– Вернувшись в Сент-Стивенс, Роза привела в порядок документы фон Кайзерлинга и документы, добытые в архиве Фальконе, чтобы закончить диссертацию. Но она никогда не занималась настоящей научной работой. Даже тот список, который я дал тебе, Роза получила от фон Кайзерлинга. Она сказала мне, что хочет иметь слово «доктор» перед своим именем. Роза сняла квартиру в Нью-Йорке, в Вест-Виллидж, и принялась устраивать вечеринки для новой компании, с которой хотела сблизиться. Время от времени она возвращалась в Сент-Стивенс, чтобы создать видимость участия в программе. Спустя еще некоторое время Роза принялась писать роман, не знаю уж о чем, она не говорила, лишь отметила, что мне не понравится.

Некоторое время спустя нам позвонил адвокат фон Кайзерлинга. Оказалось, мы нашли подделку. Адвокат объяснил, что это была не современная подделка, а подделка, изготовленная в шестнадцатом веке или позже, и фон Кайзерлинг поверил, что мы с Розой были одурачены, как и он сам. Мы попросили дополнительное время, для большей убедительности сказали, что у нас есть свежие зацепки. Несколько месяцев фон Кайзерлинг был занят исследованиями в Исландии. Очевидно, что никто из нас не мог вернуться в палаццо Фальконе. К тому же Роза снова получала финансовую поддержку от отца и совершенно не хотела ехать в архивы Флоренции или Парижа. Богатые девушки до странности верят в свою неуязвимость. Она просто не стала заморачиваться по поводу опасности.

– А при чем тут я?

– Ты только приехала в Сент-Стивенс, и у тебя были сложности с темой. Это была идея фон Кайзерлинга. Он прилетел в Сент-Стивенс, чтобы встретиться с тобой после того, как Эндикотт восторженно отозвался о тебе. Фон Кайзерлинг хотел вывести Розу из игры, хоть я и пытался его переубедить, но он настаивал, что именно ты должна продолжить поиски изумруда с того места, где остановились мы. Он поклялся мне, что все мы будем в безопасности до тех пор, пока ты не найдешь камень. Даже если ты не найдешь изумруд, он обещал не причинять тебе вреда. Фон Кайзерлинг верил, что ты – его лучший шанс найти изумруд, и если честно, я тоже так считал. Но только он не сдержал данного им слова.

Сначала я думал, что все происходящее – постановка Розы, как я и сказал тебе. Но я был искренне потрясен, когда ты позвонила и сказала, что в твою квартиру вломились. А потом, конечно, Катрина.

Уильям встал и прошелся по комнате, залпом допив остатки вина в бокале, который я налила себе ранее.

– Я бы и сам отправился в архивы, но графиня назначила вознаграждение, и я знал, что она ищет меня, в том числе во Флоренции и Париже. Она даже послала своего громилу Эмилиано разнюхивать в Государственный архив. А в Париже случилась другая проблема.

– О чем ты?

– В последний раз, когда мы с Розой пошли в национальную библиотеку, я сопровождал ее, потому что она была сама не своя. До такой степени, что попыталась стащить письмо, которое, по ее мнению, имело отношение к изумруду. Роза подсунула письмо в мой ноутбук, когда мы уходили, и на выходе его обнаружили. Я взял на себя ответственность, объяснив, что она моя ученица и произошло недоразумение. В итоге нам лишь сделали выговор, но мне категорически запретили посещать библиотеку в обозримом будущем. Думаю, мое имя сейчас в черном списке.

– Подожди. Ушам не верю. Роза пыталась украсть документ из Национальной библиотеки?

– Да, но лишь потому, что была в отчаянии. Фон Кайзерлинг все больше угрожал нам, и в конце концов случилось ужасное. Роза поделилась с Катриной некоторыми деталями происходящего, и та решила разоблачить фон Кайзерлинга, который также угрожал и ей. Я не знаю, как ему удалось заставить Катрину позвонить тебе, чтобы ты оценила серьезность ситуации. Думаю, Катрина попыталась скрыться, полагая, что сможет ускользнуть от фон Кайзерлинга и его людей. Когда она позвонила тебе во второй раз, наверное, она пыталась предупредить. Но они, очевидно, поймали ее и убили. Ее смерть, несомненно, должна была послужить предупреждением для нас троих. Кроме того, фон Кайзерлинг связался со мной и сказал то же самое.

Некоторое время я молчала, пытаясь осмыслить услышанное.

– Я не могу в это поверить. Просто не могу.

– Я понимаю, дорогая, но все же прошу поверить мне и довериться.

Уильям покачал головой, пытаясь скрыть выступившие в уголках глаз слезы. Я подошла к нему и заключила в объятия.

Мы обнимали друг друга некоторое время, пока он не сказал:

– Обещаю, что никогда не перестану просить у тебя прощения. За это и за все остальное.

– Есть еще что-то? – Я отстранилась.

– Да, к сожалению, это еще не конец истории.

– Что еще? Что случилось с Розой?

– Несколько месяцев назад я сказал ей, что она может пожить у меня на острове Льюис, чтобы исчезнуть с радаров на некоторое время. Не просто так. Она была беременна.

– Это твой ребенок?

– Господи! Неужели ты не понимаешь, Изабель? Я люблю тебя! Я люблю с тех пор, как встретил. Я помню, как увидел тебя под дождем в тот самый первый день. Я помню все детали каждой нашей встречи. И могу процитировать все, что ты мне когда-либо говорила. Нет. Я не спал с Розой с тех пор, как ты приехала в Сент-Стивенс.

– Где она сейчас?

– Мы с Розой договорились, что пока она находится в Льюисе, мы не будем общаться ради ее безопасности. Потом Роза принялась звонить мне, писать сообщения. Ей было скучно. Я говорил ей, что звонки могут отследить, что нужно быть осторожной, но ей было плевать. У нее заканчивались деньги – отец лишил ее выплат. Однажды с острова позвонил сосед и оставил сообщение, что мне срочно нужно приехать. Я предполагал, что команда фон Кайзерлинга следит за мной, поэтому пытался замести все следы.

Когда я добрался до дома, Розе ничто не угрожало. Но она нашла написанное, но не отправленное тебе письмо и поняла, что я влюблен в тебя.

Когда я не стал этого отрицать, Роза закатила скандал. Он оскорбляла и тебя, и меня, заявила, что ты психически неуравновешенная. Закончилось все тем, что она схватила нож и попыталась ударить меня им. Когда ей этого не удалось, она схватила сковородку и ударила меня по голове. Я отключился, а когда пришел в себя, то в доме Розы уже не было. Я не знаю, пошла ли она к фон