***

Я бежала по лесу, не обращая внимания под ноги. Ветки беспощадно рвали моё платье, но мне было всё равно. Мне хотелось умереть, исчезнуть, чтобы поскорее закончилась эта боль!

Я споткнулась о торчащий корень дерева и упала на землю. Слёзы душили меня, и хриплым голосом я кричала в никуда.

Я не понимала, как такое могло случиться со мной? За что мне всё это?! Почему так?!

Я разорвала письмо, сорвала с головы венок и выкинула его вдаль. Мне хотелось разорвать и платье, которое было на мне! Мне хотелось вырвать сердце из груди! Столько ненависти я ещё не испытывала никогда!

Я вновь встала и побежала дальше, мне казалось, что чем быстрее я бегу, тем быстрее уйдёт боль. Но так я не ошибалась никогда.

Домой я не могла вернуться и, выйдя из леса, я остановила на дороге машину. Сквозь слёзы, я попросила довезти меня до монастыря.

У водителя, наверняка, было много вопросов, но, не дожидаясь его ответа, я села в машину и кричала, чтобы он скорее поехал.

***

Мужчина, которого я остановила возле церкви, привёз меня в монастырь, переодевшись в свою старую одежду, я первым делом направилась к Умнику.

Это не справедливо!

Ты послал меня работать в дом моего отца, будь он неладен!

И вдобавок, сделал так, чтобы я влюбилась в собственного брата!

И что теперь, Умник?!

Что мне теперь делать?!

Я знаю, что ты видишь меня всегда, когда это нужно.

Но теперь я не знаю, захочу ли я тебя видеть.

– Где, Падре Мануэль? – спросила я Толстушку, которую встретила во дворе.

– Он уехал по делам.

– Как уехал?! Куда он уехал?! – кричала я.

– Милли, надо было позвонить, – ответила обескураженная монахиня.

– Да, прости. Мне очень плохо. Мне нужно срочно поговорить с ним, – сказала я через слёзы.

– Что с тобой, Милли? – забеспокоилась Каталина.

– Мне плохо. Очень! У меня болит всё тело, я не могу дышать, всё болит!

– И душа?

– Да, и душа, – выдохнула я и обняла сестру. – Я останусь здесь, – сказала я, когда мы подошли к входу в монастырь.

– На крыльце?

– Да, я подожду Падре здесь.

Я не могла сейчас находиться там, где много народу. А если я пойду в комнату, то ко мне обязательно прилипнут ребята.

На этот раз мне очень сильно плюнули в душу!

Я просидела в своих мыслях почти час, но Падре так и не появился. Зато пришёл Гамусо. Он без слов обнял меня, и какое-то время мы так и просидели.

– Что случилось с гобой? – спросила я у него.

– Может, лучше ты мне расскажешь? Сестра Толстушка сказала, что тебе очень плохо.

– Я не хочу сейчас об этом говорить, расскажи лучше ты.

– Тебе точно интересно?

– Конечно.

– У меня есть сестра, – сказал Гамусо расстроено.

– Добро пожаловать в наш клуб, – сыронизировала я.

– Ты тоже сестра Глории? – удивился Гамусо.

– Ну да, Глория всегда была мне, как сестра, – отмахнулась я, чтобы не вдаваться в подробности. Слишком он ещё юн, для таких интриг.

– А для меня только что стала…

– Что?!

– Милли, ты слышала меня или нет?! Я говорю, Глория – моя сестра и у нас один отец, – прокричал Гамусо.

– Что?! – закричала я в ответ. – Как это – сестра?! Откуда ты узнал?

– Я слышал, как Лидия говорила с Падре Мануэлем. Ещё, когда мы с отцом встретили её в первый раз, я заподозрил что-то неладное, потому что они ТАК друг на друга смотрели, будто оба привидение увидели, но когда я услышал разговор, то узнал, что у моего отца с этой женщиной был роман очень давно, и что Глория – его дочь.

Как же тесен и жесток мир! Мы влюбляемся в своих родных братьев, ходим рядом со своими родителями и не знаем об этом. Что творится с нами?! Бедный Гамусо, я представляю, какого ему сейчас.

– Ты голоден? – спросила я, чтобы перевести тему.

– Очень! – ответил Гамусо.

– Тогда пойдём, перекусим чего-нибудь.

Я отвела Гамусо в столовую и пошла на улицу, ждать Серхио.

Ещё по приезду в монастырь я позвонила ему и попросила приехать за мной.

Целый день я гуляла по двору монастыря, в котором провела всё своё детство. В голове у меня всё перемешалось, и я до сих пор не знала, что я буду делать со всей этой информацией.

– Милли, вот ты где! – услышала я знакомый голос.

Я повернулась и увидела Блондина. А точнее, своего брата. Я ждала его намного раньше, ведь где я могу ещё быть, как ни здесь.

– Ты сбежала, выставила меня дураком, – продолжил он.

– Прости меня, – кое-как произнесла я. – Случилось так, что…

– Что? – перебил меня он.

– Я не могу тебе этого сказать. Прости меня, всё кончено, – я так нервничала, что сама не понимала, что говорю.

– Что?! – удивился он.

– Да, прости. У меня другие планы, Блондин!

– Милагрос, ты всё это сделала, чтобы мне отомстить? – спросил он, отведя меня подальше от входа в столовую.

– Да, – ответила я, отведя глаза. – Ты посмеялся надо мной и, поэтому я тебе отомстила. Теперь мы в расчёте!

– Посмотри мне в глаза. Что ты говоришь? Милли, я люблю тебя!

– Поверь, пожалуйста. И не называй меня своей любовью, прошу! Всё кончено!

Я увидела, что идёт Серхио и пошла в его сторону, пока Блондин не одумался. Подойдя ближе, я крепко обняла Брюнета.

Серхио подхватил меня почти на лету и прижал к себе.

Мне было очень горько смотреть на Блондина. Я видела, как он страдает сейчас, но я не могла сказать ему правду.

Ещё на мгновенье Иво задержался, смотря на нас, а потом развернулся и быстрым шагом ушёл прочь.

– Прости меня, – вытирая слёзы, сказала я Серхио. – Я намочила твоё плечо.

– Милли, что случилось? Что с тобой? – побледнел Серхио, когда увидел, что я плачу навзрыд. – Кто тебя расстроил?

– Прости, что тебе пришлось приехать из-за меня.

– Перестань! Я – твой друг, – сказал Серхио и обнял меня крепче.

В его объятиях я немного успокоилась и чувствовала себя сейчас в безопасности.

Серхио не задавал лишних вопросов, он понимал, что я расскажу всё, когда буду готова, и поэтому он просто был рядом. Молча.