– В общем, как приедет… – снова начала Иоланда, и вдруг ее глаза расширились. Возмущенно ими сверкнув, она сделала пальцем у виска жест, понятный любому адепту – обрисовала контур кошачьего уха – и указала взглядом на дверь.

Кто-то подслушивает? Но зачем? И… кто? Представить лорда Бастельеро в такой унизительной ситуации невозможно, а среди слуг магов нет. Зато есть… компаньонка! Чтобы освоить «кошачье ухо», полной магессой быть не обязательно! Это вообще-то целительское заклинание, которым они слушают сердце, но его осваивают почти все… Айлин его выучила вообще на первом курсе. И, конечно, его знает сударыня Эванс, магесса шести курсов обучения. Но Иоланда и правда сильна, если смогла его засечь… А что, если не сразу?! Это сколько же Эванс успела услышать?

– Кажется, мне нужно навестить супруга, – процедила Айлин, поднимаясь с диванчика. – Иоланда, милая…

– Уже уезжаю, – понятливо кивнула подруга. – Ты только не переживай, тебе вредно!

Не переживать? Вскочив, Айлин поднеслась к двери гостиной и резко ее распахнула. Убежать по длинному коридору Эванс не успела бы, но она и не пыталась. Сплетя пальцы поверх белоснежного передника, она посмотрела на Айлин с достоинством кошки, пойманной за неблаговидным делом вроде порчи хозяйской обуви, и процедила:

– Миледи…

– Кажется, шамьета мы не дождемся, не так ли? – почти пропела Айлин через алый гнев, застилающий глаза. – Какое счастье, что это была не леди Райнгартен, к примеру, иначе завтра уже вся Дорвенна знала бы, как в доме Бастельеро принимают гостей! Вы мне ничего не хотите сказать, сударыня Эванс?

– Мои извинения, миледи, – все с той же чопорностью, которую Айлин уже ненавидела, ответила компаньонка. – Горничная принесла шамьет по-итлийски, а дамам в положении он вреден, слишком пряный. Я отослала ее обратно и осталась, чтобы проверить новый. Но, кажется, ваша гостья уже уезжает?

– Да! – выдохнула Айлин. – Что неудивительно при таком приеме. К вашему сведению, я всегда пью шамьет по-итлийски! И леди Эддерли не видит в этом ничего опасного! А если вы считаете, что можете следить за моим здоровьем лучше, будьте любезны сказать об этом ей самой, а главное, убедить в этом моего мужа. Вдруг он откажется от услуг лучшей целительницы Дорвенанта и поручит здоровье своей жены и ребенка вам?!

Что-то внутри дрожало и пело, как натянутая струна. Айлин поняла, что идти в таком состоянии к лорду Бастельеро никак нельзя. Она лишь подтвердит его мнение, что нуждается в присмотре и защите, потому что не владеет собой. Поэтому Айлин решительно прошагала мимо компаньонки, а за ней, гордо вздернув подбородок, проплыла Иоланда, ухитрившись занять широкими шелестящими юбками почти всю ширину просторного коридора, так что Эванс пришлось посторониться. «Дура, – билось у Айлин в висках. – Мерзкая дура, которая еще и подслушивает! Да, ничего позорного или опасного Иоланда не сказала, но… Как же противно! И вот эту… компаньонку я должна теперь постоянно терпеть рядом с собой?!»

Она проводила Иоланду до самой кареты и обняла на прощанье. Подруга молча стиснула ее в объятиях, вспорхнула в экипаж и уехала. Когда за нею закрывали огромные ворота, Айлин жадно посмотрела на улицу, как будто лишь ворота отделяли ее от свободы. Увы… Никакие ворота и ограда не удержали бы ее, не будь Айлин связана невидимыми цепями обязательств. И все-таки… Это не причина обходиться с ней таким образом!

Обратно в особняк, а потом к кабинету мужа она шагала с мрачной решимостью. Лорд Бастельеро часто говорил, что исполнит любое ее желание, так пусть это сделает! Она старалась принять правила и порядки его дома… Относилась с уважением ко всем его традициям, даже к дурацким, как общее имя для прислуги, например. Ну что ж, если горничные вполне довольны своим положением и даже между собой именуют друг друга Тильдами – Айлин сама слышала! – не ей влезать в чужие дела. Это не тот дом, который она хотела бы обустроить по-своему. Во всяком случае, пока не родился ребенок… Но Тильды и молчаливое неодобрение, с которым прислуга провожает каждый ее шаг, это пустяки. А вот унизительная слежка – уже нет!

Почтенная сударыня Эванс ей, по счастью, не встретилось. Хотя Айлин показалось, что шуршание платья мышиного цвета раздается где-то поблизости, в одном из гулких пустых коридоров особняка. «Крысиного, – мрачно поправила себя Айлин. – Крыса она мерзкая, и платье у нее крысиного цвета! Мыши, они все-таки не такие противные, вот из Иоланды в свое время получилась очень миленькая мышка…»

Она постучала в дверь и, дождавшись позволения супруга, вошла. В воздухе кабинета витал едва уловимый запах мятной эссенции, и Айлин, стиснув зубы, поняла, что сударыня Эванс ее опередила.

– Милорд супруг, – начала она, все-таки задыхаясь от злости, как ни пыталась успокоиться. – Мне нужно с вами поговорить.

– Конечно, дорогая!

Лорд Бастельеро встал при ее появлении, как делал это всегда и склонился к руке, которую Айлин с неохотой ему подала. Задержал губы на ее запястье немного дольше, чем положено, явно вдыхая запах кожи… Айлин про себя вздохнула. Ее спальню муж перестал посещать уже месяц назад, как только леди Эддерли сказала, что это становится неполезно для ребенка, и уж в такой малости ему теперь отказать просто нельзя.

А супруг выпрямился, посмотрел на нее с обычной нежностью и предложил:

– Садитесь, дорогая! Вы зашли меня навестить? Я так рад! Сегодня удачный день, мне удалось распутать еще одно кольцо из тех, что составляют структуру известного вам проклятия. Право, мне так жаль, что я до сих пор не могу исполнить обещанное, но продолжаю исследования…

Он указал взглядом на рабочий стол, и Айлин действительно увидела несколько схем арканов, таких сложных, что у нее голова заболела при одном взгляде на них. Ужас! И вот это Лу носит вокруг сердца?!

Присев, она сложила руки на коленях и попросила, старательно сдерживаясь:

– Милорд супруг, вы не могли бы найти мне другую компаньонку?

– Другую? – Брови лорда Бастельеро слегка приподнялись. – А чем вас не устраивает сударыня Эванс?

– Она… – Айлин глубоко вдохнула и выдохнула, пытаясь обрести хоть каплю необходимого спокойствия. – Она имела… – На язык так просилось «наглость», но Айлин снова честно попыталась вести себя как леди. Она обещала! Самой себе, но это не причина изменять однажды данному слову. – Она имела нескромность подслушивать мой разговор с сударыней Донован!

– Я знаю, – преспокойно кивнул супруг. – Сударыня Эванс уже сказала, что вы ее неправильно поняли. Она случайно услышала ваш разговор и была обеспокоена его содержанием, но я уже сказал ей, что не вижу в нем ничего предосудительного.

– Предосудительного? – выдохнула Айлин. – В самом разговоре? А не в том, что она его подслушивала?!

– Случайно услышала, – мягко поправил супруг и, подвинув второй стул, сел напротив Айлин, взяв ее руку в ладони. – Послушайте, дорогая… Понимаю, вы расстроены. Я всем сердцем сочувствую вашей подруге. Действительно, сударыня Донован находится в неприятном положении. Если мужчина так явно ухаживал за ней, но еще не проявил серьезных намерений, девица вправе беспокоиться. К тому же ее батюшка, насколько я понял, против этого брака. Его можно понять, неравные браки редко бывают удачными, но сударыня Донован все-таки магесса, да и приданое у нее приличное, а семья лорда Саграсса небогата. В общем, если вам нужно мое содействие, я с радостью помогу вашей подруге. Например, выступлю сватом со стороны жениха. Конечно, если он действительно намерен жениться…