– Неужели это настолько ужасно? – беспечно спросил Адриан. – Я тебе по-прежнему не нравлюсь?

– Да, – подтвердила я.

– Серьезно? – рассмеялся Адриан. – Ты будто всеми силами стараешься меня невзлюбить.

– Не понимаю, о чем ты.

– Тебе не нравится Оливер. Это очевидно. И ты легко его игнорируешь. – Голос Адриана стал мягче. – Но явно прикладываешь усилия, чтобы избегать меня.

– Я не…

– Не спорь, – оборвал меня Адриан. – Знаешь, я ведь вижу, как ты смотришь на меня. И старательно отводишь взгляд, как будто пытаешься вовсе не замечать.

– У тебя разыгралось воображение, – пробормотала я, прижимаясь щекой к его груди и даже не пробуя отстраниться.

– А когда я хочу сблизиться, ты ускользаешь, – сказал Адриан так тихо, чтобы его могла услышать только я одна.

– Я же сказала, что ты мне не нравишься.

Он немного отодвинулся, уставившись на меня, и я не нашла в себе сил отвести взгляд. Адриан еще крепче сжал мою руку, хотя я даже не заметила, как переплелись наши пальцы, и прижал к своей груди – прямо туда, где слишком быстро билось его сердце.

– Ты все продолжаешь это твердить, – мягко заметил он, – но сейчас явно желаешь, чтобы я тебя поцеловал.

– Нет…

Он склонился ближе.

– Я хочу тебя поцеловать. Желаю с того самого момента, как впервые увидел.

Его слова пронеслись по моему телу подобно электрическому разряду. Сердце бешено забилось в груди, а дыхание перехватило, как будто Адриан его похитил.

– Нет, – шепотом повторила я.

Он наклонил голову.

– Скажи «нет» еще раз, – выдохнул он, – и я послушаюсь.

Я промолчала.

Адриан мгновение колебался, изучая меня, а потом закрыл глаза и прикоснулся к моим губам своими. Я крепко сомкнула веки и хрипло выдохнула, когда поцелуй стал глубже. Его язык мягко скользнул внутрь сквозь мои приоткрытые губы, и на меня обрушилась волна новых ощущений, к которым я оказалась не готова. Дыхание участилось, а кости словно превратились в песок. Не в силах скрыть бесспорное желание или просто отстраниться, я тихо застонала, и Адриан отчетливо почувствовал, как мое тело отозвалось на его близость.

Он склонил голову ниже, и поцелуй стал более настойчивым. Он врывался мне в рот намного увереннее, затеяв с моим языком своеобразный танец. Я упивалась его вкусом, к которому примешивались отголоски выпитого им «Кира»: сладость ликера из черной смородины и более резкие нотки терпкого вина. В мгновение ока весь окружавший нас мир – «Ла Клоше», наши друзья, пульсирующие звуки музыки – исчез, растворился. Остались только жадные губы Адриана на моих губах.

Я не знала, сколько времени мы целовались. В конце концов, Адриан отстранился, чтобы отдышаться, и я вдруг осознала, что мы стоим, тесно прижавшись друг к другу. Он крепко обнимал меня, а под тканью его джинсов чувствовалась затвердевшая, разгоряченная плоть.

– Джени… – прошептал он.

Я обвела взглядом ребят из компании. Они косились на нас, хихикая и перешептываясь между собой, однако мне совершенно не понравились их понимающие ухмылки. Я согласилась приехать во Францию в надежде избавиться от роли глупой девчонки, пишущей лишь о мужчинах, их играх, завоеваниях и победах. И вот, пожалуйста, почти сразу попала под обаяние одного из тех спортсменов, для которых женщина не более чем очередной трофей.

«Неправда, он другой…»

Но так ли это? Если я продолжу с ним встречаться, горькая правда может всплыть на поверхность слишком поздно – когда не останется ни единого шанса защитить себя от боли. Глупо отрицать, что я, всегда слишком сдержанная в отношениях с парнями, сейчас недопустимо быстро влюблялась в Адриана.

К глазам подступили слезы, и я высвободилась из его объятий, покинув кольцо сильных, теплых рук.

– Я не собираюсь становиться одной из твоих женщин.

– Что? – нахмурился Адриан. – Нет, я…

В глубине его темно-синих глаз мелькнуло замешательство, сменившись болью, к которой я оказалась совершенно не готова. Нет, он не страдал от неудовлетворенной похоти. Здесь таилось нечто гораздо большее. Я явно ранила его своим отказом. Пусть не сильно, но весьма ощутимо.

«Ну да, задела самолюбие. Какая женщина откажет Адриану Руссо?»

– Мне надо идти, – сухо произнесла я и направилась с танцпола обратно к кабинке.

– Джени?.. – мягко, с беспокойством окликнула меня Бриджит.

– Вот это я понимаю, всесторонний репортаж, – подал голос Оливер. – Следующий шаг – залезть под одеяло к Адриану, чтобы в деталях изучить его большую историю.

– Заткнись, кретин! – прошипела Бриджит.

Несмотря на пылающие щеки, я натянуто улыбнулась подруге:

– Мне пора. Учеба и все такое.

Я поспешила к выходу из «Ла Клоше», не оглядываясь, но отчасти надеясь, что Адриан последует за мной. Услышав, что меня окликнул мужской голос, я резко замерла. Сердце подпрыгнуло, но, когда я поняла, что это всего лишь Роберт, тут же болезненно сжалось.

– Да? – сдержанно отозвалась я. – Уже поздно. Мне надо домой…

– Буду предельно откровенен: держись от Адриана подальше, – процедил Роберт. При свете уличного фонаря я различила в его темных глазах жестокость. – По крайней мере до конца сезона.

– Что? Это еще почему? – раздраженно спросила я. – Вообще-то это не твое дело…

– Как раз мое. Адриан – наш бомбардир и приносит больше всех голов. Он лучший нападающий в лиге, а может, и среди всех футбольных команд. Но после твоего появления он изменился. Стал слишком задумчивым. – Роберт потер рукой губы. – Ты не похожа на других девчонок, которых он сюда водил.

Я напряглась.

– Вот именно. Я не одна из его подружек. Я пишу статью…

– На танцполе речь явно шла не о статье.

Его слова были подобны ведру холодной воды, вылитой на голову. Я униженно молчала, не в силах придумать достойный ответ.

– Он должен по-прежнему отдавать все силы игре, – прямо сказал Роберт. – Так что не забивай ему голову.

Он развернулся и вошел в клуб, оставив меня одну на темной улице.

Глава 10

Адриан

В субботу утром я находился в раздевалке вместе с другими игроками команды. Натягивая через голову майку, я подавил зевок. Чертова бессонная ночь. Я не сомкнул глаз и лишь ворочался с боку на бок, вспоминая Джени и наш поцелуй.

Стоило нашим губам соприкоснуться, и в моей груди поселилось неведомое чувство; оно перекликалось с тем, что я испытывал на поле, слыша свое имя, срывавшееся с уст тысяч болельщиков. В нем сочетались радость, нежность и совершенство. А еще счастье, о котором я мог только мечтать. Я ведь