уровень, – после паузы отозвалась Пончик.

Источник света стал теперь маленьким угольком. Он плавал в воздухе и заставлял стены холла ярко сверкать и вспыхивать радугой при каждом движении огонька. Я сделал шаг вперёд, и стеклянный пол заскрипел под моими ногами. Он не разбился, не дал видимых трещин, но возникло ощущение, что он лег на неровную гравиевую поверхность. Стены и пол были тёплыми на ощупь.

Перед нами открылась длинная и узкая прихожая, сделанная из мутного белого и синего стекла, покрытого трещинами и буграми, зигзагообразными чёрными полосами. Всё это сверкало в свете Пончикова Факела. Пол и стены были неровными, как будто были естественного происхождения. В конце перехода виднелся перекрёсток.

Катя была вынуждена сбросить часть массы, чтобы держаться прямо.

– Что на карте?

Я задал вопрос шёпотом, потому что шёпот казался уместным. Стеклянная прихожая казалась жутковато заброшенной и в то же время живой. Это восприятие трудно передать. Как будто мы вошли в фотографию, а не в дышащее реальное пространство.

– Дальше куча комнат и несколько лестниц, они ведут и вверх, и вниз, – ответила Катя. – Вижу колодец. Он под нами, в подвале. Монстров не вижу никаких.

Пончик спрыгнула со спины Монго на пол.

– Смотрите, смотрите, я что-то нашла!

Она показала лапой на какой-то небольшой бугор. Стеклянная мышь. Маленькое существо, замороженное во времени на бегу в конце прихожей. Его лапки слились с полом. Пончик тронула это существо, и оно рассыпалось в пыль.

– Угу, угу, – произнесла Пончик, обернулась к Монго и обтёрла лапу о его перья. – Она взорвалась!

– Мне кажется, когда-то это место было настоящим, – пробормотал я. – Настоящим замком, я имею в виду. И наш волшебный тип сделал что-то такое, что все предметы здесь превратились в песок. Или в стекло. Не берусь точно определить, что тут произошло.

Прихожая была чересчур узкой для того, чтобы мы могли стоять бок о бок. Катя встала первой, Монго за ней, я – замыкающим. Если нас атакуют в лоб, Пончик запрыгнет мне на плечо. У нас оставалось меньше двух часов, но и замок был не очень велик. Мы решили сначала прочесать этот этаж и верхние этажи, и уже затем спуститься в подвал, к тронному залу.

Мы добрались до первой развилки. Направо открывался путь к лестнице, ведущей и вверх, и вниз, налево – в просторную комнату с фонтаном и статуей.

Всё в этой комнате было сделано из стекла и застыло во времени, включая фонтан. Я сделал шаг, чтобы осмотреться повнимательнее. Я помнил о возможных ловушках и возможном присутствии монстров. Но нигде не было ни движения, ни звука, не считая шороха под нашими ногами и скрежета когтей Монго по стеклу.

Статуя в человеческий рост изображала закутанную в плащ женщину. Она стояла в центре круглого фонтана. Полукружья сверкающего, кристально чистого стекла поднимались от её ног на высоту талии, дальше снова опускались. Стекло создавало ощущение движения. Эта статуя, до того как обраться в стекло и застыть, точно была женщиной. Она стояла в чаше с открытым ртом, словно читала молитву, и широко расставив ноги; вода из фонтана обливала её ступни. Могло показаться, что она противостоит сокрушительному валу. Или стоит над гейзером.

По ближайшем рассмотрении я понял, что стеклянная статуя изображает не человека. Большие глаза и крошечный нос показались мне знакомыми, хотя я не сразу вспомнил – почему. Над нижней губой торчала пара острых зубов. А когда я увидел жабры, то узнал эту женщину.

Повелительницу печатей я встречал на третьем этаже[156]. Полуэльфиня-полунаяда, элитка, активная участница циркового квеста. Когда – если – я попаду на следующий этаж, мне будет нужно исполнить контрактные обязательства. Эта женщина была частью драмы для трёх актёров, в которой использовались обстоятельства Поиска. Драма называлась «Месть дочери». История высших эльфов, наяд и геноцида. Я обязан поучаствовать в программе, когда (если) мы доберёмся до соответствующего уровня.

Это закутанное в плащ сказочное создание было ещё и полунаядой… водной нимфой. Но казалось не полуэльфом, а наполовину человеком. У неё не было рогов, как у Повелительницы, но даже и в стеклянном облике я видел близкое сходство.

– Смотри, – сказала мне Катя.

Она наклонилась и отломила кусочек прозрачного хрусталя, открыв небольшую стеклянную пластину на основании фонтана. Слова на стекле казались практически нечитаемыми, но когда я вгляделся в них, система смилостивилась и позволила мне их прочесть.

Ах-ха, старая кристаллизованная фигура с шифрованной надписью. Как удобно для тех, кому интересно, как нах… развивается эта сюжетная линия.

Когда исследовательская лаборатория стекловолшебника мутировала, изменилось и всё, что было внутри, включая то, что перед вами. На основании демонстрационного стенда есть маленькая табличка. Если вы не пожалеете глаз, то различите выцветшие слова:

«Лика, моя любовь.

Моё солнце и звёзды. Моя жена. Мадонна, я сверну небеса, чтобы мы могли быть вместе. Я сожгу, зарою и разорву всех, кто попробует встать на пути нашей любви».

– Как это страшно, – проговорила Катя.

Монго склонил башку и понюхал статую. То, что было когда-то водой, теперь стало чистым, незамутнённым стеклом. Сама статуя была сделана из того же мутного на вид разноцветного стекла, что и всё остальное в этом замке. Стекло дрогнуло, когда Монго принюхивался, и испугало его. Он заверещал на статую и отпрыгнул. Мы все отскочили назад, когда статуя опрокинулась и раскололась. Удар был похож на звук ружейного выстрела.

– Хух, – произнёс я.

Разбитое стекло по большей части превратилось в крошку. Однако стеклянная голова наяды осталась почти нетронутой, только отлетела часть подбородка. Я убрал голову и крупные осколки стекла в свой инвентарь, где они получили обозначение: «Фульгатит»[157]. У головы появилось описание.

Отсечённая голова, изображающая Лику из «Награды трубадура»

Липкая.

Я не успел понять, что могла означать эта чепуха, как пришло сообщение.

Гвен: «Привет, бомбист. Я верю, что ты ещё не умер. Трэн сообщил, что твоё предсказание оправдалось. Электрическая проводка идеально соединила колесо с контактом внизу башни».

Карл: «Отлично. Попроси его присоединить кабель к колесу, но не к башне. А потом пусть будет рядом на случай, если понадобится соединение с башней».

Гвен: «Если ударит молния, ты сам понимаешь, электрический разряд откроет выпускной клапан. Тебе, думаю, не понравится, если это произойдёт тогда, когда ты сам там находишься. Это всё равно что встать на пути поезда – помнишь предыдущий этаж?»

Карл: «Да, я в курсе. Так что не надо присоединять, пока я не скажу».

Клапан открывался только при непосредственном прикосновении к нему. Я подозревал, что