Шрифт:
Закладка:
– Проверьте и если найдете, головы и всё, что вас заинтересует мне принести, – зыркнул на своих разведчиков Аллори. – Живыми – не брать. Кто его знает, вдруг колдунство уже ослабло, – вздохнул вождь. – И не геройствуйте там, времена сейчас тяжёлые: каждый воин – цена выживания и процветания племени, – по-отечески похлопывая бойцов по спинам, наставлял Аллори своих мальчишек.
Те от похвалы так раздулись, что я всерьёз испугался, как бы не лопнули.
– Ну а мы пока отдохнём, а разговор вечером продолжим, – улыбнулся нам вождь.
А дальше всё было как в сказке. Усадили нас за стол царский, блюд разных принесли, концерт устроили…
А потом мы облажались. Набили пузо и вырубились, несмотря на все старания выступающих и дружеские тычки Аллори.
Сказка закончилась на закате.
Только солнце верхушек деревьев коснулось, как растолкали меня и без всяких церемоний и почестей к шаману сопроводили. Соседский передаст шкуры показал, буркнул, что он свою часть договора выполнил – теперь моя очередь.
– Э-э-э, – закрутил я башкой, разгоняя остатки сна. – Какой выполнил, а ножички?
– После большого камлания. Я разрешение у духов спросить должен, – отрезал шаман.
– Опять задарма играть, – буркнул я себе под нос. – Ну, тащите мой подарок, настроим, а потом учиться будем. А, и ещё две палки ровные, примерно, в локоть длинной нужны. Толщиной примерно в два пальца. И верёвка ещё. Много! Очень много, – уточнил я, вспомнив, что у местных с математикой совсем туго.
Требуемое принесли быстро. Нет, не так. Я даже чаю, в смысле, кипячённой водички, в которой какие-то листья и травы плавали, попить не успел.
Пришлось рассказывать и показывать на голодный желудок. Я один барабан доделывал, шаман на втором тренировался. Схватывал он на лету, так что третий подарок он собирал в одиночку. Пока он пыхтел, обливаясь потом, я ему барабанные палочки смастерил. А чтобы он шкуру не пробил, на концы кожаные обрезки намотал и остатками верёвки закрепил.
Звучало не так звонко, но пойдёт.
А дальше пришлось на доступном языке объяснять, как, куда и сколько раз бить.
– В эти два, которые глухо звучат, постоянно колоти, а потом в два крайних, – скрипел я зубами, хлопая в ладоши. Это я, типа, метроном изображал. – Да нет, же. Нельзя так, ты слушай. Я тук-так-так-так делаю, и ты так же делай, только по барабанам! – начал я психовать примерно через час после начала занятия.
Лесной шаман потел, высовывал от напряжения язык, тужился и всячески изображал рвение, но я бомбил всё чаще и чаще.
А часа через два нервы не выдержали и у ученика.
– Завтра продолжим. Я во сне у ночных духов совет спрошу. Не понимаю я счёт этот. Нафиг он нужен. Стучал же я в бубен без него, и всё прекрасно было. Народу нравилось, – распсиховался толмач, косясь на барабаны, стоявшие в самом центре его жилища.
У него тут, кстати, отдельные хоромы были. Не то, что у некоторых. Наш-то шаман своего угла не имел, то у вождя харчевался, то в той землянке, где чаще всего мрут.
– Завтра, так завтра. Объявляй отмену, я спать, – согласился я, прикидывая, в каком уголке мне самые-самые сны будут сниться.
Но и в этот раз отоспаться мне не удалось.
– Ту-ту-ка-ту-ту-ту-ка, – звучал стандартный ритм панк-рока в моей голове, перемежаемый кривыми сбивками. – Ту-ту-ка-ту-ту-ту-ка, ту-ту-ка-ту-ту-ту-ка, – расходился невидимый драмер.
Мотив с каждым тактом становился всё ровнее, а звук качовее. Так и хотелось под него напеть нетленку шотландских панков из «Эксплойтед», что пели про секс и насилие.
Именно эти два слова на языке оригинала я и начал напевать, проникаясь концертным драйвом из прошлой жизни. К сожалению, да, уже прошлой жизни. Она была там, я был здесь и сейчас. В далёком-далёком прошлом.
И так мне на концерт захотелось, и так тоскливо от осознания невозможности осуществления этого простого действа мне стало, что я проснулся. И офигел. Нет, не так! Я натурально офигел!
Ритм продолжал звучать.
Аккуратно, стараясь не спугнуть наваждение, я протёр глаза и уставился на барабаны, все также стоявшие в центре шаманской хаты и хозяина квартиры, самозабвенно изобретавшего панк-рок.
Мне даже завидно стало – я-то тырил идеи, а этот самоучка, несколько часов назад взявший палочки в руки, вон чего изображает.
– Лес и пламя, смерть за нами. Лес и пламя, лес и пламя, – прочистив глотку, начал я подвывать музыканту.
Зря я это сделал.
Услышав мою подпевку, шаман бросил стучать и уставился на меня. Глаза его блестели ярче звёзд.
– Ну, вылитый панк. Обдолбался вон чем-то даже, – буркнул я потягиваясь.
– И не говори, что я не так играл! Я волю духов выполнял, – начал заводиться шаман.
– Остынь. Нормально всё. Всё по канонам, – успокоил я восходящую звезду лесной эстрады. – Ритм запомнил? – шаман энергично закивал головой. – Молодец, чуть попозже репетнём ещё пару раз, а потом мега-панк-тусу замутим.
К вечернему шоу я готовился основательно – весь день ел, дремал и снова ел.
