что… Или нет. Не говорите ничего.

Мы вышли: было уже совсем темно. Делайн шумно втянула воздух:

- Свежий… Пахнет изумительно. Даже курить не хочется.

…Я не услышала шум: почувствовала. Люди, человек шесть или семь, тёмные силуэты окружили нас в кольцо. Обезумевшим фейрверком замелькали огоньки над головами. Эймери выступил вперёд, заслоняя Дел и меня, заговорил с кем-то. Кто-то подхватил меня под руку – я обернулась, попыталась вырваться и увидела мальёка Аеша. Он был одет так, словно его подняли с постели посреди ночи: из-под плаща предательски выглядывал светло-сиреневый бархатный халат.

- Малье Флорис, вы-то как здесь очутились?! Что вообще происходит?

- Это я вас хочу спросить, что происходит! – зашипела я в ответ. – Под школой месяц находилась студентка! Прикованная цепью! Служанку убили! Вы не представляете…

- Малье Флорис, успокойтесь, ну-ну, всё обошлось.

- Обошлось?! – взвилась я. – Ваша студентка…

- Эта студентка не причинит вам вреда, не волнуйтесь. Сейчас мы всё решим.

- Вы с ума сошли?! Причём тут вред мне?

- Тихо, тихо. Идите-ка к себе, отдохните, успокойтесь, ложитесь спать, - бормотал мальёк Аеш и тянул меня за руку прочь. Я дёрнулась и подбежала к Эймери. Делайн стояла неподвижно с закрытыми глазами, жадно вдыхая воздух, а двое незнакомых мне мужчин – не охранники Колледжа точно – стояли по обе стороны от неё. Я разглядела только их одинаковую форму: черные удлиненные сюртуки с двойными рядами блестящих пуговиц.

- Что происходит?

- Малье Савиль хотят забрать… до выяснения всех обстоятельств, - сквозь зубы сказал Эймери.

- Каких обстоятельств? Куда забрать?! Кто?

- Не спрашивай. Иди к себе, Хортенс.

- Никуда я не…

- Иди! – рявкнул Эймери.

- Я не пойду!

- Не трогайте меня, - глухо сказала Делайн, не