Я хотел объяснить Сейлор, что мое появление в стрелковом клубе вообще не имело никакого отношения к этой Лане Как-Ее-Там. Но я знал, что она увидела, и, пускай не хотел это признавать, выглядело все чертовски плохо. А через некоторое время понял, что она все равно не станет меня слушать.

Поэтому, вместо того чтобы ползать на коленях и продолжать вымаливать у нее прощение, которое она все равно не даст, я решил дать ей кое-что еще, то, что она оценила бы гораздо больше.

А потому я снова оказался в стрелковом клубе, как самый настоящий отстойный лазутчик.

Я ни разу не сомкнул глаз за последние три ночи с тех пор, как Сейлор бросила меня навсегда. Слушал записи, пока в ушах не начинало звенеть. Я выглядел как большая куча окосевшего дерьма, пока слонялся возле стрелкового клуба, дожидаясь, когда она закончит тренировку.

А когда закончила, я перегородил ей путь, выпрыгнув между машин как буйно помешанный ниндзя.

Забудьте про рыцаря в сияющих доспехах. Я дебил в фольге.

– Господи боже! – шикнула она, машинально бросив в меня спортивную сумку. Я поймал ее, отбросил в сторону и потянул Сейлор за руку.

Песня дня: «Creep»[78] группы Radiohead.

– Кажется, я велела тебе оставить меня в покое. – Она дернулась в другую сторону, не упустив возможности поцарапать меня ногтями.

Боже, я скучал по ней.

– Оставлю, но сначала ты послушаешь вот это. – Я достал телефон из кармана и сунул один беспроводной наушник ей в ухо, водя пальцем по экрану в поисках нужной записи.

– Какая гадость. Мне не нужна твоя ушная сера в организме.

– Я засовывал в тебя кое-что похуже, и непохоже, чтобы это вызывало у тебя отвращение. – Я насмешливо оскалил зубы.

Сейлор собралась вынуть наушник и швырнуть его мне в лицо, но я схватил ее за руку и снова поцеловал ладонь, как делал, когда она пыталась меня ранить (что, давайте признаем, случалось часто).

Она бросила на меня сердитый взгляд, который так и говорил «лучше бы оно того стоило».

Мне хотелось поцеловать ее маленький, усыпанный веснушками носик, и я ненавидел себя за то, что лишился такой привилегии из-за какого-то глупого недопонимания.

– Я узнал, кто нас подставил и устроил эту хрень с утечкой Ланы, – сказал я, потратив минутку на то, чтобы оценить, какой крутой из этого получился бы хэштег: #УтечкаЛаны. Сейлор не разделяла моего восхищения собственным превосходным остроумием. Она закатила глаза, подняла сумку, которую я отбросил в сторону, и закинула ее себе на плечо.

– Только не начинай это снова.

Я нажал на кнопку воспроизведения, пока она не успела больше ничего сказать. Запись началась. Джунсу и Лана где-то громко разговаривали. В какой-то закусочной, судя по голосам посетителей и официантке, которая лопала пузырь жвачки и каждые пять секунд предлагала долить им кофе.

Джунсу: Я не знаю, как еще заставить Сейлор отказаться от состязания. Может, этого не случится никогда. Она очень этого хочет. Я пытался все устроить, когда у нее воспалилось плечо, но она его вылечила, не дала усугубить ситуацию.

Лана: Ну, тогда надо было лучше стараться, Джунсу. За это тебе и платит моя команда: ты должен проследить, чтобы не дошло до того, что мне придется с ней состязаться. Ты хоть представляешь, как сильно разозлятся мои спонсоры, если я не попаду на Олимпиаду? Очень многое поставлено на кон. Мне помнится, я полностью выплатила тебе деньги за обучение твоего ребенка в колледже.

Джунсу: Знаю. Я обдумываю другие способы помешать ей.

Лана: Оставь это мне, старик. Я уже готова испробовать что угодно. Я лишусь сделки на съемки фильма, если не попаду на Олимпиаду. Это, типа, прямо прописано в контракте со студией, что я должна попасть на Олимпиаду. Можешь в это поверить? Люди – сволочи.

Джунсу: Думаю, есть еще один способ. У нее соглашение с мальчишкой. Богатым красавчиком. Тайная сделка. Так она и получила всю эту внезапную рекламу. Думаю, может, выйдет здесь копнуть. Она сейчас с ним живет.

Лана: Какой богатенький парень? Какое соглашение? Так и знала! Знала, что творится что-то странное. Эта сучка неспроста заполонила всю мою новостную ленту. Кто-то ее продвигает. Кто этот парень?

Джунсу: Он у меня где-то записан. Погоди. В последнее время он часто захаживал в клуб. Думаю, они могут быть парой. Я думаю, он ее – как там говорится? – ахиллесова пята. Наверняка он ключ к тому, чтобы все уладить.

Видимо, дальше настал момент, когда Джунсу передал Лане свой телефон. А затем:

Лана: Хмм. Хантер Фитцпатрик. Слышала о нем. Не отказалась бы побыть его пассией на зиму. Давай все устроим, Джунсу. Ты выполнишь грязную работу и сделаешь так, чтобы я смогла к нему подобраться. Я приведу папарацци. Начинай отрабатывать выплаченные тебе деньги.

Джунсу: Хорошо. Только не причиняй ей вреда. Не трогай Сейлор. Она же может попасть на следующую Олимпиаду. Да?

Лана: К следующей Олимпиаде я уже буду миллиардершей, а Сейлор останется старой девой, у которой в жизни нет ничего, кроме стрельбы из лука. Я выйду из игры и погружусь в актерскую карьеру. Тогда она может участвовать в Олимпиаде.

Я вытащил наушник из уха и остановил запись. Дальше была только чушь, которую Лана несла о Сейлор, и ей незачем было это слушать. Огромные зеленые глаза Сейлор уставились на меня, переливаясь золотыми и серыми крапинками. Казалось, все мышцы в ее теле натянулись и напряглись, и я воспользовался моментом, чтобы по-думать о самой большой глупости на свете: если бы у нас когда-нибудь появились дети, какой бы цвет глаз им достался – мой яркий голубой или ее буйный зеленый?

Может, сперва сосредоточишься на том, чтобы она передумала тебя убивать, старина?

– Черт его знает, как он узнал о соглашении. – Я покачал головой. – Но что есть, то есть.

– Боже, Хантер. Я ему рассказала. О нашей сделке. О… – Сейлор прикрыла рот ладонью, сморщившись, будто ее сейчас стошнит. – Я это сделала. Я сказала Джунсу. А он использовал все против меня. Лана его подкупила. Боже. Мой собственный тренер… – Она замолчала, выпрямила спину и принялась расхаживать по парковке, теребя свои коротко подстриженные локоны.

Ей нужно было многое осмыслить. Сейлор и Джунсу долгое время работали вместе. Я погладил ее по спине и удивился, что она позволила мне это сделать. С другой стороны, она была в шоке. Все время повторяла «он меня предал». Потом сменила пластинку на «ты тоже меня предал».

– К этому вернемся