– Нет… да.

– Определись, нет или да.

– Это квартира, в которой останавливалась Роза, когда приезжала в Париж. Хотя она принадлежит моим друзьям.

Я скрестила руки на груди.

– Он сказал, что это также твоя квартира, она ваша общая. Твоя и ее. Что вы останавливались здесь. Вместе. Что вы были… что вы были любовниками.

Уильям медленно покачал головой.

– Не забывай: все, что говорит Никколо, продиктовано его собственными интересами.

– Ты ублюдок, – процедила я сквозь стиснутые зубы и прошла к выходу.

– Нет! – воскликнул он, падая на колени. – Изабель, нет! Я люблю тебя.

Я остановилась у входной двери. Он бросил на меня взгляд, полный страдания. Почему меня беспокоило, что я причиняю ему боль?

– Пожалуйста. Пожалуйста, выслушай мою версию.

Вспомнив, что забыла свою сумочку, я пересекла комнату и взяла ее со стула, перекинув длинный ремень через плечо.

– Я ухожу, – сказала я.

– Изабель, дорогая, пожалуйста, выслушай меня. – Эти слова прозвучали так проникновенно, словно это был секретный пароль, который изменил ход моих мыслей. – Пожалуйста.

Его руки мелко задрожали.

Я наклонила голову и подошла к дивану.

– Я готова выслушать тебя, только не пытайся лгать или остановить меня, если я решу уйти.

Он опустился на пол, не сводя с меня глаз.

– Я хотел рассказать тебе. На самом деле я уже рассказал тебе все, но только в своем воображении. Я не думал, что ты мне поверишь. Я думал, ты поверишь ей. Я считал, ты поверишь Розе. Она была моей студенткой на летней программе обучения во Флоренции. Семь лет назад. В последний вечер преподаватели и студенты отправились выпить. Вскоре мы с Розой остались в баре вдвоем. Она молчала, но потом сказала, что не может перестать думать обо мне. Я без памяти влюбился. Каждый день с ней был приключением. Она была так полна энергии, так умна. Когда мне предложили работу в Сент-Стивенсе, я посоветовал ей также подать туда заявление.

От этих слов горло сжалось, словно его обхватил ледяной обруч.

– Продолжай.

– Когда она только приехала, мы держали наши отношения в секрете, а некоторое время спустя расстались. Ее отец дал понять, что терпеть не может меня. Он угрожал лишить Розу наследства. Как только она сказала ему, что мы расстались, отец Розы снова начал давать ей деньги. Какое-то время. После Рождества она сказала мне, что не может жить без меня, но мы должны делать вид, что мы коллеги и ничего больше.

Роза искала тему для диссертации, когда встретила фон Кайзерлинга на презентации книги. Он был очарован ею так же, как и я, как любой, кто оказывался в пределах двадцати футов от нее, как и ты сама. На следующий вечер за ужином фон Кайзерлинг рассказал ей о семье Фальконе. По его словам, они могли стать отличной темой для научной работы, особенно Федерико. Он уже собрал много материалов из Генуи и предлагал Розе воспользоваться ими. Роза оценила его предложение, так он стал ее неофициальным консультантом. Фон Кайзерлинг предложил ей деньги на исследования и большую стипендию.

Роза рассказала ему обо мне, и он дал нам свое благословение. Ему и принадлежит эта квартира. Он баловал нас билетами первого класса на самолет, дорогими ужинами, походами по магазинам. Такое отношение опьяняет. Нам с Розой все время нужно было заниматься «исследованиями», и мы практически жили в Париже.

Примерно через три месяца он рассказал нам об изумруде Фальконе, который хотел добавить в свой, как их называли раньше, кабинет редкостей. Фон Кайзерлинг пообещал заплатить нам большие деньги, если мы найдем его. Десять миллионов долларов. Конечно, сначала мы ему не поверили, но когда он перевел каждому из нас по двести пятьдесят тысяч долларов, поняли, что это не шутка.

Фон Кайзерлинг отправил нас в архив Фальконе в палаццо. Роза поехала в Геную и, встретившись с Никколо «случайно», уговорила его пустить ее в семейный архив. В итоге она осталась у Фальконе на пару недель, которые превратились в месяц. Они с Никколо начали спать вместе, но Роза говорила, что это ради общего дела. К сожалению, Роза не занималась исследованиями, у нее не было никаких предположений о местонахождении изумруда. Еще хуже было то, что она не отвечала на электронные письма фон Кайзерлинга.

Он стал невыносим, и один из его помощников начал угрожать ей. Роза умоляла меня приехать в Геную. Она сказала, что будет красть из архива по несколько страниц каждый день, а я смогу над ними работать. Я поехал в Геную, и фон Кайзерлинг поселил меня в отеле «Сан-Рокко Палас». Роза же сказала, что не может бросить Никколо, и мы с ней не пересекались. Мне пришлось придумать собственный план, как проникнуть в палаццо. Я послал записку в Палаццо Фальконе на фирменном бланке отеля, в которой сообщил, что являюсь торговцем редкими книгами, и пригласил графиню выпить. Она согласилась. Я хотел узнать об изумруде, поэтому флиртовал с Бет. Графиней Фальконе.

Она согласилась продать мне всю их коллекцию документов шестнадцатого века. Фон Кайзерлинг был в восторге и попросил курьера привезти пятьсот тысяч долларов для покупки и еще десять на расходы. Графиня постоянно пересматривала условия сделки, это всегда происходило за ужином в моем гостиничном номере. Она принесла часть документов, чтобы держать меня в напряжении, и через два дня среди них я нашел письмо, написанное зеркальным кодом, в котором упоминался изумруд Фальконе. В письме говорилось, что изумруд спрятан в доспехах в палаццо. Роза попросила о встрече и извинилась за то, что подвела меня. Она и Никколо поссорились, и он последовал за ней, появившись как раз в тот момент, когда я принимал ее извинения и мы по-дружески обнялись. Он устроил настоящую сцену. Никколо угрожал нам обоим, и Роза взяла такси до аэропорта. Куда она поехала, я понятия не имею. Наверное, вернулась к папочке.

На следующий день семейство Фальконе отправилось кататься на лыжах, но в последний момент графиня отказалась, сказавшись больной. Управляющий отвез их, так что я мог свободно разгуливать по палаццо и в конце концов заглянул в доспехи. Там я нашел изумруд.

– Ты нашел изумруд?!

– Ну, это еще не конец истории.

– Я полагаю, ты провел выходные с графиней.

– Да, но послушай. Изумруд выглядел как кусок дешевого стекла. Я отдал его фон Кайзерлингу, и он отполировал его и поместил в специальный шкаф, который был заказан много лет назад.

Фон Кайзерлинг не проявлял к нам интереса после того, как мы нашли камень, но он положил миллион