Я внутренне возликовала тому факту, что Элиот так отзывается о жене, и в отличие от моего Игоря, он не пошел на измену, а тем более, на предательство, чтобы заиметь детей. Я про себя улыбнулась тому, что мой второй муж более порядочный человек.

– Я слышала про Анну, но я не знаю всего. Говорят, что ее украли, и я решила, что мне не стоит появляться здесь…

– Боялась, что подумаю, мол, только из любопытства? – хохотнул он, но тут же прижал к губам кулак и начал кашлять.

– Да, это так, - я уселась напротив и попросила у вошедшего слуги сделать нам теплого вина. А в порцию Элиота добавить побольше меда.

– Давно уже ничего не помогает от этого чертова кашля. И чувствую, становится все хуже и хуже, - он грустно посмотрел на меня, и мне стало жаль, что я так мало времени провела с этим стариком, в котором видела своего деда.

– Не выдумывай, и не вздумай сказать хоть что-то о смерти, ты просто не имеешь права, у нас договор. Год ты протянуть обязан, а там, знаешь ли, и забудешь, - пыталась шутить я.

– Я знаю, что для тебя важен этот год, милая, иначе, тебе снова придется искать старого пердуна, а ты уже привыкла ко мне, и уверен, жалеешь, что не родилась раньше, - мне нравилось, что он не потерял чувство юмора, и сейчас глаза его стали заметно веселее.

– Да, жалею, что не родилась раньше, а так бы сидела сейчас с тобой в такой же шали, и «пилила» за то, что ты никак не бросишь проигрывать все деньги, - пробурчала я деланно старческим голосом.

– Эти игры, они совсем не такие, как ты себе представляешь, Рузи. Я играю не для того, чтобы потешить себя. Я играю, чтобы в моем доме были люди. На обычные приемы я выходить не люблю. А здесь собираются те, кто рассказывает последние новости, сплетни, и мне кажется, что я продолжаю жить прежней жизнью.

Мне стало стыдно за то, что я за все это время даже не потрудилась узнать его больше, поддержать. Я и не догадывалась, что ему просто нужны люди рядом. Рональд и Бертон заняты своими делами, и появляются у дяди только по выходным и праздникам.

– Давно здесь не было племянников? – спросила я как бы вскользь, стараясь делать голос менее заинтересованным.

– Давно, и я думаю, пришло время пригласить их. Тот праздник начала зимы я помню хорошо, и мне радостно от этих воспоминаний, девочка. Захари, - крикнул он в сторону двери, и слуга в тот же момент вошел с подносом, словно ждал его приглашения.

– Отправь мальчишку к племянникам, скажи, чтобы приехали сегодня.  Не настаиваю, чтобы на несколько дней, но раз здесь сегодня Рузи, думаю, мы можем организовать семейный ужин. Напиши, что я настаиваю, - закончил он давать указания Захари, принимая от слуги горячую кружку, которая была заботливо завернута в полотенце.

Мое сердце забилось с новой силой – видеть Бертона сейчас, когда у него беда – было не легко. Как он отреагирует на то, что я приперлась в дом его дяди, да еще и может подумать, что это я инициировала этот ужин. С самого первого взгляда, тогда, на площади, мое сердце учащало биение при мысли о нем. Я сваливала все на то, что это молодое тело, эти гормоны не подвластны мне – взрослой женщине, знающей что такое любовь и предательство.

Мы сидели в библиотеке, и я рассказывала ему о том, почему вышла за него замуж, чем занимаюсь сейчас, а он обещал мне, что моя тайна умрет вместе с ним. Он давал советы, спорил, и в чем-то был прав. Я учитывала все, и хотела запомнить его вот таким – веселым и активным. Он взял мою руку в свою, и сказал:

– Рузи, моя жена порадовалась бы, коли знала, кто стал миссис Гранд после нее. Она всю свою жизнь добивалась того, чтобы женщины сами могли вести дела, не зависеть от мужчин во всем, а ты сделала даже больше, - он хмыкнул, и отвернулся. Я не стала задавать вопросов.

Говорят, что главные вещи – это не вещи, и в случае с людьми, которыми меня свел этот мир, я все больше в этом убеждалась.

Элиот заснул после вина, видимо, кашель отступил, и ему стало легче дышать. Я сидела в библиотеке молча и смотрела в окно, где скоро деревья начнут набирать зелень, а Элиот может этого уже не увидеть. Было стыдно думать об этом сейчас, но я понимала, что, если он не доживет до осени, меня ждут большие проблемы.

– Миссис Гранд, - в библиотеку заглянул Захари, и увидев, что Элиот спит, подошел ближе, и на ухо прошептал, что Бертон здесь, а Рональд будет через час. Я кивнула, и показала, что скоро выйду.

Встала, накрыла Элиота пледом, забрала его кружку, которую он мог задеть рукой, если она упадет во сне на стол, и подкинув пару поленьев, вышла. По сравнению с библиотекой, в холле теперь казалось холодно, и я прошла к раздевалке, где взяла свою шаль.

– Не думал, что вы станете навещать его, Рузи, - голос за моей спиной пренадлежал Бертону, и степень ехидства в нем можно было определить лишь, увидев его лицо.

– Я тоже рада вас видеть, Бертон, - ответила я с улыбкой, оборачиваясь к нему.

– Идемте в столовую, вижу вы мерзнете. Там растопили камин, и сейчас подадут горячего вина, - он быстро посмотрел на меня, потом опустил глаза по длине всего платья и вернулся к лицу: - вижу, ваши волосы уже лучше выглядят.

– Спасибо, да. Думаю, через год я снова смогу их продать, и позволить себе продлить счастье быть женой вашего дяди, - ответила я так же колко, как и он. Заметив, что он повел головой, поняв мой ответ, я в глубине души выкрикнула: «Бинго!!!».

– Вы, наверное, единственный человек, чьих действий я так и не понял, - сказал он, когда входил за мной следом в столовую, и я снова не видела его лица.

– А какое именно действие вас интересует? – я присела в кресло, и Захари подал